— Очень хорошо. Но я пришел не для того, чтобы говорить о домах.
— Не о домах? Тогда о чем же?
— О женщинах. Вернее, о женщине.
— Миссис Дороти Джордан?
— Откуда ты знаешь? Принц рассмеялся.
— Мой дорогой Уильям, неужели ты не знаешь, что за нами наблюдают тысячи глаз, нас слышат тысячи ушей, и тысячи перьев каждый день только тем и заняты, что стараются нас опорочить так или иначе. Я читал кое-что об одном восторженном молодом джентльмене, который не спускает глаз с маленького Пик-ля. Мне не очень долго пришлось гадать, о ком идет речь. Итак, ты послушался моего совета и поехал в Друри-Лейн. И там ты увидел прелестную миссис Джордан.
— Ты находишь ее прелестной? — Уильям счастливо рассмеялся.
— Я нахожу ее более, чем прелестной, — восхитительной!
— Я всегда говорил что ни у кого в Англии нет такого прекрасного вкуса, как у тебя!
— Мне остается только согласиться с тобой. И должен сказать тебе, что если бы я не был влюблен в Марию и так привязан к ней, то стал бы твоим соперником.
— Нет, пожалуйста, не говори так! Это приводит меня в ужас! Она никогда бы не смогла так сопротивляться тебе, как...!
— А как это ей удается сопротивляться тебе? Уильям понурил голову.
— Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Мне нужен твой совет, Георг. Она — удивительная женщина, она считает себя замужем за этим Фордом. У нее дети — двое от Форда и одна девочка от Дэйли, какого-то театрального наглеца, который заставил ее стать своей любовницей. Как видишь, я разузнал про нее все. И поскольку она считает себя женой Форда, она сохраняет ему верность.
— Что он за человек?
— Адвокат или что-то в этом роде... не слишком преуспевающий. Я слышал, что Дороти содержит всю семью.
— Она хорошая женщина, — сказал принц Уэльский, — и поверь мне, нет ничего более важного для мужчины — и для принцев, как мы, — чем хорошая женщина. Если бы я мог открыто жениться на Марии, я был бы самым счастливым человеком на Земле.
— И ты абсолютно верен Марии?
— Не в этом дело. Я Марию никогда не брошу. И она это знает. Я всегда буду к ней возвращаться, хотя у меня и могут быть увлечения — ты ведь знаешь, как я неравнодушен к женщинам, а среди них столько прелестных, и каждая хороша по-своему, но именно Мария — моя жена. Я не смог бы жить без Марии, как и она без меня.
— Я чувствую то же самое к Дороти, но я был бы ей всегда верен.
— Мы говорим на разных языках: я — женатый человек, ты же только собираешься жениться.
— Собираюсь жениться?
— Да, если судить по тому, как ты разговариваешь.
— Георг, она мне отказывает. Каждый раз она говорит мне, что будет верна своему Форду.
Принц Уэльский улыбнулся, вспоминая что-то.
— Я уговаривал Марию целый год... или даже больше. Она уехала за границу... и я был ей верен. Я писал такие нежные письма!
— Я совсем не так силен в письмах, как ты.
— И тебе этого вовсе не нужно, ведь она здесь.
— Я просто не знаю, что дальше делать.
— Из-за Марии я даже пытался покончить с собой.
— Ты считаешь, что я должен сделать то же самое из-за Дороти?
— Еще рано. Но не отказывайся совсем от этой мысли. Подумай, чем можно ее привлечь, и ты победишь в конце концов. Ты принадлежишь к королевской семье, а лишь немногие женщины могут устоять против этого. Кроме того, ты молод, хорош собой, и я уверен, что ты лучше можешь позаботиться о женщине, чем этот... как его...
— Ричард Форд.
— Лучше, чем он. Ты настойчив и никогда не отступай. Сейчас, когда я узнал, что ты влюблен в эту женщину, я стал обращать внимание на некоторые сплетни о ней в газетах. Актеры и актрисы считаются хорошей пищей для сплетен, как... мы. Я выяснил, что миссис Джордан и мистер Форд довольно часто ссорятся. Я уверен, что он не может предложить ей столько, сколько можешь ты.
— Она не из тех, кого покупают.
— Каждого человека можно купить так или иначе. Любовью, деньгами, славой. Но есть еще кое-что... У нее есть дети, и она хорошая мать. Будь я на твоем месте... Но я на своем. Через все треволнения я пришел к счастью со своей Марией, впрочем, у нас были другие обстоятельства.
— Георг, ты сказал, что если бы ты был на моем месте...
— Если бы я был на твоем месте, я бы спросил себя, в чем ее слабость. В ее детях. Только ради их благополучия она держится за этого Форда. Это его дети, он считает их всех своими. Может быть, причина кроется именно в этом. Предположим, ты согласишься взять на себя финансовые проблемы, связанные с детьми. Может быть, должен существовать какой-то договор... составленный... юристом... например, что ты обязуешься содержать детей.
— Могу ли я это сделать?
— Почему бы и нет?
— Но мне понадобятся деньги.
— Деньги! — воскликнул принц Уэльский, поморщив нос. Привычка принца Уэльского морщить свой хорошенький носик была всем известна. — Мой дорогой Уильям, принцы не заботятся о деньгах.
— Вы оба — ты и Фред — имеете тысячные долги, я это знаю. Но я этого не хочу.
— И не должен! Чтобы содержать этих детей? Мой дорогой Уильям, ты — сын короля, мой брат. Мне кажется, что ты порой об этом забываешь.
— Может быть, и забываю. Столько лет со мной обращались, как с простым матросом!
— Как трогательно это звучит! — отреагировал принц Уэльский, снова поморщившись. — Я не думаю о деньгах, не беспокоюсь. Они всегда откуда-то появляются. Вернемся к ней. Пусть она узнает, что ты добр, любишь детей, что тебя волнует судьба ее дочерей. Добейся ее расположения, и пусть она увидит, что ты можешь дать ей все, что дает Ричард Форд, тем более, кажется, он и не думает на ней жениться.
— Думаю, что ты прав, Георг. Я знал, что ты что-нибудь придумаешь. Как я тебе благодарен!
Глаза Георга наполнились слезами, которые, как всегда, были у него наготове. Он преданно смотрел на брата.
— У тебя есть только один способ отблагодарить меня — добиться прекрасной леди и быть с ней счастливым.
Дороти и Эстер уложили детей спать. Для Дороти это был один из свободных вечеров.
— Что ты играешь завтра? — спросила Эстер.
— Беатрису в «Панели».
— Думаю, что он снова будет в театре.
— Ты имеешь в виду герцога Кларенса?
— А кого же еще?
— Он всегда в театре, когда я играю.
— Тебе, кажется, это не нравится?
— Поверь мне, это не повод для радости, когда сын короля приходит в театр каждый раз, когда ты играешь.
