– Мнемокод.
– Слушай, ты же не идиот! Какие к черту пытки? Если бы тебя действительно пытали… В общем, заставить человека выдать какой-то код труда не составляет.
– Хватит прикидываться! А то ты не знаешь, что такое мнемокод. Его при всем желании невозможно выдать.
– И что это?
– Код авторизации нейролинка. Если его смоделировать, то можно получить доступ к управляющему интерфейсу корабля.
– И у тебя есть такой доступ?
– Ограниченный.
– И зачем тогда пытать тебя, а не первого пилота? Почему бы не взломать сам терминал – это проще, чем копаться в чужих мозгах? Что даст сепаратистам управление одним-единственным земным кораблем – особенно таким, как «Ахилл»? Баржей! Я уж не говорю о том, каким образом, по-твоему, тебя пытаются взломать!
– Первый пилот мог не выжить. А сломать человека на самом деле куда проще, чем терминал. Ведь правда, Ли… – Я не решился назвать ее настоящим именем. – Ведь это же правда, согласись? А что именно со мной делают – я не знаю, но…
– И чтобы получить какой-то код тебя пытаются убедить, что ты – другой человек?
– Про то, что я – Виктор, ты заговорила только сейчас. А повод у тебя я понял не сразу. Возможно… – От возбуждения у меня началась одышка; я чувствовал, что как никогда близок к разгадке. – На Венере же на самом деле был институт развития нейроинтерфейса, там как раз изучали влияние длительных сеансов на операторов. Возможно, через нейроинтерфейс можно изменить воспоминания, а тебя они сделали для того, чтобы меня дестабилизировать. Мой уровень доступа выше твоего, я был логичным выбором, если погибли пилоты. – Я ненадолго задержал дыхание, надеясь успокоиться, и прижал руку к груди. – Вы постоянно усыпляли меня и что-то делали. Ты говорила, это томограмма. Но на самом деле вы просто искали код. Наверняка существуют какие-то эвристики, и мое нестабильное состояние вам помогало.
– Я поражаюсь тебе, – покачала головой Таис. – В этом даже есть логика. Безумная, правда. Только ты так и не объяснил, зачем сепаратистам обычная баржа.
– «Ахилл» – земной корабль, и он пройдет через все линии обороны. Времени после катастрофы прошло не так много – думаю, не больше двух недель. И у нас точно были проблемы с двигателем. Придумать убедительную причину – не сложно. Торможение слишком затянулось, потом повернули к Земле. Система связи вышла из строя.
– И что? – нетерпеливо спросила Таис. – И зачем?
– Слышала про троянского коня? Устроить катастрофу такого корабля, как «Ахилл» было бы симметричным ответом, не правда ли?
– Боже мой! – Таис смотрела на меня, как на сумасшедшего. – Это же чистая паранойя!
– Или еще проще, – продолжал я. – Вы нарочно хотите сварить мне мозги, чтобы я потом сыграл роль камикадзе и устроил крушение «Ахилла» где-нибудь над Москвой.
– Паранойя. Классическая паранойя.
– Ладно. – Я махнул рукой. – Думай, что хочешь. Только ты вот мне говорила, что я должен чувствовать некую черную дыру внутри себя. А ты сама ничего не чувствуешь? Почему ты приходила ко мне? Мне кажется, никто тебя об этом не просил. Ты ведь сама, да? Правда, Лида?
– Не называй меня так!
– А зачем тогда? Согласись, что-то все-таки…
– Дурак! – взвилась Таис. – Я знаю тебя два года! Два года, понимаешь? Это ты меня впервые увидел неделю назад, а я…
Таис опустила пистолет. Я вдруг понял, что она держится из последних сил. Лицо ее побледнело, рана на лбу вновь начала кровоточить. Таис застонала и осела на пол, привалившись спиной к стене.
– Я хотела тебе помочь, – простонала она.
– Так помоги.
– Как? Отдать тебе пистолет?
– Проводи меня до дэ два.
– Ты ведь уже не веришь, что там твоя Лида? – сощурилась Таис. – Или снова передумал? Я уже не Лида?
– Нет, не передумал. Вернее… А что еще мы можем сделать? Там кто-то из «Ахилла». Кто-то, кто знает меня, настоящего. Виктор я или нет…
Таис поднялась с пола, опираясь о стену, и подошла ко мне, покачиваясь.
– И как я должна это сделать? Они будут тут с минуты на минуту! И главное…
Она навела на меня пистолет.
– И главное – зачем?
– Потому что ты сама сомневаешься, – сказал я. – Признай. Мы сходим туда – и все сразу встанет на свои места. Если окажется, что я Виктор, что все ваши рассказы – правда, то я не буду сопротивляться – можете хоть выбросить меня в открытый космос.
– И для этого я… – начала Таис.
– Отдай мне пистолет.
Таис засмеялась, но тут же устало нахмурилась.
– Хорошо придумано, – сказала она. – Просто отлично.
– Тебе двадцать шесть лет, – сказал я.
– Что?
Таис побледнела.
– Тебе двадцать шесть. Твое образование, я думаю, нейродинамика. Неплохо работаешь с нейроинтерфейсом. И еще солнечное затмение – никогда не поверю, что ты могла это забыть.
– Затмение? – Таис пораженно уставилась на меня и стала медленно отступать в другой конец комнаты. – О чем ты говоришь? Да, я заканчивала нейродинамику, но какое еще у меня может быть образование? Изящная словесность, что ли? Я же здесь работаю! И по поводу возраста – ты не угадал.
– Возраст могли изменить. Кстати, Лида тоже училась на нейродинамике.
– Лида, Лида, Лида, – покачала головой Таис. – Это просто смешно.
Однако голос у нее дрожал.
– Это совсем не смешно, и ты сама это понимаешь.
– Так что? – Таис нервно повела дулом пистолета из стороны в сторону. – Это все, что ты знаешь о своей любимой Лиде? Что по поводу родителей? Или, может, знаешь, какие у меня есть родинки на теле? Что я люблю?
– Я не все помню. Мои воспоминания… Я даже не знаю, как это объяснить. Нет никаких черных дыр, просто события, которые происходили несколько лет назад, я вспоминаю так, как если бы прошла половина столетия.
Таис грустно усмехнулась.
– Так ты не помнишь ее, эту Лиду! Конечно! Как можно помнить того, кого нет!
– Лида есть и стоит передо мной.
– Прекрати!
– Просто дай мне шанс. Ты же ничего не теряешь.
– И что, ты поверишь кому-то из этого самого дэ два, когда не веришь мне?
– Я верю тебе. Я верю, что тебя обманывают так же, как и меня.
В дверь за мной что-то гулко, размашисто ударило, и я испуганно вскочил со стула. Индикатор замка истерично замигал и погас, а дверь пошатнулась, но устояла. Таис стиснула обеими руками пистолет, испугавшись не меньше меня.
– Времени нет, – сказал я и схватил ее за плечи.
Таис дернулась, попыталась сбросить мои руки, но вдруг замерла и посмотрела мне в глаза.
