«За ракету обидно»
«По заданию своей разведки я вывез из России под видом металлолома несколько межконтинентальных баллистических ракет и пять двигателей к ним. Мне удалось доставить их в Южную Корею и передать разведчикам. Меня наградили, однако вскоре власти моей страны забыли про меня. Не знаю, что сейчас и делать. В Россию, где у меня были несколько компаний, меня уже не пускают», – с такими сенсационными признаниями в открытой прессе выступил в 2013 году один южнокорейский бизнесмен, долгое время работавший в РФ. Рассказавшая этот сюжет южнокорейская газета «Чосон Ильбо» заявила, что историю подтвердили представители Национальной разведывательной службы (НРС), отметив, впрочем, что ракеты «оказались не более чем металлолом». Российские правоохранительные органы также знают и подтверждают всю эту историю.
История этого южнокорейского бизнесмена достойна остросюжетного шпионского романа. Впрочем, сама история, которая длилась более 15 лет, именно детективно-шпионской и является. Предприниматель, которого газета «Чосон Ильбо» называет лишь по первой букве фамилии – К., начал заниматься бизнесом с Россией еще в 1996 году. Его компания находилась в Петропавловске-Камчатском, специализируясь на вывозе из России в Южную Корею металлолома. Источником металла служили в основном списанные суда, которые К. разрезал и затем уже переправлял в Южную Корею для нужд сталелитейной промышленности.
В 1997 году К. получил от российского минобороны разрешение на утилизацию размещенных на Камчатке российских межконтинентальных баллистических ракет, которые подпали под соглашение с США о сокращении стратегических наступательных вооружений.
И вот после этого и начинается действие «детектива». Каким-то образом южнокорейская разведка узнала о проекте и крайне им заинтересовалась. Бизнесмен К. несколько раз встречался с различными специалистами НРС (тогда эта спецслужба называлась несколько иначе – Агентство планирования национальной безопасности, или АПНБ). В результате созрел план ввезти в Южную Корею российскую ракету, а содействие в этом бизнесмену должен был оказывать корейский разведчик, который работал в Генконсульстве Южной Кореи во Владивостоке. Целиком везти корпус ракеты длиной 30 и диаметром 5 метров непросто, а потому предпринимателя попросили «пилить как можно меньше», завалив все способные вызвать подозрения части металлоломом.
Впервые «вживую» межконтинентальную ракету предприниматель К. увидел летом 1997 года на ракетной базе. Там шла работа по резке корпусов ракет, за которой наблюдал в том числе и представитель США. Бизнесмен похвастался, что смог подружиться с командующим базы и несколькими офицерами российской военной контрразведки. Свою заинтересованность в металле из ракет К. российским военным объяснял, что такого рода металлолом пользуется большим спросом в Корее.
Сама операция по вывозу ракет в Корею началась в 1998 году и шла по всем законам шпионско- детективного жанра. Крупные части ракет вывозились только в безлунные ночи, дабы избежать российских и американских спутников. Части ракеты доставляли на расположенный вблизи от морского порта склад, который арендовал К. Там уже накопилось довольно много металлолома, приготовленного к вывозу. За ним и прятали части ракеты, которые были крупнее стандартных кусков резаного металла. В конце концов примерно в несколько заходов ракета была доставлена на склад.
Но нужны были еще и ракетные двигатели. Здесь уже, как отмечает К., никакая дружба с командованием базы не помогла бы. Помогли, как утверждает со слов бизнесмена «Чосон Ильбо», деньги. Командующий базой и три офицера получили в общей сложности от К., согласно его же словам, 700 тысяч долларов за согласие в нужный момент «прикрыть глаза» и «не задавать никаких вопросов». В то время на Камчатке трехкомнатная квартира стоила всего лишь шесть тысяч «зеленых», а потому та взятка была по местным меркам астрономической. Офицеры же вскоре после получения взятки, как говорит К., уволились из армии и уехали с Камчатки к себе на родину.
Через полгода К. смог уже привезти на склад межконтинентальную баллистическую ракету и два двигателя. Тогда К. уже знал, что за ним следят российские спецслужбы. А все потому, что видели, как бизнесмен встречается с работающим в Генконсульстве Южной Кореи во Владивостоке корейским разведчиком.
Необходимый для полной загрузки судна металлолом набрался ко второй половине ноября 1998 года. Погрузка металлолома и «товара» заняла пять дней. К. вспоминает, что «у него душа в пятки уходила всякий раз, когда следить за процессом погрузки приходил кто-то из представителей российских властей». Однако никто ничего странного не заметил: судно покинуло порт Петропавловск- Камчатского и через неделю пришвартовалось в корейском порту Инчхон. Там у причала компании «Тонгук Чеган» его уже ждал К., который прилетел на самолете.
В НРС не скрывали радости, но попросили бизнесмена самому доставить груз в принадлежащий разведчикам научный комплекс в городе Тэчжоне, что в 150 км от Сеула. «Товар» повезли на двух 19-тонных грузовиках. 2 декабря 1998 года ракеты и двигатели были в руках НРС.
По словам К., об успешной операции было доложено «на самый верх», а 13 марта 1999 года бизнесмен лично из рук директора южнокорейской разведки получил медаль «За особый вклад в обеспечение государственной безопасности страны». Он же получил и денежную премию – 10 тысяч долларов.
Аналогичные операции К. проделал еще дважды – 2 декабря 2000 года и 10 ноября 2001 года. В ходе них из России были вывезены еще три ракетных двигателя, новые части ракет и комплектующие к ним. «Насколько я знаю, ракета потом была собрана, изучена, а полученные знания были использованы для создания корейского спутника», – говорит К.
НРС просила у К. похитить из России и другие образцы стратегического оружия, однако тот, опасаясь за своЮ Бёзопасность, отказался. Затем он занимался только легальным бизнесом, занявшись помимо импорта металлолома недвижимостью и туризмом. Для строительства на Камчатке собственной гостиницы он открыл еще пять своих фирм.
Прошло шесть лет. Все для К. пошло наперекосяк в апреле 2007 года. Когда он в очередной раз прилетел во Владивосток, то выяснилось, что ему запрещен въезд в Россию. Мобилизовав свои связи, он выяснил, что запрет, «возможно, связан с подозрениями в шпионской деятельности». Позже К. через свою юридическую фирму в РФ узнал, что одна из его дочерних компаний попала под подозрение, как оказывающая содействие южнокорейским спецслужбам. А К., как учредитель, получил «автоматом» невъездной статус. Газета «Чосон Ильбо» также вспоминает, что в это время между РФ и Южной Кореей был некий шпионский скандал, а потому фирма К. и он сам, скорее всего, «попали под горячую руку».
Для К., сумма всех находящихся в России активов которого составляла около 20 миллионов долларов, запрет на въезд в РФ стал катастрофой. Он стал просить помощи у своих прежних «заказчиков» – НРС. Те, подумав, сказали, что если они попытаются помочь, то будет еще хуже, так как подозрения в шпионаже получат подтверждение. Кто-то из знакомых российских чиновников сказал К., что если в российский МИД из корейского посольства в Москве придет дипнота с просьбой «открыть» въезд для бизнесмена, то это прошение будет удовлетворено. Но в южнокорейском МИДе отказались помогать.
