Книга Обольститель, страница 12. Автор книги Виктория Холт

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Обольститель»

Cтраница 12

Он посмотрел на свое отражение в зеркале. Оно было весьма лестным. Он выглядел великолепно в камзоле из голубого бархата, подчеркивавшем голубизну его глаз. Никто не мог походить на принца больше, чем он.

Георг сел, чтобы сочинить для Мэри описание самого себя. Он был уверен, что оно позабавит ее.

«Ваш духовный брат приближается сейчас к лучшей поре молодости. Его рост выше среднего, в целом он неплохо сложен, хотя имеет склонность к полноте. У него волевое, мужественное лицо...»

Он встал и снова посмотрел на свое отражение. Принц несколько раз изменил выражение лица, он улыбался, хмурился, глядел умоляюще, словно перед ним была Мэри, и надменно, точно он приходил к отцу.

«...однако,— продолжил он,— пожалуй, слишком высокомерное. Его лоб имеет правильную форму. Голубые глаза весьма недурны. Ваш брат обладает довольно красивыми бровями и ресницами, маленьким вздернутым носиком, хороший, хотя и довольно широким ртом с отличными зубами и неплохим подбородком. Пожалуй, его физиономия слишком кругла. Я забыл упомянуть безобразные уши. Его волосы более густые, чем у большинства людей, но прическа, выполненная по последней моде, скрывает это. Таковы дары, которыми наградила его природа - по мнению света, весьма щедро».

Он перестал улыбаться самому себе. Это было действительно забавно. Он ясно увидел себя со стороны. Но одно дело — смотреть в зеркало и описывать увиденное, и совсем другое — оценить свой характер. Он взялся за перо.

«Теперь я перейду к свойствам его души и ума». Георг склонил голову набок и начал быстро писать. «Его чувства и мысли - открытые и благородные. Он не способен на подлость. Он склонен видеть в людях своих друзей и излишне доверять им - это объясняется недостатком житейского опыта. Он умеет быть благодарным и щедрым, если ему удается найти настоящего друга. Его сердце бывает добрым и нежным, если ему позволяют полностью раскрыться. Он обладает строгими понятиями о чести, хорошо осведомлен о своих недостатках, но не способен стерпеть унижения или надменного обращения с ним со стороны вышестоящих». Он вздохнул. Сколькими достоинствами он, похоже, обладает! Если Мэри поверит ему, она сочтет его неотразимым. Но он не хотел, чтобы она сочла его хвастуном, желающим произвести на нее ложное впечатление. Возможно, он скорее завоюет ее уважение, описав свои недостатки.

«Теперь о пороках,— продолжил он и заколебался — это слово было слишком резким.— Лучше назовем их слабостями. Он слишком поддается своим страстям, слишком легко увлекается, но в его сердце никогда не таятся злоба и жажда мести. Что касается сквернословия, то он почти избавился от этой скверной привычки. Он чрезмерно любит вино и женщин, что не редкая слабость у молодых людей. Ваш брат изо всех сил старается совладать с нею. Но в целом у него открытый, свободолюбивый и благородный склад души. Он впечатлителен и готов следовать хорошему совету - особенно совету нежной и преданной сестры, каковой Вы являетесь».

Он снова остановился; пороки удивительным образом обернулись достоинствами. Но он видел их именно такими. Он был славным молодым человеком — во всяком случае, по отношению к людям, которых любил так, как Мэри.

Мэри, обожаемая Мэри, пробудившая в нем столь чистую страсть. Неудивительно, что душа его пела, когда он писал своей избраннице.

«А сейчас я прощаюсь с Вами. Я закончу эту тему в моем следующем письме. Кажется, я проявил чрезмерную терпимость к моим многочисленным недостаткам. Постараюсь избавиться от них, мой дражайший друг. Мое ухо будет всегда охотно прислушиваться к Вашим советам. Какими бы несовершенствами я ни обладал, среди них никогда не будет неблагодарности по отношению к Вам. Моя привязанность к Вам сохранится до конца моей жизни».


***


Как приятно ехать верхом по Гайд-парку в компании Фредерика! Люди тотчас узнавали и приветствовали принца. Георг всегда отвечал поклонами не только почтительными, но и теплыми, дружескими. Он хотел, чтобы народ знал — ему нужна его любовь. В нем нет ничего немецкого. Он — истинный англичанин. Его отец был первым из Георгов, свободно говорившим по-английски, но в некотором смысле он остался немцем. В принце Уэльском не было ничего тевтонского; он обладал веселым нравом и обаянием своих предков Стюартов. Люди отмечали в нем эти черты. Что касается Фредерика, то он был, как всегда, счастлив видеть популярность брата и играть вторую роль. Эта черта была одной из самых приятных во Фредерике; она позволяла братьям оставаться близкими друзьями.

Сейчас они ехали по парку верхом и наслаждались свободой. Впереди находились конюшие, сзади — приближенные, но молодые люди могли забыть о них и болтать друг с другом без помех, как простые граждане, выбравшиеся подышать воздухом.

Принц описывал совершенства Мэри Гамильтон, но Фредерик замечал, что брат проявляет интерес к прелестным дамам, гулявшим по парку. Среди них попадались настоящие красавицы, разительно отличавшиеся от молодых женщин, обитавших в Кью — конечно, за исключением одной-двух фрейлин вроде Хэрриот Вернон или Мэри Гамильтон. Это были прекрасные дамы в юбках с кринолином, тесных корсажах с глубокими вырезами, открывавшими восхитительные шеи и бюсты, парчовых и шелковых платьях с расшитыми подолами. Напудренные, в румянами на щеках, они смотрелись восхитительно в больших соломенных шляпах, украшенных цветами и лентами. Взгляды всех были прикованы к элегантному принцу — великолепному наезднику с томными глазами соблазнителя. В его душе соседствовали чистая любовь и чувственное волнение.

— Здесь, сидя в седле, я чувствую себя свободным, Фред. Господи, какого черта мы позволяем обращаться с нами, как с детьми?

В этот момент к ним подкатил красивый экипаж с королевским гербом. В карете сидел герцог Камберлендский. Заметив племянников, он тотчас приказал кучеру остановиться.

Герцог вылез из кареты и подошел к принцу Георгу со слезами на глазах.

— Ваше Высочество, мой дорогой, дорогой племянник. Извините меня за мое вторжение, но я не мог проехать мимо вас, не засвидетельствовав мое почтение столь сиятельной персоне, каковой вы являетесь. Тем более что я испытываю к вам исключительно теплые чувства. В конце концов ведь я — ваш дядя.

Камберленд! — подумал принц. Бунтарь. Человек, замешанный в скандале с Гросвенорами. Муж обворожительной женщины!

Камберленд взял руку принца и с чувством поцеловал ее.

— О... Ваше Высочество принц Фредерик. Сегодня у меня счастливый день.

— Мы рады возможности побеседовать с вами, дядя,— приветливо произнес принц.

— Я знал это. Надеюсь, эта встреча будет не единственной. Мы с герцогиней часто говорим о вас... со слезами на глазах. Мы так любим вас... мой дорогой, дорогой племянник.

Камберленд решил продемонстрировать дружеское расположение к своим племянникам. Принц не лгал, называя себя доверчивым человеком, способным принять предлагаемую ему дружбу. Дядя Камберленд находился в ссоре с королем; принц понимал причину этого. Герцог являлся воплощением большого волнительного мира, простиравшегося за пределами королевской детской. Его слова, взгляды, манеры намекали на то, что король дурно обращается с принцами. Они фактически отрезаны от света, к ним относятся, как к детям. Что может быть более унизительным для молодых людей в возрасте семнадцати и шестнадцати лет?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация