«Да смилуется над нами Святое Око! Мухарок. В дело. Да ещё и таких. С придурью! Воистину тёмные времена приближаются…» – подумал Киату.
* * *
Всё было готово к авантюре – быстроходный бот Уроджаса, нагруженный взрывчаткой, расправил паруса. На манёвренном «Барабанте» Большой Трэджо с сотоварищами зарядили пушки и набросили на мачты противозаконные магические сетки, не позволяющие дозорным на берегу издалека заметить приближение корабля, и, конечно, зафиксировать номера на корме, чтобы потом объявить в розыск. Помощницы дживы тоже взошли на «Барабант», не с собой же их тащить.
Как обычно, перед сложным делом Киату встал на колени в море и пропел на древнем языке молитву о помощи и защите для себя и спутников. План спасения Таси был настолько дерзким, что глядя со стороны на подобную наглость, Киату покрутил бы пальцем у виска и сказал бы пару неласковых. Но выбора не было.
Древнему языку научил его ещё в детстве старик-жрец из храма Всевидящего Ока. Гораздо позже на островах Тёмных племён Киату за слиток золота выкупил старинные рукописи с тайными знаниями. На едва не рассыпающихся от времени пергаментах среди заговоров и рассказов о древних царях нашлись слова, с которыми он ещё мальчишкой обращался к морю, прося улов, чтобы прокормить кроху-братца и хворую мать. Удивился тогда Киату – словно сам написал! Даже ещё точнее. Этому языку море внимало с большей охотой: ласкало, когда просил утешения; бурлило; давало понять, где идёт нужное течение. Словно мама, ведь настоящая всё-таки умерла, едва Киату исполнилось шестнадцать. Марта забрал на воспитание дядька, потому и дурной такой получился.
Получив сияние от моря, каким оно всегда давало благословение, Киату бросился к Чубаре, своей ездовой акуле. Рассказал той на ухо, что и как. Верная Чубара сощурилась и тихонько завибрировала всем телом – значит, задачу поняла. Мальцы-кашалотики, которых он подобрал у тела убитой мамаши, попросились выплыть на простор, заигрывая с ним прыжками и хлопками хвостов по краю бассейна.
– Тут сидите, – отрезал Киату. – Сегодня море будет не спокойно.
Сердце сжалось – никто не гарантировал, что он вернётся. Ничего, Васитхе, старшему сыну Лакуны были даны подробные распоряжения, что делать в таком случае. Да и Март не настолько дурак. С животными разберётся. Библиотеку только жалко будет – столько собирал по крупицам. Да что ж это он – о дурном думать перед походом?! – Киату рассердился на себя, встряхнул головой, прогоняя ненужные мысли. Тяжёлые косы ударили по спине чуть пониже талии.
Киату хлопнул Чубару по боку, та выставила жабры. Он взбежал и сел сверху. Всё! Страхи, дипломатию и сомнения пора оставить на берегу. Им больше не место! Впереди удача! И приключение! Даже если смерть в бою – это тоже большая удача! Скучно ведь точно не будет! Хотя он не имел права на поражение! Не сегодня.
В висках застучало, кровь в жилах вспенилась, словно игристое вино. Ударила в голову.
Киату нажал пальцем на джойю и скомандовал:
– Март, будь наготове. Уроджас, Трэджо, товарищи мои! Мы выходим! Море благословило нас! Впереди большая победа! Оэ!
– Оэ! – раздался в ушах дружный отклик контрабандистов.
– Ур-р-а! Надерём задницы всем уродам! – раздалось следом – это, конечно, мухарки из иного мира. – I'll be back! Аста лависта, бэби! Ёпта, я нервная сегодня! Уррааа!!!
– Всё по плану! У берега режим полной тишины. Даже для мухарок! – ответил Киату.
– Сам ты мухарка! Перестань, он же капитан!
– Оэ Катран! Мы верим в тебя! – гаркнул Большой Трэджо.
– И я в вас! Оэ! Море не ждёт! – крикнул Киату.
Затем сдавил подошвами сапог толстые бока Чубары, придавая ей ускорение и похлопывая по скользкой шкуре. Акула быстро поднырнула под арку.
В лицо ударил солёный ветер. Море уже раскачивало волны, собираясь устроить бурю, начинало реветь, как зверь, прорывающийся из клетки.
Хорошо! Древние молитвы ни разу не подводили! А море тем более!
«Мы сделаем их!» – наконец, сам Киату поверил в это. Крикнул гортанно морю, как главному союзнику:
– Оэ!!!!
Поймав его азарт, Чубара издала радостный всхрип при виде зовущего к приключениям моря, сияющего дорожками верных троп. Поймала направление, что указал Киату. Расправила радужные крылья и взмыла над почти чёрными водами, украшенными серебряными барашками на гребне волн.
Глава 39
Сердце упало в пятки, я обернулась. Позади нас стоял Аридо в халате-безрукавке, наброшенном на голое тело, и в мокрых подштанниках. Чтоб тебя, златокудрый купальщик! Или он тоже в маскировке, а под маской красавца прячется вислоухий гоблин?
– О, хорошо что мы вас встретили, принц! Поклонение Святому Мезиму начинается с ночного омовения в море, – заявила Аня. – Где тут выход? Запарились искать.
– А куда вы собрались пробиваться? – не повёлся Аридо, на всякий случай отшагнув от Ани.
Не знает, что ли, про блокировку? Или дурака из себя корчит? Не надоело?
– В морскую пену, – заявила я и коварно улыбнулась.
Да, я не собираюсь миндальничать с теми, кто заманивает меня в ловушку. Надоело, что все вокруг считают меня неокрепшим умом чупа-чупсом! Я, между прочим, почти всю «Одиссею» Гомера наизусть знаю! И рубаяты Омара Хаяма! И половину из написанного Пушкиным! И Вергилия кусочками! А если когда и случается кисель в мозгах, то просто из-за того, что всё тут чересчур неожиданно – никакой стабильности, я теряюсь!
– И вообще, принц, – сказала я с напором, – я не поняла, вы объявили своим людям, что я невеста?! Да-нет?! Почему тогда нет ни одной служанки, чтобы проводить меня к морю?! Почему я должна с подругой блуждать по вашему дворцу, словно нелюбимая гостья?! Почему в вашем тоне проскальзывает оскорбительная подозрительность?! Вы, я вижу, только что плавали! А мне нельзя?! Я что, пленница, а не невеста?! В чём вообще дело?! – Я уткнула руки в боки и посмотрела на него так же, как мама на нашего районного врача, когда та выписала мне два несовместимых лекарства, то есть зверски.
Кажется, дживайские мужчины к такому были непривычны, потому что принц смешался.
– Ну что вы, джани Анастасия! Конечно, можно… – Он указал на дверь, которую мы и сами обнаружили. – Прошу вас! Это выход к морю. Я всегда им пользуюсь для вечерних заплывов.
Я подобрала юбки и гордо вздёрнула подбородок.
– Вот! Так и нужно было сразу! И надо не «что вы тут делаете», а «как я могу вам помочь»! – Я вошла во вкус. – В нашем мире женщин уважают, и я требую того же, иначе мы не споёмся!
Аня удивлённо вытаращилась на меня. Конечно, не её собираются высосать, как устрицу! Может, им ещё и в лимонном соке вываляться?! Нет уж!
– Вы любите петь? – вдруг обрадовался принц. – Я тоже, очень. Хоть это и запрещено особам королевских кровей.
