Нории усмехнулся.
– Мне тяжело было отпустить тебя без помощи. Я принес подарок, – сказал он. – Садись. Дай руку.
Люк опустился рядом, скрестил ноги и протянул дракону ладонь. Тот вложил в нее что-то круглое – в темноте трудно было разглядеть, и его змеиная светлость поднял ладонь выше, к луне. В руке светился золотой кругляш на цепочке, с выгравированным знаком воды – двумя параллельными волнистыми линиями.
– Это зачарованный амулет, – проговорил Нории. – Я не могу помочь тебе сам, но они – могут. Сожми и скажи «аншаварах тер-сели».
Люк повторил, чуть не сломав язык, – амулет мгновенно похолодел, а волны, набегающие на берег с шуршанием, вдруг стали подниматься покатыми мутными горбами – со всех сторон, окружая сидящих полукругом. Выше и крупнее, пока Люку не стало несколько неуютно. Ничего уютного, надо сказать, нет, когда на тебя с утробным рычанием надвигаются несколько десятков громадных, размером с быков, похожих на бульдогов полупрозрачных псов со светящимися красным глазами. У одного из них, ближайшего, герцог точно разглядел внутри большую медузу, наверняка озадаченную не меньше его самого, у других в телах плавали рыбки. Псы рычали, сжимая кольцо.
Тер-сели
– Сидеть? – нервно предположил Люк. Дракон засмеялся, а морские собачищи как один плюхнулись на песок и замерли. Его светлость едва удержался, чтобы не вытереть со лба пот.
– Это тер-сели, водные духи. Они будут послушны тебе, – пророкотал Нории. – Я оплатил их помощь. Но помни: они не вечны. Они не могут долго находиться вне родной стихии, и чем интенсивнее их движения и сложнее раны, тем быстрее им нужно вернуться. Они помогут, но только на них не рассчитывай.
– Спасибо тебе, – просто сказал Люк. Опустил голову и устало потер ладонью глаза, но тут же снова посмотрел на Владыку. – А воздушных духов так привязать нельзя?
– Думаю, можно, – задумчиво проговорил Нории, подманивая одного из огромных тер-сели – тот опустил гигантскую башку рядом, на песок, и Владыка начал почесывать его за ухом. – Но большие воздушники неохотно спускаются с высоты вниз. Нужно им пообещать что-то очень привлекательное и зачаровать еще один амулет. Боюсь, на это нет времени.
– Нет, – согласился Люк тяжело. Поднялся; встал и дракон, хлопнул Люка по плечу.
– Береги себя, брат. Отпусти их, – он кивнул в сторону псов, – теперь они придут к тебе, где бы ты ни позвал. И пусть твоя война будет славной.
Иномиряне пошли в атаку на рассвете, когда солнце только-только начало подниматься над горизонтом, высвечивая одну за другой башни всех двадцати фортов, темный ров перед ними, защитную полосу с засеками и изломанный лес. Люк, так и не спавший эту ночь, при первых звуках далеких рогов поднялся на стену, наблюдая в бинокль, как из-за леса сплошной пеленой, будто саранча, поднимается туча раньяров.
Завыли сирены, привлекая внимание бойцов, окопавшихся на позициях, и тех, кто оставался внутри фортов; загудели машины, забегали солдаты. На стену рядом с Люком поднялись командиры. Фроста среди них не было, как и комендантов других фортов, – он еще вчера уехал в свой, Первый.
– А вот и тха-охонги, – сказал комендант Третьего, по совместительству начальник штаба и руководитель обороны, полковник Майлз, опуская бинокль. Люк тоже увидел в бинокль покатые спины и головы огромных «муравьев». Ночью их пригнали ближе к фортам – раньше враги подходить в зону действия артиллерии не решились, и сейчас инсектоиды шествовали вперед, как гигантское стадо слонов, раздвигая бронированными телами сломанный ураганом лес и уверенно пересекая открытые поляны.
– Огонь! – раздалось со стороны башен. Загрохотало, к обстрелу присоединились орудия, находящиеся за фортами, и Люк поморщился от громкости.
– Похоже, решили атаковать с нашей стороны, – продолжал Майлз отрывисто. Впереди, далеко под тучей приближающихся стрекоз, заполыхали взрывы.
– Это и вчера по концентрации сил на нашем направлении было понятно, – проговорил Люк. – Разумно. Чем растягивать фронт, сосредоточатся на прорыве небольшого отрезка, а затем один за другим проглотят остальные форты.
– Огонь!
Орудия били в тучу «саранчи», твари вспыхивали, ошметки падали вниз, но туча ничуть не редела, хотя обстреливали ее, как и неспешно движущихся вперед тха-охонгов, со всех фортов. Несмотря на грохот, война началась как-то буднично – все так же наливалось розовым рассветное небо, все так же сияло слева море и шелестели немногие оставшиеся перед фортом деревья, и это создавало ощущение нереальности. Люк опустил бинокль, достал из кармана сигареты и закурил.
Никак не хотелось верить, что все, началось.
Впрочем, все знали, что им делать. Работали орудия, свистели снаряды, дармонширские солдаты пробирались вперед, к позициям на засеках. В паузах слышны были свистящие короткие выстрелы – то работали снайперы группы серенитского майора Лариди.
За наступающими гигантами тха-охонгами появились всадники на охонгах – словно далеко сплошь колыхалось черное море.
– Огонь!
– Мне пора. – Когда отгрохотали взрывы, а туча раньяров приблизилась настолько, что заполонила собой, кажется, все небо, Люк выбросил окурок, с сожалением посмотрел на пачку – хотелось курить еще – и передал ее полковнику. – Сделаю все, что смогу. Не подведите, Майлз.
– Никак нет, ваша светлость, – сухо ответствовал пожилой рыжий дармонширец с белесыми бровями и ресницами и розовой, как у новорожденного, кожей. Пачку он принял, сунул в нагрудный карман. – Пусть боги помогут вам.
– Нам всем, – выдохнул Люк, прыгая со стены и поднимаясь в небеса невидимым огромным змеем.
Он взлетел очень высоко, увлекая за собой теплый морской воздух туда, где струились холодные высотные ветра, закрутил потоки, придавая скорость и подрагивая от волнения и напряжения. С земли видно было, как в чисто-серо-розовом рассветном небе ниоткуда закручиваются темные грозовые тучи, распухая на глазах. Сверкнула молния, а на пути «стрекоз» с ревом опустился первый вихрь. Вот он коснулся леса – стволы ломаных деревьев взметнулись в стороны как щепки – и, набирая мощь, темнея и становясь шире, понесся навстречу стае иномирянских чудовищ.
Раньяры метнулись от него в стороны – но на землю уже опускался второй смерч, третий… Первый, прошедший сквозь стаю «саранчи» как пылесос, сразу захватил несколько десятков стрекоз, ломая их вместе со всадниками и выбрасывая в стратосферу. Он все увеличивался, занимая уже несколько десятков метров в диаметре, и достиг такой мощи, что возле него образовался тонкий бич воронки-спутника.
Сверкали молнии, а на землю опускались все новые вихри, и вскоре под грохот орудий и вспышки огня в паре километров от фортов гуляли, ломая не доломанный вчера лес, семь огромных смерчей, похожих на гигантских стражей. Даже у защитников Дармоншира слаженный танец разбушевавшейся стихии вызывал холодок – потому что совершенно очевидно было, что он управляем.
