— Идем, поможешь мне, — позвала я Хлою.
Но та помотала головой.
— Нет, не помогу, пока не скажешь, что ты делаешь.
Я вздохнула. Мне ведь действительно нужна ее помощь. Что ж, как известно, лучшая ложь — это полуправда.
— Ты ведь в курсе, что я завалила Серебряный Век?
Хлоя снова уставилась на меня как на блаженную.
— В курсе? Да все про это только и говорят… И как тебя выпрут в конце семестра.
— Ага… Так вот, теперь не выпрут. Я добилась пересдачи. А это… ну, типа шпаргалка такая — с обычной-то меня заловили. Это как «Шпора», только в голове, а не коленках.
— Понятненько… — понимающе закивала Хлоя и затараторила в своей обычной манере. — Так это заклинание абсолютной памяти? Как же, как же, слышала про такие! Но где ты его нашла? Его же больше никто не знает… Разве что маги… Но магиню-то теперь днем с огнем не сыщешь! А зеркало тебе на что?
* * *
Глупая она все-таки, хоть и милая. Если бы заклинание абсолютной памяти было мне известно — и в если бы в принципе существовало — разве я бы им не воспользовалась, чтобы не провалить экзамен с самого начала?
Но для легенды сойдет — раз сама же ее предложила.
— Сейчас узнаешь, зачем зеркало. Иди пока, наклони его и подержи так, чтобы оно отразило меня, лежащую на полу. Только не грохни его, не то сама понесешь меня к медичке…
И ведь грохнет. Как только увидит, как я обращаюсь у нее на глазах в другого человека, так и выпустит это тяжеленное зеркало из рук — и надо будет успеть откатиться в сторону.
Улегшись и вытянувшись между двумя нашими кроватями — и вдоль предполагаемого наклона зеркала — я подождала, пока Хлоя подойдет и покрепче вцепится в тяжелую раму, накренив ее вперед. Кивнув, принялась читать вслух написанные на гладкой поверхности заклинания. Одновременно борясь с растущим в груди страхом.
Дело в том, что у Иллюзорной Магии есть один серьезный недостаток — если в момент обращения в организме человека присутствует другой органический материал — помимо того, что принадлежит объекту — всегда есть шанс превратиться… в съеденную за обедом корову или, допустим, в мужчину или женщину, с которыми недавно предавались плотским утехам, и следы которых запечатлелись на теле… или в теле. Поэтому чем дольше Иллюзорный маг не ел за обедом стейков и не занимался сексом — тем лучше.
Период перед превращением оттого ведь и назвали Очистительным. Больше суток, следуя ему, я питалась исключительно овощами и травами — даже от любимого молока на ночь отказалась. Своровала с тарелки мэтрессы Лойд булочку и дико радовалась, что она любительница именно этой сдобы — булочки-то диетические, без грамма яиц или молока.
И вот теперь, громким шепотом произнося одно непонятное мне слово за другим, все ближе и ближе к концовке заклинания, я вдруг запоздало испугалась.
А вдруг я недостаточно долго продержалась без животной пищи? Вдруг недостаточно хорошо помылась, жесткой мочалкой стирая с себя все возможные следы других людей и животных?
Я же никогда прежде этого не делала! Никогда в жизни! Мало того — я и не знаю никого, кто бы на деле использовал нашу родовую магию!
А вдруг достаточно одной чужеродной клетки, одной особо активной бактерии, чтобы обратить меня в какое-нибудь жуткое, склизкое, воняющее отбросами чудовище! Или (о ужас!) в эту самую бактерию?!
Боже, что я творю… Неужели все это стоит заваленного экзамена?!
На пятом предложении восковые письмена вдруг вспучились, объемно и широко всплыли над поверхностью зеркала. Расплываясь, уже прочитанные строки смешивались между собой, образовывая странные, восковые фигуры, постепенно опускаясь вниз и оплетая мою фигуру…
Я пискнула, едва живая от страха.
Что ж я за дура-то такая безбашенная! Ну, вышла бы за этого Грааса! Ну, переспала бы с ним пару раз — если у него вообще хоть что-то еще в штанах шевелится — а за месяц охомутала бы так, что стала бы полновластной хозяйкой его родового поместья… А там, глядишь и окочурился бы дедушка, а я осталась бы вдовой — молодой, красивой и с благородной фамилией!
Прекращать! Немедленно прекращать весь этот кошмар! И чихать я хотела на ублюдка-ректора и его прихвостней!
— Эль, все в порядке? Так и должно быть? — будто издалека донесся до меня Хлоин голос, но я не ответила — вдруг осознав, что прекратить-то я и не могу! Что слова древнего заклинания льются из меня, как вода из незакрученного крана — и, каждое из них, по мере прочтения, отекает вниз, присоединяясь к уже опутавшим меня восковым письменам.
Нет! — хотела прокричать я. Совсем не в порядке! Я не хочу этого, не хочу!
Но вместо этого продолжила читать не своим, загробным голосом, не в состоянии пошевелить и пальцем — до такой степени плотно спеленали меня горячие, восковые нити.
— Ломрении ут монду баалам ашморэ!
С последними словами я вдруг увидела — мое отражение! Оно меняется! Светлые волосы темнеют, становятся короче и… выпрямляются?! Глаза тоже сильно потемнели и будто бы меньше стали… Курносый нос выпрямился и заострился, как у нее — в точности как у нее, как у мэтрессы Лойд!
Великие Предки, неужели работает?!
— Закрой глаза! — закричала я Хлое, вновь обретя возможность говорить то, что хочу — ведь она реально может дико испугаться и грохнуть на меня это долбанное зеркало! А как я укачусь из-под него, если вся связана-перевязана этими дурацкими нитками?
Поздно. В ужасе завизжав, подруга выпустила из рук тяжеленную раму, и на глазах меняющееся отражение с страшной скоростью понеслось прямо на меня.
Приготовившись к самому худшему, я крепко зажмурилась…
Глава 3
Возращение в реальность было внезапным и довольно болезненным.
Болело все — руки, ноги, голова. Такое ощущение, что болели даже волосы.
Я застонала и попыталась пошевелить пальцами рук. Потом ног. С третьей попытки мне это удалось, и постепенно я осмелела настолько, что открыла глаза.
Потолок. Обычный, выбеленый потолок нашей с Хлоей спальни в женском крыле общежития Академии. Времени с моего обморока вероятно прошло немного — все тот же лунный свет из окна, и под тем же углом…
Хотя нет! Стало немного светлее — тень от зеркала, вдоль которого я лежала, пропала, и вместо собственного отражения, если приподнять голову, я могла видеть окно нашей мансарды.
Стоп! Как в окно?
А как тень могла просто так взять и пропасть?!
Я резко поднялась на локтях, тут же сильно пожалев об этом — в затылке тяжело запульсировало, в глазах задвоилось, к груди подкатил склизкий ком тошноты…
Однако, уже в следующую секунду мне стало плевать на самочувствие — до такой степени удивительные и жуткие вещи я наблюдала вокруг.
