– Вот такие, Алексей, у нас дела. Теперь о службе,– Барышев достал из сейфа склейку карт и развернул на столе.
– После того, как Муссолини начал закручивать в стране гайки, у нас проблем с информацией нет, мобилизованные итальянцы прославиться не торопятся, каждую ночь десяток-другой перебежчиков. Авиаразведка эти данные подтверждает, – добавил подполковник, увидев, как при упоминании перебежчиков изменилось выражение лица подчиненного.
– Итальянцы за месяц доукомплектовали и перебросили в Албанию семь дивизий, из них две альпийские, так что фронт теперь сплошной. Это не страшно, у нас на фронте шесть дивизий, не считая эвзонов и кавалерии, а пехоты в итальянской дивизии меньше, чем в греческой. Но! – Барышев поднял вверх указательный палец большой руки с желтым от никотина ногтем. – Итальянцы полностью укомплектовали разбитую осенью танковую дивизию «Чентауро». Не скалься, не танкетками. Перебежчики в один голос утверждают, что танки в дивизии французские, причем есть тяжелые, до роты. Гитлер поделился трофеями. Есть и новые машины собственного производства, но немного. В Афинах и штабе армии считают, что Месси ударит вдоль моря, чтобы снять блокаду с Валоны. Поэтому все резервы и поступающую технику направляют туда – готовят штурм города и укрепляют фронт со стороны Дураццо. Но вот чует моя спина, что не удержатся итальянцы от соблазна на Эльбасан ударить – слишком близко мы подобрались к их последнему порту. А у нас боеприпасов на два хороших боя, и третья часть экипажей без техники сидит. Чего лыбишься?
– Да приятеля своего вспомнил. Он бы уже прикидывал – у нас танков не хватает, а у итальянцев вдруг стало много. Но нам же они нужнее?
– Расслабился ты в тылу, капитан, все шутки тебе. Короче, я принял решение первую и твою роты укомплектовать до полного штата, лучше иметь две полных с опытными командирами, чем три потрепанные. Остальное свожу в резерв, командовать будет помначштаба. Батальон наш держат в резерве армии, на случай ликвидации внезапных прорывов. Наступать не планируют, пока Валлону не захватят. До тех пор – оборона. Обстановку уяснил?
– Да, товарищ полковник!
– Вот и думай теперь, потом свои предложения доложишь. Там твои подчиненные извелись уже, любимого командира поджидая. Свободен!
Время для наступления противник выбрал удачное – первая половина февраля. Несмотря на постоянные дожди, на приморской равнине грунт более-менее просох и уже держал танки, в тылу у греков горы еще завалены снегом, большая часть дорог просто непроходима. Битые в сороковом году на всех фронтах итальянцы в наступившем сильно прибавили в организации и планировании операций, видимо, дуче нашел для них неплохих учителей. Перед наступлением они впервые за войну сконцентрировали артиллерию на направлении главных ударов, приготовили задел боеприпасов и озаботились наличием резервов – наставники в орленых фуражках не зря едят свою пасту.
Не справилась с поставленной задачей только Реджия Аэронаутика. Несмотря на брошенные в бой новейшие истребители «Макки», не уступавшие в скорости ястребкам советского производства, добиться господства в воздухе королевские ВВС не смогли.
Новых полков не хватило даже для того, чтобы компенсировать потери от декабрьского разгрома. Свежие подкрепления с ходу втягиваются в бои с превосходящими силами греческих истребителей. Неделя боев, и от прибывшего полка остается в лучшем случае эскадрилья.
Греки тоже несут потери, но новые машины взамен сбитых поступают теперь не только из СССР – Британия, оторвав от сердца, выделила союзнику несколько десятков устаревших «гладиаторов» и считанные бэушные «харрикейны». Итальянская промышленность не в состоянии производить самолеты в объемах, позволяющих компенсировать потери в боях над Албанией, Мальтой и в африканском небе, теперь на всех фронтах у дуче едва наберется тысяча боеспособных машин, даже с учетом транспортных и устаревших. С такой «армадой» небо не завоюешь.
Греческое командование о предстоящем наступлении врага знало не намного меньше итальянского, в штабе генерала Месси было известно об этой осведомленности. Расчет был на то, что греки не успеют среагировать на превосходство в силах на участках атаки. Выбора у командира одиннадцатой имперской армии не было – двадцать пятого января эпирская армия греков возобновила наступление на Валону и уже подошла к городу на расстояние в пять-шесть километров. Чтобы отвлечь противника и помешать переброске войск, Месси был вынужден перейти в наступление.
Пятого февраля, на рассвете, итальянская артиллерия начала артподготовку.
К полудню стало ясно, что итальянцы решили воевать всерьез, как взрослые, – артподготовка закончилась, но снаряды с той стороны продолжают лететь, и довольно густо. Иногда тяжелые «чемоданы» падают недалеко от места сосредоточения батальона – итальянцы пытаются нащупать и подавить греческие батареи. Бьют вслепую. Несмотря на низкую облачность и срывающийся время от времени дождь, воздух держит истребители с белыми звездами на крыльях. Их присутствие дает дерущимся на земле бойцам уверенность – их не бросили, помнят и заботятся.
Своя артиллерия стреляет реже – грекам приходится экономить снаряды, и они стараются заменить массированный огонь снайперским, благо наблюдатели и корректировщики сидят на вершинах гор вдоль левого берега Шкумбрина, а наступление идет по правому. Итальянцы вынуждены основной удар наносить по речной долине, в некоторых местах от реки до гор чуть более двух километров. Горы невысокие, но на танках поперек хребтов не прорваться, среди скал греки сильнее. Альпийские дивизии изображают наступление и там, но как-то неубедительно.
Экипажи находятся в машинах, вслушиваясь в грохот канонады. Тяжело сидеть вот так – в десятке километров от линии фронта, не имея информации о ходе боя, часами ожидать команду, которая бросит тебя туда, где дрожит и содрогается разрываемая тротилом земля.
Посыльный из штаба пробегает вдоль танков, вызывает на КП командиров рот и батареи. Снова пошел дождь, и вызванные добираются до штабного сарая перебежками.
– Приказал собрать, сейчас подъедет, присаживайтесь, – гостеприимно показывает на пустые снарядные ящики Мотылевич.
– По обстановке ничего не передавал? – Козлоногов, как всегда, самый нетерпеливый.
Майор не успевает ответить – знакомый звук мотора, хлопок автомобильной дверцы, чавканье грязи, и в сарай входит командир батальона. Сбрасывает на руки вскочившему писарю мокрую накидку и стремительно подходит к столу.
– Товарищи командиры, ситуация на передовой складывается паршивая. Подходите.
Командиры собираются вокруг разложенной карты, и Барышев продолжает, показывая обстановку зажатым в пальцах карандашом.
– Судя по всему, макаронники решили двумя сходящимися ударами вернуть себе контроль над центральной Албанией. Две или три дивизии пытаются наступать от Тираны, но там греки их успешно сдерживают, гору отдали – гору отбили. Хуже складывается обстановка на западном направлении. Противник собрал на узком фронте несколько сот стволов артиллерии и буквально перекапывает снарядами наш передний край. Авиация наносит по их батареям бомбовые удары, но погоду сами видите – многого от наших асов ждать не приходится. Пехота стоит насмерть, но наступление итальянцев поддерживают танки, судя по донесениям, их намного больше ста – идут в несколько рядов, по всей долине, от реки до гор. Не танкетки, нормальные танки, с пушками в башнях. По большей части небольшие, по докладам – французского производства, но замечено и несколько тяжелых машин. Артиллерия пока не справляется. На настоящий момент итальянцы прорвали первую линию нашей обороны и подтягивают подкрепления, готовятся атаковать вторую. Греческое командование концентрирует артиллерию, но если итальянцы прорвутся, останавливать их танки придется нам. Кто хорошо помнит, что собой представляет французская бронетехника?
