И они так достали меня — эти долбанные напыщенные аристократы… так захотелось утереть нос этим всем ди Баресам, а заодно показать девочкам моего сословия, что чудеса случаются…
Что ж, похоже, придется удовольствоваться вторым вариантом свадьбы — тайным.
— Я покажу тебе свое платье, Марлена… — спокойно ответила я. — Завтра же — ЕСЛИ меня выберут.
А меня выберут — добавила я про себя. И тебя тоже выберут — уж я постараюсь этого добиться. И посмотрим, кто из нас будет лучше смотреться в своем вечернем «декольте».
* * *
— Зачем? — господин ректор непонимающе поднял брови, отрываясь от утренней газеты.
Я объяснила — смущаясь и неловко ерзая по стулу. Мне было неприятно говорить на эту тему, потому что Габриэль тоже входил в состав тех, кому я теоретически хотела «утереть нос» своим присутствием на приемах и банкетах, намечающихся в эти выходные.
— То есть, ты считаешь, что твой полностью срежессированный выбор что-то реально поменяет в устройстве нашего общества?
— Нет, конечно — я ведь не полная дура. Но когда в следующий раз… над кем-то вроде меня будут насмехаться… У них будет чем парировать.
— Прости, я… не понимаю… — он помял пальцами переносицу и отложил газету. — Ты больше не хочешь выходить за меня замуж? Так и будем три года бегать к друг другу, усыпляя твою соседку по комнате?
— Почему не хочу? — испугалась я. — Какая тут связь?
Утро было по летнему ярким, солнечным, но мне показалось, что в этот момент все вокруг помрачнело — будто солнце спряталось за невидимую тучу. Будто сама природа испугалась перспективе не видеть меня замужем за этим человеком. Будто меня уже выгнали и никогда больше не позовут сюда завтракать, разбудив в шесть утра мысленным приказом «немедленно просыпаться и бежать в ректорскую», потому что без меня, мол, кусок в горло не идет.
Габриэль хмыкнул.
— Не хочется говорить, что ты все-же «полная дура»…
Я угрожающе нахмурилась.
— Да. Не стоит, наверное.
— Хорошо, не буду, — он снова взял было газету, но, не удержавшись, добавил. — Замечу лишь, что твои логические способности меня иногда… удивляют, Элайза. Каким образом эти твои будущие обиженки кому-либо что-либо докажут, если мы с тобой вскоре в любом случае выйдем на люди — тайно мы поженились или нет? И всем будет совершенно ясно, что в составе команде ты была… не совсем честно?
Не желая признавать свою неправоту, я засопела, сердито тыкая вилкой в омлет. Я ведь действительно об этом не подумала. Все всё узнают в любом случае, и очень скоро. И кому я что докажу?
И тем ни менее.
— Мне все равно это нужно, Габриэль. Я хочу, чтобы наше снобье лопнуло от злости. Пусть они потом все узнают. Но хоть на один вечер я буду иметь удовольствие любоваться их вытянутыми рожами. Только представь себе физиономию ди Барес…
Ковер заглушил упавшую на пол вилку, которую он выронил при упоминании этой фамилии.
— Ди Барес?! Которого я третьего дня закопал в братской могиле с двумя дружками? Его распухшую, мертвую физиономию мне надо представить?
О, боже, я действительно дура! Вскочив, обежала маленький круглый столик, плюхнулась к нему на колени, обняла крепко-крепко и зашептала в самое ухо…
— Прости… я не хотела напоминать… И я имела в виду его сестру, Марлену… Та еще гадюка…
Он поколебался мгновение, потом сжал меня в ответ.
— Хорошо. Прощу, если устроим первую брачную ночь прямо сейчас.
Я отпрянула в притворном ужасе.
— Сейчас?! За завтраком?
— У меня все равно пропал аппетит… — рука полезла под юбку, а бедром я уже чувствовала нечто еще более интересное — будто и не было этих пяти минут в кресле у камина…
Живая картинка взорвалась перед глазами — я, на коленях перед креслом, зажатая его ногами, пытаюсь взять его в горло как можно глубже — давлюсь, задыхаюсь, но не сдаюсь… И он — смотрит, следит за каждым моим движением из-под тяжелых, полуприкрытых век… рука в моих волосах направляет, но старается не давить… и вдруг сжимается резко, судорожно… Бедра под моими ладонями подскакивают, и в рот мне ударяет густая, горячая струя…
Я сама не поняла, как оказалась в том же кресле — во второй раз за утро.
— Чего ты хочешь? — дернув мои панталоны вниз, он стянул их через одну ногу, оставляя болтаться на другой.
— Ты знаешь…
О да! Каждая клеточка наших тел знала, чего именно мы хотим…
Но нет, нельзя — рано.
Привычно откидываясь и позволяя расстегнуть на себе блузку, я перекинула одну ногу на подлокотник кресла.
— Я оттрахаю тебя прямо в этом кресле, когда мы вернемся… — пообещал он хрипловатым голосом. Утопил палец ровно по центру промежности, кругами прокладывая путь ниже… — Засажу тебе прямо… прямо сюда… Ох, как там, наверное, узко…
— Откуда… вернемся? — я старалась держать глаза открытыми.
— Из города… Я позвоню… назначу встречу в Храме — просто совершим обряд… Раз ты не хочешь публичной свадьбы. А потом… О, Великие Предки, как я тебя уделаю потом…
Не сводя завороженного взгляда с моей промежности, он вдруг рванул на себе ремень, высвободил уже готовую эрекцию… и пристроился — близко, у самого входа. С таким видом, будто собрался…
— Что ты делаешь? — я вся напряглась, зажимаясь.
— Не бойся… я только чуть-чуть… самую малость…
Он не продвигался дальше входа, кружа, скользя, дразня нас обоих… Через пару секунд я уже извивалась под ним, безмолвно требуя еще — глубже и дальше…
— А… платье… В чем я буду? О, боже, Гэб…
Головка растягивала меня, уже почти полностью внутри…
«Слишком глубоко — опасно-опасно… не хочу так…»
Он замер… и тут же толкнулся опять — еще глубже…
— Платье… купим по дороге… — его голос звучал так хрипло, будто во рту все пересохло. — Сможешь так кончить?
Я помотала головой — смогу, но не хочу. Потому что еще секунда, и я начну умолять его трахнуть меня — прямо сейчас, без всяких платьев и тайных свадеб.
Зарычав, он вышел, раздвинул ноги мои как можно шире… и вжался в меня лицом. Вылизал так, будто вкуснее ничего и никогда не пробовал — на зависть нашему недоеденному завтраку…
* * *
Пожалела я о том, что решилась на тайную свадьбу почти сразу же — как только мы отдышались и оправили на себе одежду. И главное, из-за чего решилась? Из-за пары дней тщеславия и красования перед несчастной идиоткой, лишившейся по моей вине брата? Серьезно?
А уж когда, с помощью Габриэля, вылезла с заднего сиденья машины, где он спрятал меня под своим осенним плащом, уже чуть не плакала — ну вот кто так замуж выходит?! Кого привозят на собственную свадьбу, спрятав на заднем сиденье автомобиля?!
