Она горько вздохнула, вяло поковыряв жаркое ложкой. Теперь начала накатывать апатия, снова задрожали руки.
– Не вините себя, – проговорил он немного резко, коснулся кончиком крыла ее обнаженного плеча и тут же отстранился. – Алина. Посмотрите на меня.
Принцесса неохотно подняла взгляд. Профессор стоял рядом, опираясь руками на стол, и хмурился, всматриваясь в нее.
– Они умерли не из-за вас, слышите? – настойчиво произнес он, жестко, словно вбивая слова ей в мозг. – Помните, я говорил им, что вы нужны Источнику и я веду вас к нему? Я сказал это, чтобы обезопасить вас. Они были хорошими бойцами и людьми, и я скорблю о них, но сражались они ради нашего бога, Алина. Вы не виноваты. Лучше подумайте о том, что, когда мы вернемся на Туру, вы можете попробовать найти их и поблагодарить. Ведь их половинки, судя по всему, должны быть живы.
Принцесса слабо улыбнулась и вздохнула.
– Обязательно, – сказала она тихо. – Обязательно найдем. Все в порядке, профессор. Спасибо, что пытаетесь облегчить мою совесть, – и она аккуратно и застенчиво погладила его пальцы, вцепившиеся в столешницу. Тротт отодвинулся, сел на свое место, но она не обиделась. Наверное, после того, что случилось, она больше никогда не сможет на него обижаться.
Вспомнилось, как лорд Макс прижимал ее к себе, как укачивал, и что-то сложилось в ее голове: ощущение покачивания и безопасности, слова о боге-Источнике, давнишний сон, который она совсем забыла…
– Знаете, – она зажмурилась, чтобы вспомнить побольше, – я ведь не рассказывала вам… Незадолго до того, как вы нашли меня в лесу, мне приснился сон. Странный голос, который называл себя моим отцом… велел идти к нему и предсказал, что появитесь вы. Человек из моего мира, единственный, которому можно доверять. Он называл меня птенцом… – Алина снова открыла глаза. – Это ведь Источник, да? Я только что поняла.
– Да, – сказал Тротт и вдруг улыбнулся с таким явным облегчением, что она уставилась на него в изумлении. Он словно расслабился на мгновение, словно выдохнул после бесконечно долгой задержки дыхания. Вздохнул, потряс головой и снова улыбнулся даже немного растерянно. – Признаться, мне было бы легче, если бы вы раньше рассказали этот сон, Алина.
– Извините, – пробормотала она виновато, недоверчиво глядя на его лицо. – Я вспомнила только раз, когда вы появились, а затем вообще вылетело из головы. Я слишком боялась и слишком уставала.
– Я понимаю, – проговорил он. – Еще что-то помните?
Алина покачала головой.
– Только это.
– Ничего, – сказал Тротт без упрека. – Зато я теперь знаю, что правильно все делаю. Значит, он ждет нас. И пустит в долину.
– Вы не были уверены, что пустит? – насторожилась принцесса.
– Я надеялся на хороший исход, – Тротт расправил крылья, потянулся ими, расслабленно откинувшись на стуле, и Алине было непривычно и странно видеть его таким простым и незамкнутым. – Тем более что вариантов всего три: попытаться вам все же уйти на Туру, оставив половинку здесь, просить помощи у бога или идти сквозь армию к порталам, которые открыты на равнине у трех вулканов. Первое по какой-то причине у вас не выходит, третье – это верная смерть, потому что нас убьют еще на подходах к равнине. Остается только второе. И хорошо, что я не ошибся в своем решении. Хотя, конечно, сомневался. Ведь я несколько раз приходил к Источнику после того, как нашел долину. И другие дар-тени прилетали, приносили дары, просили откликнуться. Но он молчал. Только в первый раз поговорил со мной.
– И что он сказал? – поинтересовалась Алина, перемешивая ложкой содержимое миски. Ей очень хотелось расспросить, как профессор искал бога, но сейчас было не время.
Тротт снова потер подбородок и поморщился.
– Что ему никто помочь не может. И чтобы я уходил.
– Но если Источник сам до сих пор не смог вернуться на Туру, то как он поможет нам? – с сомнением спросила принцесса, отправляя ложку жаркого в рот. Аппетит вновь проснулся.
– Хороший вопрос, – проговорил Тротт хмуро. – Я рассчитываю, что неподвластное нам подвластно богу и он сможет отправить вас на Туру. Раз позвал, значит, что-то ему от вас нужно, Алина. Остается уповать, что это как раз связано с вашим возвращением домой. Доели?
– Да, – Алина с удивлением обнаружила перед собой пустую тарелку. От сытости она повеселела, да и уверенность профессора придавала сил.
– Тогда в ванран, – он, снова порывшись в сундуке, достал оттуда чистую сорочку, положил на кровать. – Прогреетесь, только недолго, иначе на сытый желудок станет дурно, помоетесь, переоденемся в теплое и полетим.
– Так скоро, – с сожалением вздохнула принцесса. Ей было жалко оставлять дом, и в то же время с каждой минутой все страшнее становилось от мыслей, что пока они сидят здесь, к ним уже подбираются враги.
– Как можно скорее, – подтвердил Тротт, снимая со стены несколько ножей и колчан со стрелами. – Переночуем в предгорьях и с утра двинемся дальше.
– Хорошо, – Алина покосилась на пустую улицу и содрогнулась. Там было зелено, солнечно и мирно, в поле зрения паслась выбравшаяся к людям курица, но в виски снова застучал страх, что во время помывки в ванране на них нападут. Она понимала, что паника иррациональна, но очень хотелось попросить спутника побыть рядом, как охранял ее когда-то Матвей.
Но Тротт не был Матвеем. Тротт и так много с ней нянчится, а сам вон какой уставший. Перебирает оружие, разложив его на лавке, пробует острия большим пальцем, а движения замедленные и голова опущена. Он заботится о ней – а кто позаботится о нем?
«Я справлюсь сама», – сказала она себе, расправила плечи, взяла чистую одежду и отважно пошла к двери.
Максимилиан Тротт
Инляндец проследил в окно, как принцесса заходит в ванран. Дверь захлопнулась, а он выбрал два ножа, точильный камень и вышел на крыльцо.
Вж-ж-ж… вжи-и-их! Вжи-и-и-их-вжих!
Макс, сидя на крыльце и не глядя на нож, с двух сторон быстро обрабатывал его точилом. Звук заостряемой стали успокаивал, приводил мысли в порядок. Он давно умел легко отстраняться от тяжелых воспоминаний, и самоконтроль был ему привычен. А вот принцесса наверняка пройдет все этапы посттравматического синдрома, и дай боги, чтобы это ограничилось кошмарами и страхом.
Вж-ж-ж… вжи-и-их!
Побаливали укусы на плечах. Тротт не стал их лечить. Их оставила горячая, прижимающаяся к нему девушка в его руках…
Вжи-их! – сердито взвизгнула сталь, и Макс потряс головой. Да куда же тебя несет, а?
Он, сощурившись, посмотрел на дверь ванрана и невесело опустил голову. Куда-куда… Туда, куда нельзя. После случившегося в твердыне в крови до сих пор полно адреналина. На откате и лезут настойчивые ненужные мысли. Телу нужно… нужно… как она прижималась… да хватит, Макс!!!
«Я в детстве так к отцу на руки забиралась».
