Я не сразу поняла, в чем увязли ладони, а когда поняла, вскрикнула: это был тлен. Налет тлена на полу, клочья засохших веточек и листьев, утратившие цвет безжизненные лепестки. Нескольких секунд мне хватило, чтобы понять, где я нахожусь — моя самая первая комната в Аурихэйме, место, где погиб Золтер, и вскочить на ноги.
— Вот мы и встретились снова, Лавиния.
Призраки не могут говорить. Они определенно не могут говорить, а то, что передо мной призрак — не было ни малейших сомнений. Полупрозрачные очертания, даже обычно яркое пламя волос повелителя Аурихэйма было тусклым.
Это был Золтер.
Или его тень — то, что я видела. Как вчера видела Эртею, и он определенно был…
— Я не ушел за Грань только благодаря тебе, — теперь я поняла, что голос звучит в моем сознании. — Мы с тобой связаны, моя мьерхаартан. Связаны до самой смерти.
Последнее прозвучало как насмешка или как издевательство, настолько жуткое и полное ярости, что мне стало нечем дышать.
Узор на руке взорвался обжигающей болью, я метнулась к двери, на ходу раскрывая магию. Почти успела почувствовать ее тепло, почти… когда в грудь ударило ледяным холодом. Призрачная ладонь сомкнулась на моей шее, и силы хлынули из меня в Золтера. Последнее, что я успела увидеть — как с новой силой вспыхнуло пламя его волос.
8
Какой кошмарный сон!
Это было первое, что я подумала.
А второе — надо рассказать о нем Льеру, наверное, он должен знать, как избавиться от постоянного явления Золтера в мои сны. Как же быстро я привыкла к тому, что мы спим вместе…
С этой мыслью я повернулась и поняла, что лежу одна.
В платье.
В том самом, в котором собиралась на завтрак.
— Проснулась, Лавиния?
Я подскочила на постели.
Голос Золтера звучал рядом со мной постоянно, его использовал Льер, прикрывая иллюзию, но никогда он не звучал так. Холодно, жестко, пусто, как олицетворение самой Пустоты.
Золтер сидел в кресле, рассматривая меня, кончики пальцев постукивали по подлокотникам. Я не сразу поняла, почему чувствую себя как под водой, а когда поняла, судорожно вздохнула: полог безмолвия был такой силы, что я едва слышала собственное сердце.
— Что молчишь? Не рада меня видеть?
— Где Льер?! — выдохнула я.
— Который предатель, или то зверье, что ты за собой таскала?
Всевидящий, он знает. Откуда он столько знает обо мне?
— От Найтриш, — заметил Золтер, словно мысли мои читал. — Когда я понял, что с тобой говорить бессмысленно, обратился к ней. В отличие от тебя, она сразу согласилась мне помочь. Сразу же — не прошло и полдня. Я даже не представлял, что так сложно будет заманить тебя в комнату, где все произошло.
В памяти отрывками возникали скупые факты: привязка элленари к месту смерти, узор мьерхаартан, связывающий двоих, сны… Если вся магия в нашем мире пошла от элленари, глупо было думать, что они не владеют искусством гааркирт в совершенстве. Так же, как ко мне приходил Эльгер, пытаясь прорваться из нашего мира, так же приходил и Золтер. Но я не придала этому значения. Не поверила. Потому что считала, что такого не может быть, потому что Лизея сказала, что элленари не могут вернуться из-за Грани.
Как ему это удалось?!
— Где Льер? — уже гораздо более жестко повторила я, поднимаясь.
Внутри меня все сжималось от страха, но я если я сейчас покажу это ему, все будет кончено.
Золтер точно так же поднялся, привычно возвышаясь надо мной. Сейчас, после всего, что я узнала и через что прошла, я его не боялась. Его — нет, за Льера — да. И я прекрасно понимала, что он наверняка это знает.
— Ничуть не удивлен, что ты интересуешься этим мальчишкой, — хмыкнул он. — С самого начала было понятно, что он для тебя — самая выгодная партия. Короли не для тебя, не так ли?
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Я отвечу на него, когда пожелаю, — жестко произнес Золтер. — А тебе лучше бы сразу понять, девочка, что играть с тобой я больше не намерен. Все, что ты узнала, все, что произошло — в том числе моя так называемая смерть, останется между нами. И пока оно так остается, Льер будет жить.
Он усмехнулся.
— Подловить вас было до удивления просто — вы цепляетесь друг за друга, не понимая, что это — величайшая в мире слабость. Когда Найтриш отправила тебя сюда, он, разумеется, почти сразу поспешил следом. Мне нужно было, чтобы он пришел, и он пришел. Первым делом кинулся к тебе — лежащей без сознания, вместо того, чтобы обернуться.
Я мысленно похолодела, но внешне осталась совершенно бесстрастной.
— Вам не привыкать бить в спину, не правда ли?
— О, насчет бить в спину — это у нас с ним общее. Разве мог я подумать, что этот… юнец, — последнее он почти выплюнул. — Осмелится бросить мне вызов?! Мог ли я подумать, что он вернет тебе перстень брата, чтобы следить за тобой? Чтобы…
Золтер усмехнулся, раскрывая ладонь и показывая перстень Винсента.
— Защитить от меня?
Я вдруг отчетливо вспомнила все, что произошло в Аурихэйме. Перстень, который Льер вернул мне, и его внезапное появление на башне, где Золтер, возможно, закончил бы то, что сделал после поражения у Арки.
— Вас даже Арка не принимает! — выдохнула я. — Как думаете, долго еще вы сможете держать в секрете то, что сотворили много тысяч лет назад?! То, что именно вы разрушили этот мир?
В потемневших глазах сверкнули молнии, а в следующий миг Золтер произнес:
— Найтриш.
Черноволосая явилась мгновенно, сияя улыбкой, за время, что мы не виделись, она успела даже переодеться. Декольте стало гораздо более глубоким, а платье облегающим.
— Я так соскучилась, Тер! — выдохнула она, но тут же капризно надула губы. — Я не совсем понимаю, что здесь все еще делает…
Договорить Найтриш не успела, потому что с руки Золтера сорвалась черная петля. Обрушившись на шею элленари, сдавила ее с невиданной мощью. Лицо женщины исказилось от ужаса и боли, она попыталась вцепиться в нее руками, истошно закричала. Я не успела даже вздохнуть, когда поток Смерти хлынул в нее, и спустя миг от Найтриш осталась лишь горстка пепла.
— Для всех — это наказание за покушение на мою королеву, — последнее он произнес насмешливо, глядя мне в глаза. — Для тебя — урок. Так будет с каждым, кто узнает хотя бы частицу нашей маленькой тайны, Лавиния. Не считая того, что произойдет с Льером. Я покажу тебе его смерть, которую ты не забудешь до конца своей жизни.
Сердце глухо билось о ребра.
Один удар.
Тишина.
Второй.
Тишина.
