И мечта тут же вспыхнула. Засветилась ярким солнышком на горизонте сознания.
— Кошмар какой. Вечно я кругом виноват. Но раз ты не позволяешь себя баловать…
Андрей сделал паузу — дал мне возможность опровергнуть это заявление.
— Не позволяю. Я и так вон, с каким обалденным колечком! Не представляешь, чего мне стоило в магазине не упасть в обморок, когда я увидела его цену!
— Надеюсь, ты не из-за кольца отказываешься от машины?
Машина притормозила, съехала на обочину. А на меня посмотрели очень, очень внимательно.
— Нет. Мне это действительно важно. Я хочу хоть что-то сделать сама. Квартиру мне купили родители, дом построишь ты. А я… я себе кажусь отвратительно бесполезной и никчемной на фоне этого всего, — вдруг вырвалось у меня.
— Шутишь? Кать, ты чего? Что за мысли такие? Просто… скажем так, тебе повезло больше, чем большинству. В этом нет ничего плохого. Ты не стала злой и эгоистичной, тебя не испортили ни родительская забота, ни мои деньги…
— Ты мне их не давал еще. А вдруг? — спросила в шутку. Хотя на глазах отчего-то стояли слезы.
— Дам. Сделаю тебе дубликат своей карты. И я уверен, ты никогда не превратишься в ленивую и капризную женщину, будешь яркой и позитивной, доброй. Это твоя суть. Ты же солнышко. Теплая, нежная. Самая любимая.
— Вот, это ты так говоришь, потому что любишь, — нашла, к чему придраться, я. — А любовь, как известно, слепа.
Тихий мужской смех, объятия. Успокаивающие поцелуи.
Только слезы не высыхают, капают и капают, заливая нашу одежду.
Две недели безоблачного счастья пролетели как один миг. А потом пришла она — свекровь.
Ничего не предвещало беды. Обычное утро субботы, которое часто у нас начиналось ближе к обеду. Мы лежали и болтали — обсуждали в сотый раз, кто что хочет в доме и в каком виде, чтобы я сделала предварительную расстановку мебели, посчитала материалы, приблизительный бюджет. Благо, с самим проектом дома определились довольно быстро, а с подрядчиком и вовсе не нужно было голову ломать — тот самый одноклассник Андрея, что помог всем друзьям купить землю по вменяемой стоимости, как раз занимался малоэтажным строительством. И с радостью согласился построить нам дом. И даже со скидкой.
В общем, мы лежали и болтали, как вдруг раздался звонок в дверь.
— Кого там с утра принесла нелегкая? — недовольно пробурчал Андрей, выбираясь из — под одеяла.
— С утра, ага, — заметила я весело, — уже, вообще — то, одиннадцать часов, у приличных людей скоро обед. Соседи, наверное.
Я тоже решила на всякий случай одеться. Мало ли, может, про мою душу. Маргоша, например, могла объявиться. Вдруг ей что — то помочь нужно к свадьбе или просто поболтать. Или ей захотелось селедки под шубой из сгущенки и рубленных корнишонов.
Ох, как я хохотала, когда мы встретились с ней в кафе у Машуньки недавно!
Моя подруга Мария, образец для подражания, невозмутимая и сдержанная, от неожиданности открыла рот, когда новая гостья их кофейни, Маргарита, разумеется, попросила латте и бутерброд с медом, орехами и солеными помидорами.
— И сыра сверху еще, — добавила Марго, прислушиваясь к своим ощущениям.
— И шарик мороженого, — подсказала я, хихикая.
— Э, хорошо. Я, наверное, сама лучше сделаю, — произнесла она себе под нос, приходя в себя, — а то на кухне обалдеют.
— Скажи, что пришла дама в интересном положении, — объяснила я одной фразой, что к чему.
— А — а-а, поняла. Поздравляю, — улыбнулась она в ответ на улыбку довольной Маргоши.
Собственно, так и состоялось их знакомство. Теперь у Машки есть еще одна подруга, которой она готовит «легонький — легонький» кофе, а у Марго — кофейня, что балует ее космическими по составу бутербродами. И все довольны.
Жаль только, что Гоша так и не вышел на связь. А Машунька не выбралась в гости к нам в офис. Поторопить их, что ли?
Я натянула джинсы и майку, расчесала волосы пальцами и вышла в гостиную вслед за Андреем. Тот уже был у двери — открывал замок.
— Доброе утро! — раздался бодрый женский голос.
Я нахмурилась. Голос был мне не знаком.
— Доброе, мама, — произнес мой любимый, распахивая дверь во всю ширь. — Проходи. Чего без звонка?
— Проезжала мимо и вдруг подумала, а почему бы и не навестить любимого единственного сына, — объяснила женщина причину внезапного визита, проходя в дом.
— Ма, было бы неплохо, если бы ты все-таки позвонила, — пожурил Андрей, принимая у нее сумку.
— Ты не рад меня видеть? — удивилась она.
— Почему же? Рад. Но я не один и планировал познакомить вас с Катей в более подходящей обстановке. Не вот так.
Потенциальная свекровь с несвойственной человеку скоростью (или так показалось мне со страху?) повернула голову в мою сторону.
— Здрасьте, — от ужаса я не сразу сообразила, что было бы неплохо как минимум подойти и поздороваться вежливо, вполне можно было обойтись без этого истерически-испуганного «здрасьте».
— Здравствуйте, — поздоровалась дама, откровенно меня разглядывая.
Она была высокой, почти с Андрея ростом, и стройной словно молодая девушка. Прекрасную фигуру подчеркивал также приталенный стильный брючный костюм-тройка песочного цвета. И, конечно же, бежевые шпильки. Я и сама бы с удовольствием так оделась, честное слово. Только вот ауры властности и уверенности в себе в магазине не купишь.
— Мам, это моя Катя. Я планировал ее представить тебе ее уже в официальном статусе невесты. Катюш, это моя мама, Изольда Викторовна, — представил нас единственный в квартире мужчина.
Изольда Викторовна. Ну просто нет слов! Даже имя какое-то… правительственное. Под стать этой важной даме.
Ну почему, почему она не такая же, как моя? Добрая, милая, самоотверженная женщина, для которой самостоятельность и личное счастье дочери — не пустой звук. Эта же, сто процентов, будет портить нам жизнь. Чувствовала костным мозгом. Не может такая леди быть добродушной и приятной. По крайней мере, без особых на то причин.
И не была!
Смотрела — словно лазером расчленяла на запчасти.
— Добрый день, Изольда Викторовна, — произнесла я уже более осознанно, стараясь не исковеркать непростое и непривычное языку имя. — Быть может, выпьете с нами чаю или позавтракаете?
А про себя: «Боже, боже, боже! Лишь бы я все говорила и делала правильно!».
— Чай. И завтрак, — быстро приняла решение женщина и, по-простому скинув туфли, первой пошла в кухню.
«Спокойствие, только спокойствие, Катя. Она нас не съест. Бежать недалеко, если что, пять метров и мы дома», — поддержал внутренний голос. Правда, немного истерично.
