– По воде! Черным морем, по каналу Волга – Дон, а далее по всему Союзу!
С помощью нашего болгарского друга Венцеля Райчева был приобретен сухогруз класса «река – море» под романтическим названием «Фирюза». Болгарина так увлекли прожекты Ряшенцева, что тот в итоге бросил свое журналистское ремесло и полностью переключился на бизнес «Российского дома». Райчев – рафинированный интеллигент, но с внешним обликом голландского шкипера. Такая же бородка, такой же остренький нос и такие же цепкие глазки отчаянного гуляки. Его ценность – обширные связи в Болгарии, да и вообще на Балканах. Но бизнесмен из него, мягко говоря, никакой. Встав во главе болгарского представительства, он стал бомбардировать Ряшенцева предложениями немедленно переименовать «Фирюзу». У нее якобы в прошлом не очень хорошая биография, и это портит имидж нового судовладельца.
– Ну, и как же ты предлагаешь назвать?
– «Кира Георгиевна»!
Кира Георгиевна Андрейчина – русская жена Венцеля Райчева. Милейшая и добрейшая женщина. И она вполне заслуживала того, чтобы по Черному морю ходил пароход ее имени. Но переименование судна – это немалые хлопоты и немалые деньги. И с тем, и с другим у Ряшенцева на тот момент был напряг. Это он и пытался втолковать Венцелю, но тот так хотел удивить супругу (дело было как раз в канун юбилея их свадьбы), что не воспринимал никакие доводы. Сломать его удалось лишь довольно-таки фривольным аргументом:
– Венцель, ты знаешь, что при подходе к порту кричат шкиперы капитану нашего судна? «Эй вы там, на “Фирюзе”!». А что теперь будут кричать? «Эй вы там, на “Кире Георгиевне!”». И каково ей будет такое слышать? Пойдут разговоры, начнутся издевки. Оно тебе надо?
Вопрос с переименованием был закрыт. Зато на повестку дня встал другой – о порте приписки «Фирюзы». До сих пор им был болгарский Бургас, и в том было два минуса – дорого и постоянные проблемы с ремонтом. В итоге долгих дебатов решено было перерегистрировать судно на один из черноморских портов Турции. Обсуждать эту проблему с Али Шеном в мае 1992 года в Стамбул и отправились на машине Сергей Мажоров и Борис Балкарей.
…Из Стамбула они выехали ранним утром, не было еще и семи. Петляющая меж невысоких гор дорога красоты необыкновенной. Глаз не оторвать! До турецко-болгарской границы оставалось чуть менее двадцати километров. А там еще пару часов – и София. Можно сказать, дома. Неожиданно из-за поворота выскочила многотонная фура, идущая по встречной полосе. Сидящий за рулем Мажоров притормозил и прижался к обочине. Непонятно почему, но водитель большегруза тоже прижался к той же обочине. Лобового столкновения избежать не удалось.
Вот такая трагическая история.
Два цинковых гроба в Москву доставили самолетом авиакомпании Greenair. Как оказалось, у турок все цивильно лишь наполовину: сопроводительные документы оформлены как положено, но на гробах никаких пометок – кто в каком? Пришлось вскрывать. Определяли по обрывкам одежды и косвенным признакам тел. Все были в шоке.
– Али Шен, скажи мне, что будет вашему водителю за эту аварию? Он ведь остался жив?
– Легкие ушибы, – Али Шен старается не смотреть на нас с Ряшенцевым. – Думаю, его Аллах покарает.
Через месяц мы узнали, что водитель фуры, имевший пятерых малолетних детей, повесился в камере за несколько дней до суда…
…Самолет из Парижа подруливает к стамбульскому терминалу частных авиакомпаний. У трапа гостей встречает радостный господин Али Шен:
– Ну что, ребята, если устали, тогда в отель, если нет – едем обедать.
Отдых отдыхом, но мне нужно в офис, чтобы связаться с Москвой. Я должен сообщить шефу дату предполагаемого отъезда в Страсбург и рассказать ему о предстоящих там встречах. Это нужно сделать побыстрее, чтоб было достаточно времени подготовиться. Али Шен смотрит на меня с удивлением: для того чтобы позвонить в Москву, вовсе не нужно ехать в офис.
– Номер помнишь? Звони, – и протягивает какую-то коробку, чуть меньше обувной, с надписью «Motorola».
– Это что, такой телефон?! Ну, шайтан-коробка!
Чувствую, Ряшенцев завидует своему турецкому партнеру, но старается этого не показывать: подумаешь, у нас скоро тоже будет такая связь. Али Шен, как истый бизнесмен, с ходу рождает бизнес-идею: а давайте учредим в России совместную компанию мобильной телефонии?! Но она, эта идея, главу «Российского дома» не увлекает: сначала заработаем на том, что народ накормим, а уж после…
Соединиться с Россией удается не сразу. Набираю раз пять, прежде чем раздаются длинные гудки. Трубку берет Валентин Мамакин. Он сегодня за дежурного секретаря.
– А деда нет. Они с бабкой позавчера в Кисловодск улетели.
– Как?!
– Так. В отпуск.
– Мы же через несколько дней должны ехать в Страсбург!
– Не знаю. Я слышал, он вроде как передумал.
Сообщение из разряда «обухом по голове». От потрясения не могу выдавить из себя ничего, кроме бранного, но емко описывающего данную ситуацию слова: п****ц! Ряшенцев напряженно смотрит на меня, ожидая известия о чем-то страшном и непоправимом. Югин много лучше его знаком с нравами Белого дома, а потому сразу догадывается о происшедшем: передумал, да?
– Уехал отдыхать в Кисловодск!
Ряшенцев в сердцах повторяет произнесенное мною бранное слово, предварив ему еще одно, означающее полноту случившейся с нами беды. Что же делать?! Просто не представляю, что делать! Во-первых, для того, чтобы этот визит состоялся, мы задействовали столько влиятельных людей в Париже и в Страсбурге, что теперь давать задний ход, объясняя его тем, что Ельцин-де передумал – верх неприличия. В отместку в прессе против нас поднимут такой шум, что после не отмоемся ни от «желтой», ни от «черной» грязи. Не менее страшно и «во-вторых» – Ряшенцев из потаенного кошелька «Российского дома» уже оплатил не только отели, но и все сопутствующие визиту расходы. Если все отменяется, можно считать эти деньги просто выброшенными на ветер. Но сейчас он думает не о них. Мысль об убытках, видимо, придет к нему чуть позже:
– Это как же прикажите понимать?! Сегодня вам Миттерана с Европарламентом подавай! Завтра вам к ним ехать не хочется! Вы что, демократы хреновы, в бирюльки играете?! Как я после такого позора своим партнерам в глаза буду смотреть?! Один Фредерик сколько сил на вас положил!
Решение проблемы подсказывает Али Шен:
– Кисловодск – это ведь совсем недалеко от Минеральных Вод, да? У меня самолет иногда выполняет рейсы в тот порт. Сегодня закажем коридор, завтра отправим вас к вашему Ельцину. Полетите и все уладите!
Ряшенцеву в Союз дорога заказана. Прошлым летом Генеральная прокуратура СССР возбудила в отношении него уголовное дело по так называемой «танковой афере АНТа» – попытке незаконного вывоза за рубеж военной техники и вооружений. Из-за этого он вот уже полгода руководит своей компанией из Будапешта, куда вместе с ним переместилась и часть управленческой команды. Так что завтра полетим вдвоем с Югиным. В общем-то, он тоже мог бы остаться с Ряшенцевым на день-два, поскольку Ельцин не в курсе его участия в страсбургской эпопее. Но Виктор отвергает такой вариант: «Летим вместе!». Что ж, это вполне по-дружески. К тому же его присутствие усилит мою аргументацию и облегчит разговор с шефом. Все-таки не рядовой депутат, а член президиума Верховного Совета.
