Килевая вышла на своей остановке и медленно побрела в сторону клиники, сейчас ей не хотелось ничего: не вникать в новую работу, не бороться за справедливость и свою свободу. Настя хотела вернуться домой, взять у Андрея из запасов пиво и напиться.
– Привет! – Едва только Настя переступила порог клиники, как к ней сразу же подбежала Кира, у девушки в руках была подставка с двумя стаканчиками кофе.
– Я себе покупала и решила тебя угостить! – защебетала она. – Ты с ореховым сиропом любишь? Я себе с карамельным взяла, если с ореховым не хочешь, можешь мой взять, я еще не пила.
– Нет, спасибо огромное, я люблю ореховый сироп! – Настя посмотрела на Киру с благодарностью, она уже буквально влюбилась в эту девушку, какая она хорошая, добрая, чуткая. – Спасибо и за кофе, и за то, что ты вообще есть! – не удержалась Настя и чмокнула ее в щеку.
– Ой, да все нормально! – рассмеялась Кира. – Нам надо поддерживать друг друга! Мне не трудно!
– Спасибо! – Настя взяла стаканчик и пригубила, она утром так расстроилась, что даже забыла позавтракать, поэтому кофе сейчас был очень даже кстати.
– Переодевайся скорее, а то старый киборг уже на месте и с самого утра в плохом настроении! – доверительно сообщила ей Кира. – Она или пила всю ночь, или уже с утра накатила, потому что в кабинете пахнет спиртным, а у нее морда красная. Так что лучше сегодня ей на глаза не попадайся.
Настя испуганно кивнула и быстро переоделась в рабочую униформу, которая состояла из белой блузки и черной юбки до колена. Туфли у нее тоже были черные, на небольшом каблуке, такие «старушечьи» калоши, которые она бы в своей прошлой жизни никогда и в руки-то не взяла. А сейчас приходится не только носить, но еще и делать вид, что они тебе нравятся, потому что Ирина Макаровна не переносила кислое выражение лица на рабочем месте (об этом ей тоже поведала Кира).
Вообще униформа в клинике «Элегия» была страшная-престрашная, деньги на нее сотрудникам не выдавались, поэтому белые блузки от частой стирки со временем превращались в серые, а на свои кровные сменную рубашку никто покупать не собирался. Так и ходили девочки-администраторы в серых застиранных блузках, в черных юбках с катышками на попе и в старушечьих туфлях с закрытой пяткой. Но зато у каждой из них на шее был бант, прямо как у кота, ярко-голубого цвета, который перекликался с фирменным логотипом «Элегии».
Настя прекрасно понимала, что выглядит в своей пока еще белой блузке, в черной юбке и с бантом на шее как клоун, да и остальные сотрудники тоже, но собственница бизнеса так хотела, и значит, они должны подчиниться.
– Эй, новенькая! – Неожиданно дверь в кабинете Ирины Макаровны открылась, и она появилась на пороге, опираясь правой рукой о косяк. – Зайди, нам поговорить надо!
«А язык-то у нее действительно заплетается», – с тоской подумала Настя и, переглянувшись с Кирой, она пошла к собственнице бизнеса в кабинет.
От Ирины Макаровны действительно несло не то перегаром, не то спиртным, и запах был удушающе противным. Настя едва сдержалась, чтобы не отвернуться.
– Как тебе моя клиника? – Ирина Макаровна села за свой стол.
У нее был такой хороший, дорогой офисный стол и дорогущее кожаное кресло, что Настя, вспомнив слова Киры о тотальной экономии и разорившейся сети, очень сильно удивилась такой роскоши.
На столе еще стояла ваза ручной работы, на стене за спиной «киборга» висела картина маслом: Ирина Макаровна в мехах позирует, полулежа на какой-то софе.
«Провинциальная роскошь», – с тоской подумала Настя и автоматически поправила бант на шее, вот и бант этот, и серые застиранные блузки, картина маслом, и перманентные «густые» брови, и прическа «а-ля бывшая знаменитая балерина» – все это оттуда. От небольшого ума и огромного желания казаться в тренде.
Настя почему-то с ужасом подумала, что если сейчас Ирина Макаровна со своей явно не детской комплекцией сядет на шпагат или закинет ногу к люстре, то ее хватит удар. Но «киборг», к счастью, кроме зализанной прически, бывшую балерину копировать не собиралась.
– У тебя дети есть? – Ирина Макаровна пьяно икнула. – Меня попросили тебя пристроить на время, а вот про детей я забыла спросить.
– Детей нет, – как можно вежливее ответила Настя.
– Это хорошо, – кивнула Ирина Макаровна. – Я не беру мамашек на работу. Сначала они клянутся, что хотят работать, а потом начинаются детские праздники, утренники, бесконечные больничные, и бесполезно им объяснять, что я их взяла работать, а не выслушивать объяснения про какашки, красное горло или сыпь.
Настя кивнула, хотя она не понимала, к чему эта пламенная речь?
Детей у нее нет и, видимо, больше не предвидится, к тому же совершенно непонятно, как на ее репродуктивном здоровье сказался аборт при первой беременности.
– Так, значит, раньше ты где работала? – Ирина Макаровна сидела в кресле как королева, нога на ногу, большая грудь упиралась в стол, а густо нарисованные брови поползли вверх. – Или ты совсем не работала?
– Можно? – в кабинет заглянула Ольга. – Там клиентка, ой, простите, пациентка, требует руководство, она хочет, чтобы ей вернули ее деньги.
– Ах ты сука!!! – Стакан с кофе полетел в стену и взорвался с оглушительным грохотом.
Ирина Макаровна заорала так неожиданно и так истошно, к тому же она запустила в Олю чашкой с кофе, что Настя совершенно растерялась. Она раньше даже и вообразить себе не могла, что взрослый человек, к тому же руководитель, собственница бизнеса, может так себя вести!
– Ах ты сука! – продолжала визжать Ирина Макаровна, и теперь в стену уже полетел ее сотовый телефон. – Я тебя дуру сколько раз учила без стука в мой кабинет не входить! Пошла на х…, идиотка!
Ольга испуганно пискнула и с грохотом закрыла за собой дверь, «киборг» тяжело опустилась в кресло, она прерывисто дышала, большая грудь ходуном ходила под леопардовым платьем.
Настя остолбенела, она в последнее время видела и не такое, но сейчас она была явно не готова к подобному повороту событий.
«Пьяная истеричка», – подумала Настя и вспомнила, как еще совсем недавно пожалела «киборга», когда Кира ей рассказывала о ее нелегкой судьбе.
«Может быть, и не зря она все потеряла, – промелькнуло сейчас в голове у Насти. – Если она так себя ведет с людьми, то неудивительно, что ее бизнес развалился».
– Я пойду! – Настя не могла больше вынести с ней рядом ни минуты, у «киборга» лицо пылало, жидкие желтые волосенки растрепались, накачанные губы отвисли, и если Ирине Макаровне действительно было всего сорока шесть лет, то сейчас она выглядела на все шестьдесят.
Настя вышла из кабинета, осторожно закрыла за собой двери и тотчас столкнулась с еще одной истерикой, на этот раз визжала клиентка.
– Я залезла в кредиты! – вопила огромная, полная женщина в синем, обтягивающем каждую складочку жира трико и в яркой оранжевой майке (это в феврале-то!) с глубоким вырезом. – Я оплатила вам все услуги, но я их не получила! Верните мне деньги, немедленно!
