К тому же, она обнаружила, что скучает по Григорьеву, скучает даже сильнее, чем было до совместного трофи, танцев, ночного разговора. Скучает по тому, как он незаметно и быстро облизывает кончиком языка верхнюю губу, как машинально тянется рукой к её руке и гладит большим пальцем запястье или бугорок Венеры на ладони.
Это состояние можно было бы назвать «тоскует». Варя настолько тосковала по Григорьеву Стасу, что ревела без причины, или по причине плохой погоды, вида из окна кабинета, пропущенного звонка Стаса. Стоило ему не ответить на звонок или Варе не успеть снять трубку, как она заливалась слезами и не могла остановиться.
Учитывая, что пока Варвара Белицкая заслуженно отдыхала на островах, Стас был то в Голландии, то в Англии, созвониться получалось не всегда — разница часовых поясов. Потом он забрался в такие дали и топи на квадрике, что связи не было — у Варвары всегда находился повод для слёз.
Одним словом, ни погода, ни самочувствие, ни пребывание вдали от своего личного космоса не настраивали на позитивное мышление, даже если бы Варя и старалась, а она этого не делала вовсе, предпочтя скучать, страдать и маяться от небольших болей и тошноты.
Варвара расхаживала по квартире в одной футболке и мучительно ждала звонка Стаса, поглядывая одним глазом последние данные по сотрудничеству с «Ювестом». Варвара Арнольдовна решила, что будет заниматься этим лично, хотя и переложила большую часть рутины на помощников и финансовый отдел. Отчёты она внимательно просматривала раз в неделю. Последний её не радовал. В уме она прикидывала потери за последние две недели и поглядывала одним глазом на календарь, как вдруг остановилась, как вкопанная.
Этого не может быть! Или может? Никто не планировал, не было даже теста на овуляцию и максимально благоприятной для зачатия позиции, но и месячных не было, их не было уже полтора… нет, почти два месяца. Варя схватилась за голову. Плюхнулась в огромное кресло. Встала. Снова упала. Потёрла пальцами кожу головы, выгоняя очевидный вывод. Если бы только это помогло.
Так! Хорошо! Она беременна. Она беременна? Беременна.
Оставалось перемещаться по квартире перебежками и убеждать себя, что всё совсем не так. Причина задержки может быть другой.
Наверняка этому есть объяснение. Должно быть. Просто обязано.
По циклу Варвары можно было сверять часы, но ведь всё возможно. Объяснение должно быть, и не самое очевидное.
Что делать? Беременна. Беременность не входила в планы Варвары.
Варя не чувствовала себя готовой стать мамой, она не хотела детей в ближайшие десять лет точно, а может быть, никогда. Она только сняла с себя почётную миссию по рождению наследника Белицким-Стрелецким, и даже Арнольд Белицкий смирился с этим, приняв разрыв пары века. Не сдержавшись от крика и упрёка, в итоге махнув рукой на происходящее, устрашающе прошипев, что Варвара ещё пожалеет, да поздно будет. Мужчины с подобным капиталом и происхождением — редкость, даже в их окружении. Варя отмахнулась. Пришло её время жалеть? Так скоро?
— Мама, — проговорила в трубку Варя и вздохнула.
Они не часто общались, но и сказать, что не были близки, нельзя. Просто Варя уже давно не маленькая девочка, мама предпочитает не лезть в её жизнь.
— Мама, скорей всего, я беременна, мне так кажется.
— Я надеюсь, отец моего внука не Стрелецкий, — тут же отреагировала Людмила Белицкая.
— Чем тебя не устраивает Антон? — удивилась Варя. Впервые слыша, что кого-то Стрелецкий-младший может не устраивать. Открытие похлеще внезапной беременности.
— Во-первых, он не устраивает тебя, а во-вторых, мне вовсе не хочется, чтобы ты попала в кабалу под названием «семейный капитал Стрелецких». Сейчас ты родишь одного ребёнка, через пару лет придётся укреплять свои позиции и увеличивать пакет акций в этом предприятии, ты родишь второго. Очень повезёт, если к сорока тебе не придётся повторять тот же трюк. К тому же, я надеюсь, что отец моего внука — очаровательный владелец «Ювеста». Если уж рожать, то от такого мужчины.
— Мам!
— Что? — Белицкая-старшая рассмеялась и на испанском сделала заказ бармену. Не изменяя себе, она отрывалась и наслаждалась жизнью. — О вашем романе не слышал только ленивый, вы наделали шума. Это так романтично, так восхитительно! К тому же, он красавец и не церковная мышь.
— Нууу… — Варя хотела возразить, что с финансами Белицких «Ювесту» не тягаться.
— Дорогая моя, Григорьев молод, не дурак и перспективен. Поверь мне, — что-то сказала мимо трубки, снова на испанском. — К тому же, Арнольд уже проверил активы «Ювеста», нас всё устраивает. Это не Стрелецкий, конечно, зато выход на рынок, до сего дня закрытый, благодаря Григорьеву старшему. Поверь мне, доченька, вряд ли ты окажешься в очереди за пособием по бедности. А главное, этот Григорьев настолько хорош, что я сама бы от него родила.
— Маааам!
— В общем, совет да любовь. И сделай меня скорее бабушкой, курорты заканчиваются, матери надо чем-то заняться.
Вот и поговорили. Варвару практически сосватали, без неё её выдали замуж, с выгодой для всех Белицких, благословили на рождение ребёнка. От этого сомнения и страх только увеличивались и росли с каждой минутой, нарастали, как снежный ком.
— Сашка! — прокричала в панике Варя в телефон, наплевав на позднее, почти ночное время.
Они почти не общались, Сашка ударилась в работу, Варя в страдания, Мандарин готовил Егорку к следующему сезону, жизнь шла своим чередом.
— Вот так, — закончила свою сбивчивую речь Варвара, когда Сашка прилетела и водрузилась на широкий диван, готовая выслушать и спасти.
— А ты уверена, что беременна? — уточнила Саша. — Тест делала?
— Нет, не делала. Не нашла. Всегда были, а тут закончились, или их домработница выбросила, или я сама. На овуляцию есть, а на беременность — нет. Может, в аптеку, а? Рядом круглосуточная.
— Рано паникуешь, — рассудила Саша. — Вот у меня задержки чуть ли не через месяц — и никаких беременностей. Может, это гормональный сбой или простуда, или… в общем, тест надо, а лучше сразу к врачу. Что изменится от того, узнаешь на несколько часов раньше или позже?
— Да, да, — согласилась Варвара. — С утра пойду к врачу, вот прям сразу, а дальше-то что?
— В смысле? — уставилась Саша. — Если не беременна — выяснять, от чего задержка, вдруг болезнь какая, а если беременная — рожать.
— Сразу рожать, что ли? — нервно захихикала, в носу защипало, нечаянно заплакала, а потом снова засмеялась.
— Не-а, придётся ещё месяцев семь-восемь походить беременной, только потом рожать. Сразу не получится, — Сашка улыбнулась, как кошка, съевшая сметану повара.
— Но я не могу рожать…
— Ну, там-то не останется, всё равно родится.
— Ты не понимаешь! — взвизгнула Варя. — Как я рожу? Что я скажу Григорьеву?
