Из-за чего сыр-бор?
Организаторы поездки очень ответственно отнеслись ко всему мероприятию не только в плане предоставления целого корабля. Нам – иностранным журналистам – постоянно доказывали, что Токто принадлежит Корее. За день до поездки в Сеуле прочитали лекцию, где привели разнообразные доказательства обоснованности владения Кореей Токто и, наоборот, необоснованности всяческих «поползновений» со стороны Японии. Аналогичная лекция состоялась на корабле, где докладчиком выступил директор музея острова Токто господин Ли Сон Чжин, показавший разные древние карты. Также утверждалось, что там раньше жили и сейчас продолжают жить люди. В конце концов в глазах стало рябить от карт, но лекции, похоже, сделали свое дело. Меня уже можно было будить посреди ночи с вопросом: «Кому принадлежит Токто?» Я бы не задумываясь выпалил, что Корее…
Кроме того, прилежащие к Токто воды очень богаты морепродуктами. Как рассказал уже упомянутый подполковник Квон из КСБО, в районе острова холодное течение с севера пересекается с теплым с юга, что создает благоприятные условия для морских животных и растений. Основные промысловые культуры там – кальмар, краб, треска, минтай, морской огурец, креветка и другие. Согласно статистике, жители ближайшего к Токто корейского острова Уллындо 60 процентов своего улова набирают именно в окрестностях Токто.
В качестве второй причины мне назвали «огромные запасы газа на морском дне возле острова». По предположениям там содержатся запасы около 600 миллионов тонн газового гидрата. При нынешнем уровне потребления Южной Кореи этих запасов ей хватит на 30 лет, в стоимостном же выражении это означает 150 миллиардов долларов. И Корея и Япония, практически полностью импортирующие эти ресурсы из-за рубежа, очень нуждаются в таких ресурсах.
Однако все это известно было давно, а вот шумиха – дело относительно новое. Причина конфликта вокруг острова Токто, на мой взгляд, чисто политическая, а рыба, газ и прочее – это скорее «довесок». У Кореи исторически с Японией были весьма непростые отношения. Многие корейцы до сих пор не могут простить оккупации Корейского полуострова Японией в 1910–1945 годах, считают, что официальный Токио так и не извинился за злодеяния прошлого. А тут еще и территориальные претензии!
Нам чужой земли не надо, но и пяди своей не отдадим
Другой весьма спорный вопрос – жили ли на острове постоянно люди. Нам сказали, что «временами там были постоянные жители». Довод о постоянных жителях может служить веским доказательством принадлежности острова той или иной стране в случае передачи территориального спора на рассмотрение в международный суд.
На мой личный взгляд, остров (если быть совсем точным – архипелаг) слишком мал и суров для постоянных поселений. Места, пригодного для серьезного строительства, там почти нет. Соглашусь, что там могли быть что-то типа укрытий для моряков, которые пережидали непогоду на острове. Но постоянно жить, растить детей на острове просто невозможно. Даже сейчас за год в среднем выпадает лишь около 40 дней, когда прогулочные катера, на которых с апреля 2005 года стали возить туристов, могут спокойно пришвартоваться на Токто. Питьевая вода, как мне сказали, там есть – около 50–60 литров в день, но не всегда. Вот и судите сами, можно ли там было постоянно жить, учитывая, что места очень мало, а с водой проблемы.
Сейчас разговор другой – на острове размещен гарнизон полиции из нескольких десятков человек и трое местных жителей. Последние, кстати, там живут лишь несколько месяцев в году, остальное время проводят на ближайшем крупном острове Уллындо.
Впрочем, даже такой крошечный клочок земли все равно стал предметом ожесточенного спора между Кореей и Японией. Как нам рассказали в ходе одной из лекций на корабле, под шумиху Корейской войны 1950–1953 годов, когда Северная Корея воевала с Южной, представители Японии высадились на Токто и оставили там надпись, что это, мол, японская территория. После окончания Корейской войны 33 корейских добровольца приехали на остров, ликвидировали все следы пребывания японцев, установили свои знаки и несколько лет оставались на острове, охраняя его. Потом их сменили полицейские. В ходе поездки нам довелось побеседовать с двумя бойцами той легендарной гвардии. Запомнилось, что они достаточно негативно настроены по отношению к японцам и сейчас с удовольствием вспоминают случай в 1954 году, когда не позволили приблизиться японскому судну к острову. Один из тех бойцов, 77-летний Чон Вон До, с решимостью и блеском в глазах сказал: «Может быть, мы сейчас не так сильны, как раньше, но до сих пор при необходимости готовы и сами защитить наш Токто».
После такой тирады, естественно, захотелось узнать, не предпринимает ли что-либо Япония на море для обозначения своих притязаний. С этим вопросом мы обратились уже к капитану судна капитану Ким Ги Су. Тот ответил, что КСБО совместно с ВМС Кореи регулярно проводит учения, где отрабатываются действия в случае возможного нарушения морской границы. Он добавил, что за период его полуторогодичного срока службы на корабле ему приходилось 25 раз предупреждать японские суда о том, что они слишком близко подошли к морской границе вокруг острова. Однако нарушений пока не было. С 2005 года южнокорейское правительство существенно повысило уровень своего присутствия в районе Токто. В итоге нас в очередной раз заверили: «Токто – корейская территория, а потому нашу землю мы готовы защищать всеми доступными силами и средствами, включая оружие».
На горизонте Токто
Вернемся на борт. Перед сном нам сказали, что желающие завтра с утра (в 5 часов) могут посмотреть на восход солнца над Токто. Повздыхав о необходимости подъема, «когда еще птицы не проснулись», мы разбрелись по кубрикам.
4 часа 45 минут утра. Капитанская рубка. Тихо, темно, лишь светятся дисплеи компьютеров и приборная панель. На вахте девять человек, включая капитана и матросов. Впереди, у самого обзорного стекла, стоят два матроса с биноклями в руках – высматривают возможные помехи, а заодно ждут, когда станет виден Токто. Тут же стоят, позевывая, сумевшие-таки вытащить себя из постели несколько журналистов. Все вооружились фотоаппаратами и видеокамерами. Капитан сидит в намертво принайтованном к палубе кресле в передней части рубки. На радарах четко видна россыпь точек – две побольше и несколько десятков поменьше. «Это и есть архипелаг Токто. Мы совсем рядом», – поясняет офицер. Капитан периодически, не поворачивая голову, отрывисто спрашивает: «Скорость? Ветер? Волнение? Курс? Расстояние до Токто?» Тут же немедленно следуют ответы вахтенных: «4 узла, 6 метров, 4 балла, 138–225, 40 кабельтовых».
4 часа 50 минут. Звучит команда о смене курса. Затем капитан, обращаясь к нам, говорит: «Скоро увидите остров с левого борта». Корабль, грациозно развернувшись, останавливается. Вдали в полутора километрах в дымке видны смутные очертания скал – Токто. «А поближе?» – просим как дети мы. «Нельзя, тут слишком для нас мелко, это максимальное приближение». «Да не расстраиваетесь, – смеется капитан. – Сейчас солнце встанет и все увидите хорошо».
5 часов 15 минут. Вот и показалось солнце. Как по команде все вокруг становится гораздо яснее и четче, дымка постепенно пропадает. Журналисты только и успевают щелкать затворами и жужжать камерами. Вот и Токто. Капитан не обманул, все видно гораздо лучше. Да и корабль подведен с самой живописной стороны.
