Люк досадливо зашипел – по волнам пробежала рябь, и он усилием воли взял себя в руки. Нельзя тратить силы. Уже видны башни фортов, и там все еще кипят бои, а он и так оставил своих людей без поддержки на трое суток. Чудо, что они продержались это время, и страшно представить потери.
Небо стремительно темнело, и орудия били все реже. Все же хорошо, что темнота дает им преимущество перед иномирянами.
Люк невидимым сделал круг над укреплениями, уже трезво оценив позиции противника – враги так и наступали на отрезке между Первым и Восьмым фортами, – и, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, направился к Третьему форту. Ветра неслись с ним нос в нос, толкались в бока ледяными порывами, как молодые барашки, – радовались и приглашали поиграть. Но не время было для игр.
Люк начал снижаться к воротам форта, когда слева вдруг пахнуло стылостью и тьмой. Он повернулся – и тут по морде его мазнула крылом странная длинная змеептица, похожая на уже виденные им тени. Мазнула и растворилась в ночи.
Вернувшегося герцога в форте встречали опасливыми взглядами – но не шарахались, видимо, рассудив, что если раньше не сожрал, то сейчас и подавно не станет. Редко огрызались орудия, где-то далеко за стенами слышны были звуки пулеметных очередей и визг охонгов.
Полковник Майлз, выйдя из комендатуры, поспешил Люку навстречу. Лицо командующего фронтом с одной стороны было ободранным и опухшим, и рукой он двигал с осторожностью, но в целом выглядел бодро.
– Я решил, что вам понадобится, – проговорил полковник как-то слишком громко, протягивая Люку сигареты, и осмотрел его с головы до пят, словно ожидая увидеть чешую и клыки с когтями. Дармоншир тоже посмотрел на себя: босиком, в мятых брюках, в которых он завалился спать, в несвежей рубашке. Поморщился и с удовольствием закурил.
– Как это вас угораздило? – спросил он, указывая на лицо командира.
– Контузило, ваша светлость, – громко ответил Майлз, и теперь стало понятно, почему он так орет. – У них оружия нашего все больше и умельцев, что научились с ним обращаться, тоже. Взрывом мины шарахнуло о башню. Главное, жив, пронесло, слава богам. Мелочь, виталистов отвлекать не буду.
Люк кивнул, прислушиваясь: за стенами раздались хлопки взрывов, далекие крики.
– Почему меня не разбудили? – спросил он, выпуская дым. – Не смогли?
– Так точно, ваша светлость, – откликнулся Майлз. – Уж что мы только не делали, бесполезно все. Нелегко нам без вас пришлось.
– Я не знал, что столько просплю, – хмуро объяснил герцог. – Теперь буду знать. Какая расстановка сил, Майлз? Большие потери?
Полковник посмурнел.
– Почти три тысячи убитых, милорд, раненых примерно столько же. Плохо дело. В Шестом форте почти всех солдат стрекозы эти уничтожили, мы не смогли предотвратить прорыв. И на полосах обороны много полегло.
Люк помолчал, осознавая размер катастрофы.
– Итого из двадцати тысяч личного состава у нас осталось четырнадцать?
– Меньше четырнадцати, – буркнул Майлз. – Сколько точно за сегодня потеряли, только к утру подсчитаем, – он прислушался к вдруг наступившей тишине, в которой, словно насмехаясь, запел соловей. – Затихли. Хорошо, что ночи на нашей стороне, ваша светлость.
– Да, – тяжело выговорил Люк и достал вторую сигарету. – Да.
– И как похоронить-то всех в огне… иначе неделя-другая, и будет у нас тут нежить на фортах тысячами пастись, ваша светлость…
– Да, – тихо сказал Люк и покачал головой. Вдруг стало дико страшно, будто он один стоит и смотрит в лицо многоликой и неотвратимой смерти. Дармоншир затянулся и выдохнул, отгоняя от себя и страх, и тягостное сожаление о погибших. Сейчас он что-нибудь придумает. Он всегда что-то может придумать. Сейчас… кофе бы и еще сигарету.
– Собирай совещание, – хрипло приказал он. – Справимся, полковник.
– Конечно, ваша светлость, – чересчур громко и жизнерадостно подтвердил контуженый командир фронта. – Справимся! Кстати, забыл вам сказать. Извините, – он потряс головой. – Вчера, до того как началось все, звонили из Бермонта, от его величества Демьяна. Оставили номер его личного телефона. Требовали звонить в любое время, как вы очнетесь.
– Перезвоню, – сказал Люк удивленно. – Но сначала – совещание. Я должен знать, какова ситуация на рубежах.
Совещание прошло очень быстро. Два дня после того, как Люк заснул, дармонширцам удавалось не только успешно сдерживать наступление остатков врагов, но и заставлять их отступать, и выбивать на отдельных засеках подчистую. Затем к иномирянам пришло подкрепление из Раунферта, быстрее, чем ожидалось, а за ним сегодня с утра прибыло еще несколько тысяч врагов. Потери дармонширцев уже составляли около восьми тысяч убитыми и ранеными, кое-где на защитных полосах у фортов оставалось с десяток позиций, остальные все были уничтожены. А с той стороны и так превосходящие силы противника все росли – видимо, на подавление неуступчивого герцогства решили обратить особое внимание. И все больше у врагов появлялось туринского оружия. Не было еще тяжелой техники, но пулеметы и минометы иномиряне осваивали с пугающей скоростью.
Было решено, что за ночь дармонширцы должны перегруппироваться – с фортов, которые не были атакованы, нужно подтянуть резерв, поменять позиции орудий, а Люку – провести разведку и устроить в темноте зачистку при поддержке артиллерии. А завтра ждать новой атаки и молиться, чтобы смогли выстоять хотя бы еще день.
После совещания Люк, тревожный и хмурый, выкурил еще несколько сигарет и набрал-таки номер Демьяна Бермонта. Его величество ответил так быстро, будто над материком не стояла ночь.
– Ваше величество, – осторожно проговорил Люк, – это герцог Дармоншир. Прошу прощения за поздний звонок, мне передали, что вы желаете поговорить со мной. Чем обязан этой чести?
– Дармоншир, – сухо ответили в трубку, – наконец-то. Мы с вами после обменяемся любезностями, а сейчас сразу к делу. Мне жизненно важно, чтобы ваша супруга, сестра моей жены, выжила, и поэтому я крайне заинтересован в том, чтобы вы выстояли.
– И я в этом крайне заинтересован, ваше величество, – немного озадаченно согласился Люк.
– Поэтому я отправил к вам четыре тысячи моих бойцов и несколько эшелонов техники.
Люк сжал в руках пачку и застыл. Тяжелая безнадега вдруг сменилась таким счастьем, что он пошатнулся.
– Так как Север Рудлога закрыт, составам придется делать крюк через Йеллоувинь и Центр, поэтому я не могу точно назвать время прибытия к вам. Бойцы поступают в ваше распоряжение. Командиром у них берман, линдмор Ольрен Ровент. Он вызвался сам и не должен доставить вам хлопот. Я бы хотел лично прийти к вам на подмогу, но не имею права удаляться от границ своей страны, так как прежде всего обязан защищать ее.
Люк выдохнул:
– Это очень щедро и вовремя. Спасибо, ваше величество.
