– Ах ты, дрянь! Чего удумала! – Сильные руки обхватили ее за плечи и рывком подняли с земли. Последнее, что она уловила прежде, чем окончательно потерять сознание, что ее куда-то тащат.
Глава 36
– Соня! Ее поймали! Косову! – кричала в трубку Вика, садясь в машину к Гордею. – Не слышит, связь плохая…
– Мы сейчас едем к ней, не переживай. Через пятнадцать минут будем на месте, дороги пустые.
– Представляешь, если бы Степнов не пошел проверить гараж! А если бы эта старушка про машину не сказала? Или про мальчика? Мисс Марпл! Всевидящее око! А если бы ты не заподозрил, что это Тошка? Как ты догадался, Гордей?
– Не знаю. Догадался. Место глухое, женщина пришлая, ребенок. Как-то так, сложилось.
– Молодец! Сейчас ее допросят, она скажет, где Тошка. Он жив, я знаю.
Гордей промолчал. Хорошо бы так. Но ему очень не нравилось то, что Кучнев увез мальчика. Очень не нравилось!
– Что ты молчишь, Гордей? Что-то не так?
– Я думаю, может быть, не нужно пока беспокоить Соню? Пусть сначала Борин допросит Косову, – осторожно предложил Гордей.
– Ты думаешь, что?.. Нет, он жив!
– Возможно. Но где?
– Ладно, я звоню Борину. Где телефон?
– Звони. – Он протянул ей карточку с номером телефона Борина.
– Леонид Иванович? Это Вика Лунева. Мы можем к вам подъехать? Хорошо, скоро будем. – Она отключила связь. – Он будет ждать у больницы. Косова только что пришла в сознание.
– Мне нужно задать ей только один вопрос. – Борин смотрел на врача, загораживавшего вход в палату.
– Пока невозможно. Она в сознании всего несколько минут.
– Похищен ребенок, эта женщина – преступница. Она должна сказать, где она его держит.
– Хорошо, – согласился врач, открывая перед Бориным дверь.
– Следственный комитет, следователь Борин, – сухо представился он, стараясь не показывать своего отвращения к лежащей на кровати женщине. – К вам, Косова, у меня только один вопрос, и я советую на него ответить. Где сын Софьи Гурской?
– Не знаю, о чем вы. – Она отвернулась к стене.
– То, что это вы похитили ребенка, факт. Вас опознала соседка по даче Гурских и Вера Сергеевна Мочалова, соседка Кучнева. Ребенка видели с вами. Ну?! – в голосе Борина послышалась угроза.
– Колька его отвез куда-то.
– Точнее? Только не нужно утверждать, что вы не в курсе.
– Точно не знаю. Мне это неинтересно. К цыганам. Он у них наркоту покупал. Задолжал много, придурок. Не найти вам его. Пусть Сонька мучается! Сука! Из-за нее я здесь! – перешла Косова на визг, но Борин уже ее не слушал.
Возле приемного покоя он увидел машину Гордея Прохорова. Гордей и Вика кинулись к нему.
– Что, сказала?
– Она лишь знает, что Кучнев отвез ребенка к цыганам, – Борин смотрел на Гордея.
– Я понял, – ответил Гордей. – Отвезите Вику, я позвоню, как только что-то выясню.
…Он никому не рассказывал, почему живет не со своими. Никому, кроме Агнессы Бауман. Скрой он от нее это, она не взяла бы его на работу. Гордей пришел к ней в тот момент, когда его пятнадцатилетняя дочь еще была больна. Больна так, что не было никакой надежды, что поправится.
Гордей очень любил свою жену. Любил и прощал все. И был слеп. А потом было уже поздно себя казнить. Вынимая тело жены из петли, не видел ничего вокруг. А в дверях ванной комнаты стояла и беззвучно плакала их десятилетняя дочь. Маленькая копия его покончившей со своей жизнью любимой женщины. В этот день девочка замолчала и перестала улыбаться. На следующий день после похорон Гордей с дочкой уехал в Бугры. Подальше от дома.
Агнесса вылечила Лейлу за один раз. «Я только сняла с нее испуг», – сказала она Гордею. А через год девочка радовала отца белозубой улыбкой.
Теперь он ехал к своему брату, рассчитывая на его помощь. И на разум своих соплеменников.
Глава 37
Казалось, что в комнате собрались те, кому не о чем поговорить, так было тихо. Соня то и дело подходила к окну, выглядывала во двор и вновь присаживалась на кроватку сына. Вика так же молча листала первую попавшую ей в руки детскую книжку. Это был альбом для раскрашивания с изображениями героев мультфильмов. Сидеть она не могла, так и ходила по комнате, стараясь чаще оказываться рядом с окном, но так, чтобы не заметила Соня. Лишь Анна терпеливо ждала звонка Гордея Прохорова, сжимая в руке мобильный телефон. Была уверена, тот позвонит, как только будут новости.
С того момента, как Вика приехала и сообщила, где находится Тошка, они не обменялись и парой фраз. Они ждали.
Анна смотрела на бескровное лицо Сони и думала о том, что было бы с ней, если бы ее сын… Но у нее не было сына. И дочери. И не было надежды. «Ты можешь сколько угодно обвинять в этом Софью, но легче тебе не станет, поверь», – говорила ей Агнесса, держа ее руки в своих. Анна чувствовала, как из сухих твердых ладоней бабушки перетекает к ней некая жизненная сила, успокаивающая и дающая мудрость. «Ты можешь ее ненавидеть, но эта ненависть в конечном итоге съест тебя, выпьет из тебя все соки, и ты превратишься в озлобленное существо, все мысли которого направлены на одно желание – отомстить», – продолжала Агнесса. «Бабушка, как жить без любви? Без детей? Неужели у меня не будет ни одного счастливого дня?» – «Это зависит от того, как ты сама будешь относиться к своей жизни. Если не можешь победить обстоятельства, прими их. Оглянись, ты можешь помочь другим», – настаивала Агнесса. «Я?!» – «Ты. Бог дает тебе выбор: либо жить и умереть в злобе, либо прожить жизнь, даря любовь другим. Там, на небесах, важно лишь то, сколько энергии любви ты накопила за свою земную жизнь. А злобой питаются совсем другие силы, девочка, сама знаешь». Анна верила ей, верила безоговорочно, даже когда боль и отчаяние затмевали сознание…
«А бабушка была права. Я могла бы закончить свои дни, как Косова», – решила она.
Вика, наконец, устав от бесполезных метаний по комнате, примостилась на стул возле компьютерного стола. Она поймала себя на мысли, что невольно рассматривает задумавшуюся о чем-то Анну. «Какое лицо у нее необычное. Словно светится изнутри. Когда смотришь на нее, даже мысли о ее причастности к чему-то плохому, а тем более преступному, не возникает. В ней что-то есть от Агнессы. То, как смотрит. Словно знает о тебе все. И все понимает и прощает, что не так. Но жалости она точно не вызывает», – подумала она, покосившись на палку рядом с креслом Анны.
Первым зазвонил мобильный Софьи.
– Да? Леонид Иванович? Нашли? Отвезли в первую детскую? Что с ним? Просто спит? Конечно, нужно, чтобы врач осмотрел, я понимаю. Я приеду, сейчас же! Хорошо, дождусь Гордея. – Софья облегченно заплакала…
* * *
