– О нет, что вы! По легенде, айдатры – это небесные танцовщицы, устраивающие танцы с ветром и успокаивающие своими фигурами разбушевавшееся море.
– Главное, что не крыса, – заключила Аня, и мы все согласились.
Угощальная оказалась огромным залом с колоннадой и потолком, почти как в церкви, – высоким, резным, с купольными сводами. В орнамент на куполе проникал воздух и вид ночного неба, усыпанного звёздами. На стенах горели целые барельефы сталактитов, посреди зала был установлен невысокий, но широкий стол из перламутра, за которым полагалось сидеть на подушках разной формы и цветов. Все они были расшиты золотом. Яства в вазах, на блюдах и в многоэтажных тарелочках привлекли моё внимание куда больше, чем изысканная вышивка тканей. К пространству вокруг стола вела дорожка из круглых камней, прорезающая голубую гладь бассейна, в котором плавали светящиеся медузы и колыхались на тонких стеблях неоновые цветы. От воды шла приятная прохлада.
Аня сказала:
– Вау! У вас, наверное, тут связь хорошая. Джойи летают, как при 4G?
– Обычно хорошая, а вот сейчас с отцом соединиться не смог, – пожаловался Аридо. – Наверное, надо воду в бассейнах заменить.
– А по мне всё и так прекрасно! – воскликнула я, направляясь к столу с едой.
Аня догнала меня и незаметно ткнула в бок.
– Выделываться не забывай, роковая ты наша.
Ох, да… Я же забыла, что я роковая. Ну, почему просто нельзя насладиться ужином и побыть гостьей хорошего человека? Сразу надо быть невестой. И ведь совсем обижать Аридо не хотелось. Тяжела ты участь коварной врушки! Столько сил надо, чтобы не забыть, про что врать, когда и кому. Телепортироваться и то легче!
Вдруг из соседней двери, как обычно прикрытой занавесями, появился приземистый колобок-ректор. Его-то тут и не хватало! Колобок разрумянился щёчками и потёр ладоши:
– Наши с вами отношения, уважаемая джани Анастасия, зашли в неправильное русло. Всё разница в менталитетах миров виновата! Но я надеюсь, мы исправим недоразумения и будем общаться с приятностью для всех нас впредь и во веки веков!
– Я тоже надеюсь, – сказала я, улыбаясь.
Аня подозрительно насупилась, и я тоже на всякий случай сделала вид посерьёзнее. С другой стороны, может, это неправильно: человек хочет наладить отношения, надо ему дать шанс. Вдруг он на самом деле хороший? Ну, бюрократ, ну шовинист, но ведь у них это вроде как нормально…
Слуги рассадили нас на приличном расстоянии друг от друга.
– Утолим же голод! – заявил молодой растущий организм в лице принца Аридо.
Я с жадностью притянула к себе тарелки. Есть хотелось, словно я пешком с полюса пришла. И куда только всё исчезло, что я в таверне Лакуны умяла?! Аня ела помедленнее, осматриваясь. Блюда были красивы и необычны: закрученные спиралькой щупальца в кляре, похожие на баклажаны, фаршированные чем-то красным и оранжевым колбаски, россыпи орехов в медово-горчичном соусе, чьи-то крылышки под маринадом, многослойный торт, который вряд ли был сладким, судя по украшающему его крабу и веточке петрушки. И еще много чего.
Трое музыкантов в одних голубых штанах и золотых нагрудниках принялись играть на подобии гуслей. Мальчики лет двенадцати, одетые так же, встали по четырём углам огромной залы, держа в руках стеклянные кубы, наполненные чем-то сверкающим. Взмах кубом, и в воздух из него вылетели бабочки – разноцветные, светящиеся, словно ожившие огоньки с новогодней ёлки. Я ахнула, Аня задрала голову. Под музыку крошечные бабочки кружились, перелетая роем из куба в куб. Казалось, они рисуют собой орнаменты в воздухе. Это было непередаваемо! Блистательно! Я рассмеялась от восторга и захлопала в ладоши. Аня зыркнула на меня. Боже-боже, ну как тут быть стервой, когда вокруг такая красота?!
Затем один из слуг подошёл к бассейну-каналу, окружающему стол, и засунул туда руку с маленьким ртутным шариком. Пошли волны, и розово-красные медузы начали кружиться и плавать по течению – одна за другой, словно слышали новую мелодию музыкантов, чем-то похожую на вальс цветов Чайковского. А потом и неоновые цветы в воде заплясали, ах…
– Вам нравится, джани Анастасия? – с придыханием спросил принц.
– Да-да, это невероятно! – проговорила я, не зная, на что смотреть – всё было изумительным, волшебным, фантастичным. – Мне очень нравится!
– Это всё будет вашим, – добавил он. – И дворец! И украшения! И наряды! И многое другое! Я покажу вам столько красот и чудес! Думаю уже завтра, как даст благословение отец, мы организуем ритуал посвящения вас в джани-до, и, с милости Ока, через день вы станете моей мухаркой и королевской джайной.
Кусок застрял у меня в горле. Завтра? Уже?!
– Нет-нет, – пробормотала я, – завтра никак нельзя…
– Отчего же? – расстроился принц.
Ректор насторожился. Я выпалила первое, что пришло в голову:
– Завтра у меня день поста. И очищения… печени от токсинов.
Бровь Аридо удивлённо изогнулась, а меня понесло:
– Нет-нет, не уговаривайте меня ничего делать без должного очищения! Тем более завтра! Шлаки в организме зло! Я не отказываюсь от того, что обещала. Это случится! Скоро. Но в нашем мире никто и никогда не делает ничего серьёзного в день святого Мезима.
Ой, я и правда это сказала?! Судя по тому, как поперхнулась Аня и вытаращила на меня глаза, да… Какой ужас!
Глава 36
– Вам делает честь почитание святых, – сказал Аридо. – Я знал, что выбираю себе в жены не обычную мухарку, а особенную. С высокими моральными принципами!
Я покраснела. Мне стало совсем стыдно, когда принц сказал:
– Возможно, вам будет приятно, если я в знак уважения ваших обычаев также почту святого Мезима?
Аня издала горлом курлыкающий звук и запихнула в рот сосиску-баклажан. Видимо, чтобы не разразиться гомерическим хохотом… Мне было хуже – аборигены смотрели на меня, и, покрываясь пятнами, я выкрутилась:
– Мне очень льстит ваше предложение, джи Аридо. Но святой Мезим – покровитель женщин, особенно тех, кто много ест. Мужчинам же ему поклоняться никак нельзя, для здоровья вредно.
Аня забилась в немой истерике, отвернулась и плеснула себе в лицо воды. Прости, дорогая.
– Какие интересные у вас святые! – воскликнул Аридо. – Что ж, я готов подождать. Я приму вашу традицию, джани Анастасия, в надежде, что вы так же понимающе отнесётесь к традициям нашего мира…
О, как он мил! И как же тяжело чувствовать себя сволочью! У меня на самом деле закололо в боку – там, где печень. Видимо, святой Мезим карал меня за грехи увеличением билирубина в крови и застоем желчи. Ректор отпил голубого вина из бокала и сказал:
– На самом деле, мы даже рады, что всё случилось так, как случилось. Теперь нами раскрыт интерес этого мерзавца, Киату Джикарне, к вам, джани Анастасия. И поверьте, этот интерес может быть только недобрым и корыстным.
