Это сейчас, после сеансов у Ядвиги, после разговоров с Гордеем, Соня понимает, что такое расплата. Кстати, сколько ни просила она Ядвигу показать ей будущее, та не соглашается. Ссылается на запрет то ли Агнессы, то ли кого-то там, свыше. Только и сказала, что замуж выйдет и детей родит. Да это и так понятно, не уродина, в девках не засидится.
Соня встала с кровати и вышла в коридорчик. По внутреннему набрала номер своего партнера Сергея.
– Ты готов? – В принципе в бассейн она могла бы ходить и одна. Но она так привыкла, что Сережка всегда рядом!
Они объяснились в первый же день. Соне не хотелось дурить парню голову, она видела, как тот неловко чувствует себя в ее обществе. И сразу решила все поставить на свои места. Соня тогда еще наивно полагала, что нет такого мужчины, который бы ее ни захотел. Она только заикнулась, что, мол, не надейся. А Серега посмотрел на нее так участливо, даже с жалостью, и произнес: «Соня, ты – моя работа. И все. А за работу эту я взялся ради другой девушки. Тебе ничего не грозит». Обидно стало, спору нет. Зато теперь Сережка ей за подругу.
– Соня, я не могу. Сейчас пойду в приемную, должна Кристинка звонить. Не обижайся.
– Ладно, поплаваю одна. – Соня положила трубку.
Вот так, оказывается, бывает: только что ты беззаботно мечтаешь поплескаться в прохладной водичке, и уже на тебя обрушивается беда. Пусть не своя, вроде бы чужая: с Викой они так и не стали близкими подругами. Впрочем, с Ксюшкой тоже. Просто жили довольно мирно, встречаясь в основном по вечерам, когда уже только и хотелось – в душ и в кроватку. Никаких откровений. Соню устраивало, что она почти не знала ничего о прошлом подруг. Не то чтобы не интересно – не нужна лишняя информация. Подсознательно отгораживаясь от их жизни, постепенно забывала и свою прежнюю. Уже и Каша со своим притоном, и приводы в милицию, пьяный угар казались ей сценарием просмотренной давно мыльной оперы. Определенной цели, как у Ксюши, у Сони не было. Но твердо знала одно – туда, к подружке Косовой и сутенеру Кашину, не вернется никогда.
Соня с ужасом смотрела на Вику. Известное выражение «нет лица» она поняла лишь сейчас. Ада Карповна, крепко державшая девочку за плечи, сама была белее мела. Первая мысль – Вика опять накурилась какой-то дряни. Но, посмотрев на воспитательницу, догадалась – не то.
– Соня, побудь с ней. – Ада Карповна уложила Вику на кровать и прикрыла пледом.
– Что случилось?
– Пойдем, выйдем на минутку. – Ада Карповна кивнула на дверь. – У Вики умер отец. Смерть криминальная, точно ничего не известно, но мать Вики арестована. Сейчас за ней нужно последить, не дай бог, придет в голову дурная идея. Ты же знаешь Вику!
– Хорошо.
– Ни о чем не спрашивай. Скоро из города вернется Ядвига, она с ней поработает. А пока – Вика на тебе. Если что, зови. – Ада Карповна шагнула к выходу.
– Хорошо, – вновь повторила Соня, возвращаясь к Вике.
Вика лежала на спине и неподвижно смотрела в потолок. У Сони от страха за нее сжалось сердце. Мелькнула мысль – не чужая ей Вика, неправильно она думала.
– Сонь, дай воды, пожалуйста, – голос Вики был еле слышен.
Соня молча налила из бутылки стакан минералки и протянула ей. Вика сбросила с себя плед и села, поджав под себя ноги.
– Папы больше нет, – протянула она задумчиво, ставя пустой стакан на тумбочку.
– Может быть, тебе поплакать?
– Уже. По-моему, я затопила слезами кабинет Агнессы, – попыталась пошутить Вика.
– Переживет, думаю.
– Я все размышляю, почему она не убила его раньше? – в голосе Вики звучало удивление.
Соня в ужасе смотрела на Вику: о чем это она?
– Понимаешь, отец давно мать выкинул из своей жизни. И я знаю за что: застукал в постели с другим мужиком. Это они передо мной играли в семью. Что я, дура, и не видела, что они даже спят отдельно, каждый в своей комнате?! Да и отец по бабам бегал… Почему сейчас? Что там у них такого произошло, что мамочка его того?
– Вика, они все ж твои родители. Не надо так!
– А как?! – вдруг взвизгнула Вика. – Они там разборки устроили, а я теперь одна живи? Кому я нужна? Что мне делать?
– Ну… бабушка у тебя есть? Брат, сестра? – Соня вдруг поняла, что совсем ничего не знает о семье Вики.
– Никого. Только Зинка Друккер.
– Она тебе кто? Тетя?
– Она мне любовница моего отца и охранница его тела. Плохая, видно, охрана!
– Не поняла…
– Начальник службы безопасности нашей фирмы Зинаида Друккер, подруга детства моей матери, ныне подруга по койке отца.
– Как все запутанно! А мама твоя знала, что они?..
– Нет. Слушай, а вот она, причина! Точно. Мать узнала, что они спят. Ее это добило. Дура, сама виновата.
– Вика!
– Что, Вика?! Как я без них?! Она подумала обо мне, когда стреляла? Сплавили меня сюда, а сами! При мне хоть держались!
– Подожди, возможно, все не так. Кто-то другой, а не мама.
– У нее пистолет в руке был.
– Не факт, что стреляла она, – Соня старалась говорить убедительно. – Могла просто поднять его с пола. Например, кто-то убил и бросил возле тела, а она подняла.
Соня любила читать. А детективы она обожала. У них в доме книги Агаты Кристи, Рекса Стаута, Гарднера занимали большую часть полок книжных стеллажей.
– Ты так думаешь? – Вика посмотрела на нее с надеждой.
– Это возможно. Ты не торопись с выводами. Давай-ка, ложись, – Соня решительно уложила Вику на кровать и вновь укрыла пледом.
– Может быть, все действительно не так? – пробормотала Вика сонно, подчиняясь.
Соне вдруг страшно захотелось услышать голос отца. И Полины. Она посмотрела на засыпающую Вику и вышла в коридор. Набрав номер Ады Карповны, она обдумывала, что сказать, чтобы та разрешила позвонить домой.
Позвонить ей разрешили. Мобильный отца был вне зоны. Соня набрала домашний номер. Но автоответчик голосом ее отца вежливо сообщил, что никто к телефону в данный момент подойти не может. «Как это? А Полина?» – старая нянька уже давно никуда не выходила, а телефонную трубку таскала по квартире в кармане фартука. Что-то противно-липкое появилось в горле. Соня судорожно сглотнула образовавшийся ком. Ей стало страшно, как никогда.
Глава 31
Вот так неожиданно почти год назад ее жизнь приобрела особенный смысл. Правду говорят, дети – одно, но внуки! Агнесса ловила себя на мысли, что ангел-хранитель сделал еще один подарок, оценить который может только изголодавшееся по любви сердце. Конечно, она переживала за каждую свою воспитанницу, гордилась тем, что делала. Она благодарила Бога за то, что может им помочь. Но девочки оканчивали Курсы и возвращались домой. Звонили ей, в гости приезжали, на свадьбу звали, на крестины детей. Выпускниц школы было уже полтора десятка.
