— Рада познакомиться, — проговорила Ланческа Варваре. — Замечательная идея с платьями, — похвалила, показывая глазами на Лену, которая уже хвасталась обновкой деду и заодно ещё раз папе.
Стол был накрыт шикарно и со вкусом, Варя и не ожидала другого, но что-то невидимое, почти неосязаемое, указывало на то, что служба кейтеринга не имела к сервировке никакого отношения, как и к угощениям. Блюда были сытные, их было много, они не слишком сочетались между собой, но точно могли удовлетворить любой вкус, и любителя сытно поесть, и сидящего на диете по причине постоянного похудания или здоровья.
Чего здесь только не было! Варя сглотнула слюну. Несколько месяцев она придерживалась здорового питания, не ела жаренного, жирного, острого, маринованного… а эти куски мяса, грибы, рыба, представляли из себя соблазн в чистом виде. А пироги! Грузинские или осетинские, не очень-то Варя в этом разбиралась, как и в других национальных блюдах, но всё это хотелось съесть. Немедленно. Сразу. Чревоугодие — это грех, напомнила себе Варвара Белицкая. А Варя отправила в рот сациви следом за лобио.
За столом было много людей, они одновременно разговаривали, что-то передавали, шутили, вокруг бегали дети, и было непонятно, где чей ребёнок, потому что каждый поочерёдно сидел на руках у кого ему захочется, и никто не отказывал в ласке, угощении и добром слове.
Не было никаких детских аниматоров, клоунов и прислуги, выстроенной вдоль стен, взрослые сами справлялись с детьми, мужчины подхватывали младенцев и отправлялись в ванную комнату в случае «аварии», а женщины не боялись испортить наряды от кутюр.
Там же, за столом, Варя увидела Лилю, которая смерила её уничтожающим взглядом, и Таню, та беззаботно улыбалась и была настолько красивой, что даже рябило в глазах.
— Ты же помнишь, что она вроде как дочь Лили? — спросил Стас, неуверенно глядя на Варю.
Та прекрасно всё помнила и иллюзий не питала. Тем более — сейчас, после хоть и небольшого, но общения с чадолюбивыми родителями Стаса. Если Таня — приёмная дочка Лили, то им она определённо внучка. Варя никогда раньше не встречала таких людей. Шумных, светящихся, радушных, добрых, производящих впечатление полностью довольных своей жизнью, окружением и положением.
Настоящее, неподдельное удивление Варвара испытала, когда увидела Арнольда и Любовь Белицких в колониальном интерьере этого дома. Она даже моргнула насколько раз и икнула для надёжности.
Гиорги и Ланческа встретили гостей сами, как и Варю, проводили к столу, представив просто «родители нашей Вари» и по именам, без отчеств и регалий, полагающихся в подобных случаях. Кто-то посмотрел с интересом, явно вспоминая, кто перед ними, кто-то не узнал. Племянник Гиорги и Ланчески — Максим, примерно ровесник Стаса, блондин с «фирменной» улыбкой Григорьевых, распалился в комплиментах Любови, как до этого Варваре. За что получил шутливое от Ланчески:
— Вертихвост.
— Возражаю, — парировал Максим. — Девушки редчайшей красоты, я не могу сдержать свой восторг, опасаюсь, что на свадьбе я и вовсе сойду с ума от счастья, — посмотрел на Стаса. — Кстати, братец, а когда знаменательное событие? Уж не собираешься ли ты провести тихую церемонию где-нибудь на пляже, забыв про многочисленных друзей и родственников?
— Про вас забудешь, — Стас ухмыльнулся. — В июле, тебе я привезу приглашение лично. Один плюс один. Имени твоей пассии через полгода угадать не берусь.
— Премного, — паясничая, приложил руку к груди.
Потом мамы долго и тщательно обсуждали свадебную церемонию, Варваре стало скучно, а дамы вошли в нешуточный азарт, размахивая при этом вилками, как указками, активно жестикулируя, не забывая о полном столе еды, которая не заканчивалась. Добавлялись новые блюда, лакомства, вот уже огромный торт, который подкатили на отдельном столике, соседствовал с шашлыками и пхали.
Варвара была бы полностью довольна жизнью, её даже Таня не смущала, кажется, это девушка никого не могла смутить. Её воспринимали как данность, причём, приятную, и, кажется, о её бывшем статусе жены Станислава Георгиевича никто не вспоминал. Роль внучки Гиорги ей шла больше, чем роль жены или матери. Лена с удовольствием играла с мамой, что-то ей рассказывала, вместе они отправились рисовать и вернулись с готовыми «шедеврами» изобразительно искусства и даже танцевали. Танцевала Таня хорошо, даже Варя, с её сомнительным чувством ритма, это понимала, Лена в точности копировала движения мамы, было понятно, что девочка унаследовала эту особенность, как и улыбку Стаса.
Можно было бы сказать, что Варя почувствовала себя своей в семье будущего мужа, если бы не Лиля, которая сверлила её злым взглядом и, если бы могла, точно испепелила, трижды.
— Кстати, — легка на помине. — Стааас, ты так и собираешься жить в доме для прислуги от милости бывшей жены?
Любовь Белицкая перевела взгляд на Лилю, потом на Стаса. Она была не в курсе всех треволнений с разводом, сомнительным дележом имущества и претензий сестры. Шок в глазах Любови был нешуточным, как и триумф в Лилиных.
— Тебе прекрасно известно, дорогая моя, — вклинился в разговор Гиорги, вернувшийся с Арнольдом из кабинета, — кто на самом деле и от чьей милости живёт. Будь любезна, закрой рот, иначе у твоего брата закончится терпение, и у меня тоже. Она такая злая, — продолжил, глядя на Любовь. — Потому что, кушает мало, как птичка, боится, будет толстой, как я, не понимает, что лучше женщина с формами и добрая, как моя Ланческа, чем худая и злая. Женщине кушать надо. Ей тепло в дом нести, семью оберегать, детей рожать, зачем худеть? Мужчина женщину разве за талию любит? Он её за душу любит! Варя, я смотрю, тоже плохо кушает… — покачал головой.
— Она просто не понимает своего счастья, — ответила за Варю мама. — С её обменом веществ, — показала на себя рукой, — наследственным, Варя может есть всё, что угодно, в любых количествах. Я лично не могу оторваться от этих пирогов, лучше я лопну, чем откажусь от ещё одного кусочка. И я поражена, что их пекла Ланческа. Это потрясающе! Чистый восторг!
Разговор перевели на пироги, благоразумно решив не раздувать прилюдный скандал, а Стас поднялся и, потянув Лилю за локоть, вывел из-за стола, уведя в соседнее помещение, при этом улыбаясь, изображая радушие, которого и рядом не было, уж Варя это видела точно.
Через несколько минут Варя пошла за Стасом, не оставлять же наедине с этой шепелявой тварью будущего мужа, когда она только-только познакомилась с его семьёй и, кажется, приглянулась им.
Стас ожидаемо повысил голос, чего с ним практически не случалось, никогда. И грозил карами небесными, а главное — финансовыми.
— Ты уже лишил меня средств на содержание Тани, — шипела Лиля. — Пойдёшь дальше? Выгонишь племянников из дома?
— Во-первых, никакой закон не может обязать меня содержать свою бывшую жену, во-вторых, Таня не бедствует, ей помогает отец, она работает, я оставил ей дом и выделил единовременную выплату. Ей! А не тебе.
— Перестань! Работает! Что она может заработать? Выдумала, детский массаж! Копейки! Она не в состоянии сама о себе заботиться!
