– Хотелось бы посмотреть, как Анфиса согласится на роль Золушки, – скривил губы Данила, складывая пачки в одну из кастрюль. В другую он составил ковши и наполнил их мешками с сухарями и сахаром.
– Заберем это позже.
– Сколько же тут все пустует? – Стефания взяла одну из пачек и повертела ее, отыскивая даты. – Ого! В этих макаронах уже не жучки, а динозавры.
– Все равно мясо! – возразил Данила. Марина со Стефанией переглянулись и сморщили носы.
Под лестницей, ведущей наверх, оказалась кладовка без окон. В одном углу ее были свалены ведра, швабры и полысевшие метелки, а на стене на ржавых крючках висели темно-синие халаты.
– Это нам тоже пригодится, – сказала Стефания, коснулась робы и брезгливо скривилась: – Фу, заплесневелые.
– Ничего, отстираем с песком и просушим на солнце! – Марина с азартом, будто выбирала платье в бутике, уже перебирала халаты и наиболее крепкие скидывала на пол.
– На кой они нам? – удивился рыжий.
– Тебе вместо банного халата. Чтобы после купания опять в трусах не разгуливал, – парировала Стефания. Марина, представив рослого и плечистого Данилу в халате уборщицы, рассмеялась. Стефания тоже улыбнулась, хотя рыжему их веселье не передалось – он деловито оглядывал швабры, выбирая наиболее целые, – и они с Мариной, дорисовав в воображении к его образу в халате еще и швабру, зашлись хохотом.
– Смейтесь, смейтесь! – буркнул Данила, но Стефания успела заметить мелькнувшую на его губах усмешку.
Они прошли часть второго этажа до того места, с которого начиналось разрушенное огнем и временем крыло. Комнаты здесь оказались разного размера, и в каждой из них находились остовы металлических кроватей. В одних – по две, придвинутые к стенам, в других насчитывалось до дюжины. Сетки проржавели и были покрыты шелухой старой краски. Зрелище было не столько унылое, сколько жутковатое. Неприятных ощущений добавляли обнаруженные в паре комнат настенные рисунки – страшные рожи с оскалами, какие-то цифры и изогнутые в неестественных позах, словно сломанные куклы, фигурки. Но в одной из «палат» нашелся еще подарок – проеденные молью, отсыревшие, вонючие и с пятнами плесени, но все еще сохранившиеся жесткие «солдатские» одеяла.
– Постираем и просушим, – деловито заявила Марина. Никто на этот раз не стал ей возражать.
– И все же, что тут могло быть? – спросила она, когда они, нагруженные частью вещей, направились наружу.
– Госпиталь, – ответила Стефания.
– Скорее не просто госпиталь, а психушка, – поправил Данила. Марина содрогнулась и прибавила шагу, хоть ноша у нее была не из легких – она тащила стопку одеял. Рыжему достались кастрюли и ковши, Стефания несла халаты и пару швабр, черенки которых могли послужить для разных нужд.
– Слушайте, вы действительно считаете, что вот это все нам необходимо? – воскликнула она. – Можно подумать, что мы не выход ищем, а обживаемся!
– Одно другому не мешает, – не оглядываясь, ответил Данила.
Стефания с беспокойством посмотрела ему в спину. Рыжий не жаловался, работал молча, но уже не скрывал хромоты. Она оглянулась на здание. Если это бывший госпиталь, то в нем могут отыскаться бинты и медикаменты – просроченные, но в экстремальных условиях необходимы даже такие. Данила с Мариной сгрузили на землю вещи и принялись перекладывать яблоки в кастрюли. Что ж, пока они заняты, у нее есть время поискать что-нибудь для перевязки.
– Я сейчас! – крикнула она. Марина ответила ей кивком, а Данила даже не повернул головы, чем вызвал у Стефании легкую досаду. Она, видишь ли, печется о нем, а он ее будто не услышал! Но тут же одернула себя: не в тех они условиях находятся, чтобы враждовать и обижаться. От того, посмотрел на нее Данила или нет, ей ни холодно ни жарко. А вот если у него воспалится порез – это будет проблемой. Большой проблемой.
Наверх Стефания не стала подниматься. Все комнаты второго этажа они исследовали, а на первом еще оставался участок, который оставили без внимания. Может, в одной из комнатушек найдется то, что ей нужно? Только бы врачебный кабинет не сгорел вместе с пострадавшим крылом!
Ей повезло. За лестницей, в том закутке, на который она поставила, как на красное, все надежды, обнаружилась довольно просторная комната. По тому, что помещение отличалось от других размерами и обстановкой, Стефания поняла, что медикаменты отыщутся либо тут, либо нигде. И все же, несмотря на спешку, она в сомнениях замерла на пороге. Не одно и то же – находиться в наполненной шорохами комнате в компании Марины и Данилы или одной. Воображение дорисовало тени на стенах, безумные взгляды, уставившиеся на нее из темных углов… Стефания едва не вскрикнула, когда закрывавшие разбитое окно рваные шторы колыхнулись на сквозняке. Как они, белые, с черными прорехами, медленно покачивающиеся, похожи на привидения!
Стефания шумно вдохнула и переступила порог. Ее взгляд скользнул по кушетке, из дырявого дерматина которой наружу бесстыдно лезла желточного цвета набивка, потом она мельком оглядела хромой стул – его металлический каркас мог для чего-нибудь пригодиться, например, чтобы ставить на него кастрюли и кипятить над костром воду…
Но тут ее вниманием завладел напольный шкаф рядом с умывальником. В замке торчал погнутый ключ, но дверца оказалась приоткрытой. Стефания шагнула к шкафу, пол под ее ногами угрожающе заскрипел и продавился. Она осторожно обошла опасный участок, открыла дверцу и обрадованно вскрикнула, потому что узкие полки оказались заставленными пузырьками и пачками с лекарствами. Радость сменилась разочарованием, когда Стефания убедилась в том, что большинство пузырьков пусты, со временем жидкость в них высохла. Впрочем, все эти лекарства им и не нужны. Ей бы бутылочку с йодом, спиртом или перекисью! Хотя надежда на то, что что-нибудь из этих дезинфицирующих средств окажется пригодным к употреблению, была хлипкой.
На одной из полок Стефания увидела упаковку ваты и несколько запечатанных бинтов. Бинты уже давно были не стерильны, но в их ситуации это просто царский подарок. Она набила карманы упаковками и перевела взгляд на навесной шкафчик рядом с большим зеркалом над умывальником. Среди бесполезных склянок с высохшим содержимым нашлись две герметично запечатанные пробирки с марганцовкой. Если в воде растворятся все кристаллики, а жидкость окажется нужного цвета, то все в порядке!
Стефания сунула в карманы флакончики, но, закрывая шкафчик, случайно глянула в мутную поверхность зеркала и обнаружила, что находится в комнате не одна. За ее спиной стояли несколько облаченных в грязные халаты фигур. От испуга Стефания отшатнулась, один пузырек с драгоценной марганцовкой выпал из наполненного кармана и разбился. Тонкие осколки перемешались с темными кристалликами. На влажном от сырости полу моментально проявилась сиреневая дорожка, но ей было уже не до этого. Скованная ужасом, она вглядывалась в затуманившуюся поверхность зеркала. Нападут на нее или пощадят? Неизвестные прятали руки за спиной, но, однако, не предпринимали никаких шагов, только слегка раскачивались из стороны в сторону. Люди были измождены и истощены, халаты болтались на них, как на вешалках, но в их глубоких до черноты глазах плескалось безумие, а высохшие губы кривили не усмешки, а оскалы.
