Тут же начались возмущенные разговоры. Ведь все, чем интересовалась принцесса, тотчас становилось темой обсуждения. Леди Мэри осуждали, называли чудовищем, а не матерью. Врачи утверждали, что подобная практика противна воле Бога.
Но Каролина серьезно размышляла над этим сообщением. Она всегда боялась оспы, ведь от нее умер отец. На улице каждый второй носил на лице отметины страшной болезни. Сама она только по чистой случайности легко отделалась от нее. Каролине сказали, что из каждой тысячи семьдесят два человека умирают от этого заболевания.
Она мечтала обезопасить своих детей, но не хотела рисковать. Каролина попыталась поговорить с принцем, однако его это совсем не заинтересовало.
– Вообрази, – убеждала она мужа, – какое благо для народа, если мы сумеем избавиться от этого страшного бедствия!
– Да, это было бы хорошо… очень хорошо…
«Он не способен ни о чем думать, кроме собственного тщеславия», – полупрезрительно, полупрощающе подумала она. Как странно! Прошли годы, и теперь Каролина ловила себя на мысли, что не хотела бы видеть своего мужа другим.
Однажды вечером на приеме у короля у нее появилась возможность поговорить с Георгом. Он сидел, как всегда, в окружении герцогини Кендальской и герцогини Дарлингтонской и слушал музыку, а другие в это время играли в карты.
Появилась Мэри Белленден с супругом, и, когда принц увидел их, он нахмурился, погрозил Мэри пальцем и повернулся к ней спиной. Это выглядело бы комично, но Георг Август по-настоящему сердился на Мэри. Как она смела предпочесть придворного камердинера принцу! Каролина радовалась, что он не уволил Джона Кэмпбелла, и, выражая негодование, лишь погрозил им пальцем и повернулся спиной.
Каролина села возле короля и принялась разговаривать с герцогиней Кендальской, мысленно отметив, что эта дама с каждым днем становится все безобразнее.
Затем, улучив момент, Каролина завела речь о прививках и рассказала королю об опыте Мэри Уортли Монтэгю. Услышав имя Мэри Уортли Монтэгю, принц насупился, потому что эта дама нравилась ему, но отказалась стать его любовницей. Будто мало того, что ему приходится видеть красивую Белленден с мужем, так еще он должен слышать, как Каролина упоминает другую особу, отказавшую ему! Разве это не возмутительно?! Георга Августа удивило, что Каролина допустила бестактность, обычно такого с ней не бывало. Но потом он понял, что она твердит о прививках против оспы, и разговор перестал его интересовать.
– Если бы я была уверена в успехе, – между тем говорила Каролина королю, – я бы сделала детям прививки.
Георг кивнул.
– Сначала надо провести побольше опытов. Я поговорю с Мейтлендом.
– Кто такой Мейтленд?
– Доктор, который сделал прививку сыну леди Мэри. Король кивнул.
– Думаю, надо попробовать. Скажем, на заключенных в Ньюгейте… На тех, кто и так осужден на смерть. Согласитесь, Ваше Величество, это неплохая идея?
– Хорошая, – еще раз кивнул король. Каролина именно этого и добивалась.
На следующий день она вызвала Мейтленда, и эксперименты начались.
К восторгу Каролины, они увенчались полным успехом.
– Мы должны быть абсолютно уверены, – говорила она Мейтленду. Потом прививки сделали шести мальчикам и девочкам из приюта. Эти опыты тоже прошли успешно.
Каролина пригласила сэра Ханса Слоуна в качестве оппонента доктору Мейтленду и, когда сэр Ханс признал новый метод, разрешила сделать прививки Амелии и Каролине.
Увидев, что юные принцессы чувствуют себя хорошо, многие поспешили обезопасить себя от оспы. Прививки стали слишком модными, чтобы их осуждать.
К великой радости Каролины, битва со смертоносным врагом началась.
* * *
Спустя год с небольшим после рождения Уильяма Августа у Каролины родилась дочь Мария. Это принесло великую радость. Теперь у нее было двое здоровых детей, и то, что старшие дети не полностью принадлежали ей, вроде бы меньше огорчало принцессу. Вторая семья служила ей утешением.
Но все равно Каролина порой тревожилась за дочерей. Конечно, она не оказывала на девочек должного влияния. Анна становилась заносчивой и, как считала мать, очень честолюбивой. Амелия обещала быть красавицей и была более дружелюбной, чем сестра. А спокойная и деликатная Каролина, названная в честь матери и самая любимая, часто болела, и принцесса постоянно беспокоилась о ней.
«Им нужна мать», – эта мысль нередко портила принцессе настроение. Но Каролина ничего не могла поделать. Что же касалось Фридриха, маленького Фрицхена, то теперь ему было почти семнадцать. Он вырос и даже завел себе любовницу. Прошло уже столько лет с тех пор, когда она его видела, и, хотя в первые годы разлуки Каролина очень тосковала без сына, теперь она только изредка вспоминала о нем.
Она благодарила судьбу за то, что у нее есть дорогой маленький Уильям Август и Мария. Дети, которые принадлежат ей целиком и полностью.
Она могла приглашать к своему двору литераторов, которые интересовали ее. Могла читать книги и потом обсуждать их с авторами. Это доставляло ей огромное удовольствие. Ей нравились «Илиада» в переводе Александра Попа и «Робинзон Крузо» Даниеля Дефо. А прочитав «Путешествия Гулливера» с намеками на современных политиков в том числе и на принца, Каролина решила обязательно встретиться с автором, когда он приедет в Англию.
Определенно, жизнь приняла счастливый оборот!
Король даже соблаговолил сообщить ей о планах, которые его дочь, София Доротея, мечтала воплотить в жизнь. Она предлагала выдать свою дочь замуж за Фридриха, а сына женить на Амелии. Каролина понимала, что корона Пруссии – достойное предложение для Амелии, и не возражала против женитьбы Фридриха на его кузине.
Каролина вспомнила Софию Доротею, веселую юную сестру мужа, которую она знала в первые месяцы своего брака. Тогда София Доротея твердо решила выйти замуж за наследника короля Пруссии, сына Софии Шарлотты, которую Каролина обожала и боготворила до сих пор. Это был странный брак, потому что король Пруссии превратился в неистового буйного человека. Но София Доротея тоже была с характером, и, яростно ссорясь, они до сих пор сохраняли нежные чувства друг к другу.
Конечно, никто не спросил у Каролины мнения о браке ее детей. Решать будет король, а она и Георг Август смирятся с его решением. Но Каролине было приятно, что король хотя бы снизошел до обсуждения с ней этого проекта.
* * *
Каролина рассказала о предложении принцу. Он побагровел при одной мысли об этом.
– Я не хочу! – закричал он. – Они сумасшедшие. Семья сумасшедших. Их отец сумасшедший. Я ненавижу его.
– Но мать этих детей – твоя родная сестра.
– Ну и что? У нее сумасшедший муж.
– Конечно, у него странные манеры, но…
