– Вас должна досмотреть старшая смотрительница. – Она поднесла ко рту рацию. – Простите, мэм. Можете подойти на секундочку? У нас тут парочка кошмаров, которые кажутся мне весьма ценными, – на слове «ценные» она ухмыльнулась.
Чарли с изумлением уставился на направившуюся к ним старшую смотрительницу. Это оказалась ярко-синяя четырехрукая богиня, на шее у которой висело ожерелье из человеческих пальцев. Ее бейджик гласил: «Кали».
– Мумия и девочка-привидение? Как прелестно, – пробубнила Кали, будто все это ей уже давно наскучило. – Советую произвести на нас достойное впечатление, иначе отправим на досмотр к ним.
Чарли проследил за направлением взгляда богини. Там в сторонке стояли три гоблина, копаясь у себя в ноздрях и ожидая, что же продемонстрируют эти крошечные кошмары. Чарли быстро глянул на Алфи и показал ему пять пальцев. Алфи кивнул. На счет «пять» он ужасающе зарычал:
– МММРРРРРООООООООООООРРРРРР! а Чарли испустил самый громкий визг, на который только был способен:
– ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИККККККК!
От их дуэта содрогнулось все здание. в голове у Чарли зазвенело, колени подогнулись – но в этот раз не от страха. Остатки стекол в оконных проемах разбились вдребезги и попадали на пол.
– Недурно, – объявила старшая смотрительница все с тем же скучающим выражением лица. – Наслаждайтесь разбирательством, ребятки.
внутри зала суда оказалось негде яблоку упасть. Глаза Чарли полезли на лоб, когда в центре зала он увидел Дабни. вид у клоуна был весьма потрепанный – его приковали к офисному креслу, а из ярко-рыжей шевелюры выдергивал по волоску стоявший рядом гоблин-охранник. внезапно Чарли осознал, в какой опасности оказался клоун. Страшно и представить, что гоблины могут с ним сделать после суда. а ведь арест Дабни – как и похищение Джека и жуткие кошмары Алфи – был целиком виной Чарли. Теперь его долг – освободить клоуна. вот только, глядя на жутких тварей, наводнивших комнату, Чарли начал сомневаться, что сможет сделать хоть что-то.
– Прочь с дороги! – велел кто-то.
Чарли отошел в сторону, пропуская президентскую свиту, которая расталкивала толпу, расчищая дорогу своему лидеру. Президент Страх напялил противогоргонные щиты, как и его прихвостни-гоблины, которые чуть не сбили с ног Алфи – так сильно спешили. Президент вышел в центр зала, и зрители разразились аплодисментами.
Президент Страх возвышался над большинством присутствовавших. Его идеально сидящий костюм и жесткая осанка вызывали трепет, хотя и без них он был бы не менее жуток. Больше всего пугало безжалостное выражение его лица. И оскал, появлявшийся каждый раз, когда кто-то страдал. Чарли подумал, что президент Страх – это действительно классический кошмар. Из него вышел не только идеальный школьный директор – с тем же успехом он сыграл бы роль и начальника, и бандита, и тюремного надзирателя – любого, кто заставляет людей чувствовать себя слабыми и беспомощными. Президент наверняка блистал в миллионах плохих снов.
– Благодарю. Благодарю, – торжественно произнес Страх, и в зале воцарилась тишина. – Прежде чем мы перейдем к делу, ради которого собрались сегодня здесь, я бы хотел сообщить вам неприятную новость. Здесь, в Нижнем мире, на свободе находятся два человеческих ребенка.
Чарли, Алфи и Медузо немедленно рухнули на свои места, пока никто не заметил, что мумия и привидение не вышли ростом.
– На свободе? – провизжала какая-то банши
[4].
Кошмары завозились, заглядывая под стулья, будто дети могли прятаться там. Чарли тоже предусмотрительно заглянул под свой.
– Верно. На свободе! – Президент ткнул пальцем в Дабни. – И в этом виноваты клоун и его дружки!
– Предатель! – закричал кто-то. в воздухе просвистел помидор и угодил в грудь Дабни. Следом полетели три яйца и свекла.
– Я смотрю, нравится вам тут едой кидаться, – прошептал Чарли горгону, следя глазами за капустой, врезавшейся в стену рядом с головой клоуна.
– А что с ней еще делать? – спросил Медузо. Он порылся в складках своего балахона и извлек помидор. – Мамина идея, – пояснил он, поймав взгляд Чарли.
Чарли собрался переспросить, но тут президент поднял руку.
– Попрошу вашего внимания! – сказал он, и бросать еду перестали. – С прискорбием сообщаю, что есть новости хуже.
– Что может быть хуже мерзких детишек, пробравшихся в наш мир? – простонала сидевшая рядом с Чарли тараканиха.
Президент Страх сделал шаг вперед, словно собираясь поделиться с толпой секретом.
– Я надеялся рассказать эту новость в более праздничной обстановке, однако вынужден объявить о ней сейчас. в течение нескольких последних месяцев я работал над одним особым проектом, который принес бы пользу каждому в Нижнем мире. Клоун и его дружки-бунтовщики подвергли этот проект опасности. – Глаза президента сверкали красным, словно кипящая лава. – Я нашел путь в Мир бодрствующих.
Толпа умолкла. Чарли видел, что объявление застало всех врасплох. Злобная на вид фея подняла руку:
– Эм, простите? а зачем нам туда?
– Давайте послушаем, что ответит нам Филлис, – сказал президент. Он подошел к одной из собравшихся.
Филлис оказалась вампиршей. Не считая размера ее острых резцов и необычно бледной кожи, в целом она выглядела как весьма привлекательная женщина с угольно-черными локонами и алыми губами.
– Что? Я? – Она оглядела соседние сиденья, будто там могла найтись еще одна Филлис.
Президент взял ее изящную руку, и Чарли даже немного пожалел вампиршу.
– Ведь вы уже не такая же жуткая, как в прежние времена, не так ли, Филлис? – спросил президент.
– Ну, я считаю… – начала спорить вампирша. Потом она ссутулилась и понурила голову. – Да, – признала она. – Последние несколько человек, к которым я являлась, хотели, чтоб я выпила их крови. Они даже не закричали, когда увидели меня. Начали задавать вопросы. Прошлой ночью одна маленькая девочка вообще спросила, сверкаю ли я на солнце! Можете себе представить?!
Президент Страх печально покачал головой и ласково похлопал вампиршу по руке:
– Теперь, когда вы больше не можете пугать, вам придется встать перед важным выбором, не правда ли? вы должны определиться – стать другим кошмаром либо уйти в отставку. вы уже приняли решение?
– Нет, – проскулила Филлис. Из одного глаза у нее покатилась кроваво-красная слеза.
– Понимаю, выбор ужасен, не так ли? – спросил президент Страх, и Чарли содрогнулся. Пытаясь выражать сочувствие, гигант казался еще страшнее. – а если я скажу, что вам вообще не придется выбирать?
