Я пригубил кофе.
– Дело не во втором пилоте. Лида. Все мои воспоминания, все, что мне дорого… – От кофейной горечи сводило рот. – Думаю, когда у тебя получится убедить меня в том, что она нереальна, я сойду с ума.
– Или выздоровеешь, – сказала Таис.
– Боюсь, для меня тут уже нет разницы.
Таис неожиданно присела рядом со мной на кровать. Она была совсем рядом. Я чувствовал ее запах. Ее черные волосы рассыпались по плечам, а уставшие зеленые глаза были так красивы.
– Я раньше никогда с тобой не говорила. Мне запрещали, но дело не в этих запретах. Я сама думала, что нельзя тебе это рассказывать.
– И что заставило тебя передумать?
– Тебе не становилось лучше. И только сейчас… – Таис улыбнулась. – Быть может, это и нужно было сделать? Просто поговорить. Забудь на секунду о том, что все вокруг враги, что тебя захватили сепаратисты, а я… я…
– А ты похожа на Лиду.
Таис повела плечами, как от холода, и поднялась с кровати.
– Почему? – спросила она.
– Что почему?
– Почему, ты думаешь, я так на нее похожа?
Я почувствовал холодок на коже.
– Откуда я знаю? Это тебе…
– А ты подумай. Я ведь говорила. Но попробуй сам. Как ты ее помнишь? Когда увидел ее впервые? Когда впервые вспомнил?
Я закрыл глаза.
Лида.
Сколько раз она являлась ко мне во сне. День нашего знакомства. Институт. Я окончил подготовительные курсы и пришел, чтобы получить удостоверение абитуриента, переживая о том, как смехотворно малы мои шансы поступить в самый престижный в стране вуз. Я не мог узнать никого вокруг – я не видел ни одного знакомого лица, хотя и проучился с этими людьми целый год. Я стоял в длинной и тусклой очереди, ожидая, когда меня вызовут в кабинет, и тут заметил ее…
Я попытался восстановить в памяти ее лицо, приоткрытые губы, зеленые глаза, непокорные волосы, а потом посмотрел на свою тюремщицу.
– Я понял, – сказал я.
Девушка вопросительно приподняла брови.
– Ты вовсе не копия, – сказал я. – Ты – это и есть она. Лида – это ты!
– Что?
Девушка запустила руку в карман.
– Я совсем не это имела в виду! – крикнула она. – Я хотела… Как ты не понимаешь! Я была первой, кого ты увидел! Первой! И Лида… Она появилась из-за меня.
– Нет!
Я вскочил с кровати, опрокинув поднос. Холодный кофе выплеснулся из пластиковой чашки, и та покатилась к ее ногам. Недоеденный бутерброд развалился на части, упав на пол густо намазанной паштетом стороной.
– Я тоже много думал о том, что происходит. Есть лишь одно объяснение. Одно-единственное. – Я протянул к девушке руку, и она испуганно попятилась к двери. – Что они сделали с тобой, Лида? Что они сделали с тобой?
Девушка вытащила тенебрис. Руки у нее тряслись.
– Не подходи ко мне! – прошипела она. – За нами следят. В любую секунду…
– Не бойся. – Я приближался. – Я не причиню тебе вреда. Никогда.
– Не подходите! – Девушка угрожающе вскинула тенебрис. – Или…
– Или что? Говоришь, за нами следят? Ты знаешь, думаю, всякий раз, когда ты достаешь эту штуку… – я показал на светящийся глазок камеры, – там никого нет. Ведь правда?
– Нет! – Девушка затрясла головой. – Стоит мне только…
– Лида! – Нас разделяли считаные шаги, но мне вдруг показалось, что между нами разверзлась зияющая бездна. – Ты сама попробуй вспомнить. Ведь это же ты! Я никогда не поверю, что они полностью…
– Еще один шаг, – пробормотала девушка, – еще один шаг, и я…
– Вспомни! Разум можно обмануть, стереть воспоминания, внушить тебе что-нибудь, но…
Я переступил через разделявшую нас пропасть; девушка вздрогнула, подняла трясущуюся руку с тенебрисом, но так и не нажала на кнопку. Я схватил ее за плечи, и она тут же отвернулась, спрятав от меня глаза.
– …но не чувства, – сказал я.
В то же мгновение все вокруг затряслось, свет на секунду погас, лишив нас зрения, а потом разгорелся вновь, вздрагивая и мерцая, как во время короткого замыкания.
Комната тряслась, ее разрывало на части.
Я отшатнулся, всплеснув руками, чтобы не упасть. Таис вскрикнула, кинулась к двери, пальцы ее скользнули по уродливой бронированной панели, и тут же еще один мощный толчок отбросил Таис назад – она упала и выронила тенебрис.
Тенебрис ударился о металлический пол, звякнул и завертелся, точно юла. Краем глаза я заметил, как от него отлетела какая-то деталь. Я дернулся вперед, чтобы схватить тенебрис, но наступил на обкусанный бутерброд и повалился на пол.
Свет погас.
Мы лежали в темноте. Я шарил руками по холодному полу в поисках тенебриса и не решался вставать. Я почему-то был уверен, что, когда я поднимусь на ноги, сокрушительные подземные толчки возобновятся и комната расколется, как хрупкая скорлупа, вывернется наизнанку.
Я слышал, как в темноте тихо всхлипывает Таис. Наверное, она расшиблась, когда упала на пол.
– Таис! – позвал я. – Что это, черт подери? Землетрясение?
Таис резко замолчала. Я встал на колени и пополз в темноту – в ту сторону, откуда слышал ее плач. Я ничего не видел – даже глазок камеры над дверью погас.
– Что же это? – пробормотал я. – Что здесь творится?
Над головой раздались грубые торопливые щелчки – словно кто-то пытался завести мертвую обесточенную машину.
– Таис! – снова позвал я.
Освещение включилось – в глаза мне ударил прожекторный свет, и я невольно отпрянул назад, как от удара. Какое-то время я не видел ничего, кроме белой пустоты. Потом передо мной появилась Таис – она медленно поднималась на ноги, бережно придерживая ушибленный локоть.
– Извини, – выдохнул я.
Таис сначала посмотрела на меня, а потом быстро стрельнула глазами куда-то в сторону, за мою спину.
Тенебрис!
Я обернулся. Таис, забыв о разбитом локте, бросилась на пол. Я тоже потянулся за тенебрисом, но было уже поздно – Таис схватила его и выставила перед собой.
– Не двигайся! – приказала она.
– Таис! – крикнул я, поднимаясь.
Она тут же конвульсивно нажала кнопку на тенебрисе. Я обреченно улыбнулся и закрыл глаза, но ничего не происходило. Внутри пульта что-то ритмично пощелкивало, Таис нервно трясла его в руке, однако имплантат в моем плече бездействовал. Устройство было разбито.
– Так, – сказал я.
Таис с ужасом уставилась на меня, все еще нажимая на бесполезную кнопку.
– Говоришь, за нами следят, и в любую секунду…
