— О нет…
Он сел рядом, снова опустил голову на руки и продолжил говорить — глухо и четко, будто в колодец. Отдаваясь эхом после каждой фразы.
— Прости, Эль… Ребенок… когда они сказали, что у нас будет ребенок… когда начали убивать вас обоих — я вдруг вспомнил. Вспомнил, что для одного из тех заклятий нужно было именно это — заделать ребенка природной ведьме. И тогда ее магия перейдет мне… даже без ее согласия. Эльвина хотела отдать мне часть своей магии, но передумала, когда узнала, чем это для нее закончится… и мы расстались.
Габриэль поднял на меня глаза, взглядом подтверждая то, что я больше всего боялась услышать.
— Я увидел его, это заклятье, когда ты подумала про Темную Книгу — увидел его слово в слово, так, как его должна была увидеть ты, если бы не отвлеклась… Можешь проклинать меня, Эль… но у меня не было другого выхода… Иначе бы мы погибли.
Не дослушав, я вскочила, подняла руку… приказала стулу у стены подняться в воздух…
Стул не сдвинулся с места.
Подскочила к каменному камину, попыталась зажечь щелчком огонь — ничего! В ярости развернулась, попробовала издалека разорвать на Габриэле одежду — ни одна, мать его, ниточка не порвалась!
— Нет… нет-нет-нет… — мотала головой, бегая по комнате будто умалишенная. Будто мое отрицание того, что произошло, возымеет хоть какое-то действие и отменит беспощадную реальность.
Реальность, в которой мой любимый забрал у меня всю магию, пусть и спасая мою жизнь.
Я с размаху села на пол и задохнулась, захлебываясь горько-солеными слезами.
— Прости… — еще раз глухо попросил Габриэль. — Но, похоже, что мы с тобой… поменялись местами, детка. И, что еще хуже… — он поднял вверх руку, создавая в ней знакомый уже, темный вихрь. — Это колдовство, которым я овладел… оно Темное… весьма Темное… и магом я стал тоже, мягко говоря, не очень светлым… Даже и не знаю, чем это для меня чревато.
— Да какая разница — Темным или Светлым! — прорыдала я с пола. — Мне бы хоть каким…
Он не виноват — шепнула мне совесть, заставляя успокоиться. Он сделал единственное, что мог в тот момент — забрал у меня магию, и будучи не под колпаком, раскидал этих тварин по комнате…
Я вскинулась.
Вот! Вот кто во всем виноват! Вот из-за кого я сижу тут на полу и размазываю сопли, оплакивая свою потерянную сущность!
— Где они?! — прошипела, оборачиваясь и мысленно умоляя его только об одном.
Чтобы он не успел убить тех, с кого я хотела спустить кожу живьем… сама, лично… своими руками наказать так, чтобы до мозга, до печенок своих поняли, каково это — когда из тебя медленно, каплю за каплей, выдирают саму жизнь.
* * *
Нет, они не были мертвы. Габриэль оставил их, специально для меня — знал, как сильно меня будет одолевать жажда мести.
Плотно спеленатые магическими путами, три ведьмы висели вниз головой в воздухе в соседней комнате, шипели, ругались и изо всех сил пытались колдовать. Естественно, без толку — на них надели их же собственный глушащий магию колпак.
Что будет, если убить их? — подумала вдруг я. Они ведь не просто ведьмы. Они мой Анклав — главы ведьминского рода. Не потеряют ли с их смертью магический дар все ведьмы? Не разрушится ли наш мир?
А вдруг они нечто вроде общего мозга — убью их и сама умру?
«Не говори ерунды. Будет общий сбор, на котором проголосуют и изберут новый Анклав», — услышала я голос Габриэля у себя в голове — в первый раз после своего пробуждения. — «Они не общий мозг. Подозреваю, что даже и не свой собственный».
Я присела на корточки перед тремя живыми коконами и пересеклась взглядами с Таей, отчего та сразу перестала шипеть и повисла в воздухе со скучающе-брезгливым выражением лица — будто все происходящее ее мало волновало и уж точно не пугало.
— Где Хлоя? — спросила своим самым «ледяным» голосом.
Ведьма фыркнула.
— Освободишь, скажу.
Я сузила глаза.
— Освобожу. Но не тебя, — подвинулась в сторону Нарины и, дотронувшись до ее магических пут, повернула самую младшую ведьму лицом ко мне. Повторила, чеканя каждое слово. — Где. Хлоя? Если поможешь мне найти подругу, и она все еще жива — я тебя освобожу и отпущу. Если нет — сгоришь вместе с остальными.
Я почувствовала спиной тепло — это Габриэль, по уговору между нами, поднял на ладони огненный шар.
На лицах все трех обозначился страх и даже самая старшая из сестер не смогла более делать вид, что ей плевать.
— Поклянись, что освободишь меня, и я скажу! — выдавила из себя Нарина, уже вся красная от прилива крови к голове. — И не просто клятвой, а на древне-ведьминском — чтобы невозможно было нарушить.
Горько усмехнувшись, я начала вслух произносить известные всем слова на языке, полностью которого не знает уже ни одна современная ведьма. К счастью, я не забыла его с потерей своей второй сущности.
Тая вдруг сильно втянула носом воздух. И громко и насмешливо расхохоталась — как только могла в ее положении вниз головой.
— Не верь ей, сестра… Она ведь больше не ведьма… Ее дружок умудрился высосать из нее все силы… Эта клятва ничего не будет значить, раз она теперь простая человечка… Солжет и глазом не моргнет.
— Не суди по себе! — огрызнулась я, выбиваясь ненадолго из амплуа ледяной суки.
И вновь собралась с мыслями, гася в себе ярость и обиду. Чтобы спасти Хлою и получить хоть какое-то удовольствие от мести, мне просто необходимо поддерживать этот «сучий» образ. Потому что я хочу, чтобы меня боялись перед смертью, а не смеялись в лицо.
— Ты ведь не хотела нас убивать… — промурлыкала почти ласково, склонив голову и доверительно заглядывая Нарине в лицо. — Я ведь слышала тебя… Тебе было стыдно… совестно… Кого мне отпустить, если не тебя?
— Нарина, она лжет! Не говори ей…
— Я! Это я выдрала страницу с Ритуалом из книги! — выпалила вдруг рыжая ведьма, перебивая сестру. — Точнее, испарила ее, заслав в другой мир…
Тая заскрежетала зубами.
— Я так и знала, что это была ты… Мягкотелая дура! Смотри, в какой мы попали переплет из-за тебя!
— Простите меня, сестры… Но я… я не хотела убивать ребенка…
— Забыла, кто спас тебе жизнь сотни лет назад?! — уже вовсю громыхала старшая из ведьм, меняясь в лице. — Кто снял тебя, полумертвую, с костра и обучил всему, что ты знаешь? Кто открыл для тебя этот волшебный мир — в котором мы живем, как королевы?!
— Прости… хватит, я поняла… мне стыдно…
Но Тая не желала останавливаться.
— А кто спас твоего ребенка от лютой смерти? Тоже забыла?!
Нарина горько зарыдала, капая слезами на пол под собой.
— Ну, хватит тут соплей! — я вдруг взбесилась, поняв, что и у самой вот-вот слезы на глазах проступят — главная ведьма умела давить на совесть. — Говори, где Хлоя. Клянусь — отпущу! Зачем мне тебя убивать, если благодаря тебе я и мой любимый живы?
