Окружающий меня лес тоже был живым: трели птиц, звучащие на разные голоса, жужжание, шелест, глубокое дыхание очнувшейся после долгого сна природы. Наверное, я бы так и пялилась на все это, сидя здесь, если бы не услышала странный звук. Он выбивался из мелодии жизни, как фальшивая нота, помесь скрежета и шипения. Огляделась, пытаясь понять, откуда он исходит…
— Голову подними.
Я не завизжала только потому, что проведенное в Аурихэйме время показало мне, что здесь может быть все. И что если от Арки отделилась призрачная, бестелесная тень золотоволосой женщины, значит, так нужно. Или не нужно, но оно имеет место быть.
— Подними голову, — повторила она.
— Надеюсь, не чью-то, — заметила я.
Черный юмор проснулся во мне совершенно неожиданно, я даже не представляла, что могу брякнуть такое.
— Да, время, проведенное рядом с Золтером, бесследно не проходит, — вздохнула золотоволосая.
— Вы знали Золтера?
— Я знаю всех, — сказала она. — Потому что я — Арка. Или Изначальная, как меня называют.
Всевидящий! Живая богиня.
Или не очень живая.
Но все-таки богиня?
— Э… — многозначительно произнесла я и тут же добавила: — Это неожиданно, но очень приятно. Я имею в виду, мне очень приятно с вами познакомиться.
— Ой, оставь свои церемонии. — Она вроде как вздохнула, но вздоха я не услышала. — Хотя ладно, церемонься. Это приятно.
Очень странная богиня.
— Я бы очень хотела поблагодарить вас за то, что вы не одобрили мой брак с Золтером, — поспешно сказала я.
— Золтер убил свою мать, — скучающим тоном произнесла Изначальная. — Чтобы занять место отца. Он знал, что она его мьерхаартан, и что ее смерть высушит предыдущего повелителя Двора Смерти и сведет в могилу. Альхиину и весь ее Двор он тоже уничтожил, потому что она отказалась от эксперимента.
— А…
— Да, и на тебе он хотел жениться именно потому, что когда все это вскроется (а рано или поздно это все вскрылось бы), ему нужна была твоя жизнь в качестве залога. В ночь схождения луны и солнца создаются истинные пары, смерть одного влечет мгновенную смерть другого, а поскольку твоя жизнь очень ценна для Аурихэйма… — Изначальная махнула рукой. — Словом, совершенно неподобающий для тебя супруг. Не благодари.
Мне оставалось только моргнуть.
— То есть не должно было быть никакого ребенка? — уточнила я.
— Нет, разумеется. Он хотел тебя в качестве гарантии того, что сумеет и дальше проворачивать свои дела безнаказанно. Мир-то именно с твоим появлением вернулся к жизни.
— Я решительно ничего не понимаю, — сказала я.
— Поймешь, — Изначальная опустилась на землю, правда, по-прежнему не покидая границ Арки. — Ты даже не представляешь, насколько приятно впервые за десятки тысяч лет говорить с живой!
Мне почему-то подумалось, что они очень быстро нашли бы общий язык с Терезой.
— Остальные приходят, смотрят на меня, как на волшебное дерево: Арка то, Арка се, и никто даже не представляет, каково это — быть бессловесной исполнительницей желаний. Смотреть на их детенышей, которых они приносят, чтобы дать им имя, или соединять их узами брака… Хотя про брак в последнее время все забыли, таскаются только чтобы попросить их защитить и спасти. Мы не хотим умирать, мы не хотим умирать, а Пустота меня бы, между прочим, тоже не пощадила. Кого-то это волновало? Нет!
Поскольку сидела я хорошо, решила, что лучше и дальше так же сидеть. Все-таки надежнее, а то мало ли.
— Вы говорили, что Золтер убил Альхиину, — напомнила я.
— Да он вообще много кого убил.
Не сомневаюсь.
— Отца Ангсимильера, например. Когда тот понял, что смерть Двора Жизни и возникновение Пустоты на его совести. — Изначальная посмотрела мне прямо в глаза. Так глубоко, что я показалась себе не просто голой, а разобранной по косточкам. — Ух, какие чувства. Право-слово, давно здесь таких не было.
— М-м-м-м… как мне вас называть?
— Эртея.
— Эртея, — сказала я, не сводя глаз с серебристого сияния, вплетающегося в ее волосы, текущего в Арку и расходящегося дальше по лесу. — Вы можете отправить меня домой?
— Ну, а что я говорила? — насмешливо поинтересовалась она. — Все приходят сюда с корыстью.
— Аурихэйм — не мой мир, — сказала я. — Разумеется, я хочу вернуться.
— Ты в этом настолько уверена? — Эртея прищурилась.
Могу поклясться, что прищурилась, хотя сквозь нее хорошо так просвечивал лес. Погодите-ка!
— Вы говорили, что живые с вами не разговаривают. Почему?
— Потому что они меня не видят, — пожала плечами Изначальная.
Призрачное платье слегка подхватил ветер, хотя я сомневалась, что такое вообще возможно.
— А я почему вижу?
— Потому что ты умерла.
Я не успела удивиться, она уже поправилась:
— Умирала. Ненадолго, когда убила Золтера. Ты уже ушла за Грань, и ты бы умерла, разумеется, если бы Ангсимильер Орстрен тебя сюда не принес.
Вот теперь я замолчала надолго. Если можно так выразиться, потому что пару минут я пыталась сформулировать вопрос поточнее, но все же не была уверена, что это — именно то, о чем я хочу спросить.
— То есть вы меня спасли? — спросила я. — Вернули… оттуда? И…
— Не совсем так, — мягко произнесла Эртея и почему-то подняла голову. — Тебя спас он. Когда отдал свое бессмертие за то, чтобы ты могла жить.
Если до этой минуты я считала, что во мне не осталось сил удивляться, то сейчас поняла, насколько я ошибалась.
— Как такое возможно?! — выдохнула я.
— Знаю, звучит необычно, — Эртея развела руками. — Особенно в мире элленари, где все привыкли к тому, что магию можно беспрестанно черпать словно из глубокого колодца. Но в нашем мире тоже есть порядок вещей, и я сама когда-то была прародительницей магии жизни. Проще говоря, самой обычной элленари.
С моих губ сорвался смешок, потому что самая обычная элленари звучало примерно как самая обычная богиня.
— Одной из первых. Я отказалась от бессмертия, чтобы наблюдать за миром из самого его сердца, ушла за Грань, когда поняла, что бабушка Альхиины и прадед Золтера станут достойными преемниками. Собственно, в какой-то степени я стала артефактом.
— Значит, элленари все-таки можно сделать артефактом? — уточнила я.
— А ты весьма прагматичная, — заметила Эртея. — Я тут говорю тебе о том, что тебе спасли жизнь ценой собственной…
— Бессмертие — это все-таки немного другое. Но я так долго была в Аурихэйме той, кто ничего не понимает, что отказаться от твоих ответов сейчас было бы величайшей глупостью с моей стороны. К слову, о бессмертии. Как такое возможно?
