Зовите-меня-Стив прямо на месте событий помог Мередит отойти от шока (первым делом Мэл позвонила именно ему). Он примчался на «Скорой», позаботился о Мередит, очень крепко поцеловал Мэл и убежал помогать остальным.
Он мне нравится.
Наша мама плакала. Искренне, тут надо отдать ей должное. И не только из-за Мередит, из-за нас с Мэл тоже.
– Кто вообще на такое способен?.. – кое-как выдавила она перед толпой журналистов, когда все грешили на теракт. – Там же были дети, мои дети…
И еще она нас обнимала. Я думал, задушит.
– Вы точно не ранены? Точно?!
– Отделались легким испугом, – ответила Мэл. – Ну, вообще-то не очень легким.
Тогда мама снова нас обняла. И даже не стала орать, что мы должны были поехать на концерт с ней, чтобы она могла взорваться вместе с нами.
Парочке репортеров удалось заснять драку Мэл с Синтией. И пока это даже идет на пользу маминой кампании.
– Я же думала, это теракт, – сказала Мэл журналистам. Ее непрошибаемое лицо я буду с гордостью вспоминать до конца жизни. – А тут кто-то признал во мне дочь политика. Я решила, что сейчас на нас нападут. Это была защитная реакция, я защищала брата и сестру.
Никаких обвинений ей не предъявили – даже не попросили возместить стоимость планшета, который Мэл совершенно случайно сломала пополам (потоптавшись по нему ногами). Синтия, разумеется, написала об этом в своем блоге. Но всем было плевать.
– Ну как ты, Непердит?
Джаред подхватывает мою сестрицу на руки и стискивает в объятиях. Ее босые ножки болтаются примерно в метре над землей.
– Перепугалась, да?
– Угу, – бубнит Мередит ему в грудь. – И не называй меня так!
Он ставит ее на землю, кладет руки ей на плечи и заглядывает в глаза. Минуту-другую они просто смотрят друг на друга. А потом сестрица улыбается.
– Какие у тебя руки горячие, – говорит она. – Но у меня все хорошо!
– Точно? – улыбается в ответ Джаред.
– Ага. Свет все равно покажи.
Он озирается по сторонам – не смотрят ли мои родители (это он делает только для вида, ясно же, что родителей дома нет, иначе бы он вообще не пришел), потом слегка отнимает ладони от плеч Мередит, и по ее рукам начинает струиться свет. Хихикнув, она напоследок обнимает его за ноги.
Мередит уже две ночи спит в кровати Мэл. Я ее понимаю – да и Мэл, думаю, не спешит от нее избавляться. В школу мы пока не ходили, но завтра уже пойдем. Не так уж здорово пропускать уроки, когда их осталось всего ничего.
– Ты что… как-то ее успокоил? – спрашиваю я Джареда, когда Мередит, не спуская с нас глаз, уходит на кухню за перекусом.
– Не знаю, – отвечает Джаред. – Я просто думал о ней хорошее… ну, надеялся, что с ней все хорошо. – Он разминает кисти рук. – Наверное, я ей это внушил.
– У тебя новые способности появились, что ли? Такое вообще… возможно?
Он только хмурится и падает на диван. Мария Магдалина тут же запрыгивает на подлокотник и, урча, принимается месить обивку лапами.
– Позаботься о Мередит, хорошо? – шепчет Джаред, легонько касаясь ее носа.
Кошка тотчас спрыгивает с дивана и уходит на кухню за Мередит.
– Газ взорвался, значит, – говорит Джаред.
– Лучше не напоминай. – Я сажусь рядом. – А вопрос, собственно, вот в чем: что нам теперь делать?
– А что мы можем сделать? Мы ведь даже не знаем, что происходит.
– Да брось, Джаред, уж Богам-то известно…
– Майки, если б оно было так просто, я бы давно все разузнал, тебе не кажется?
– Что разузнал? – спрашивает Мередит, подсаживаясь к Джареду с тарелкой сыра и крекеров. Мария Магдалина устраивается у ее ног.
– Разузнал бы, что происходит, Кусик, – честно отвечает Джаред.
Она кивает – с самым серьезным видом.
– В Интернете по-прежнему никакой инфы. Куча слухов и теорий, но в основном народ просто гнобит тех, кто распространяет сказки про вампиров. А те гнобят остальных, которые не верят в сказки про вампиров. Короче, все такие умные, просто жуть. Но никто ничего толком не знает. – Она отправляет в рот крекер. – Я, пожалуй, раздам все свои феньки и шмотки с «Сердцами».
– Я бы тоже раздал на твоем месте, – говорит Джаред.
– У тебя точно все нормально? – спрашивает он меня по дороге на работу (Мэл уже вернулась от Стива, с которым провела целый день). Я бы мог не выходить сегодня на смену, но дома не сидится. Я словно все время чего-то жду… Это чувство, наверное, самое ужасное в жизни подростка. Большую часть решений за тебя принимают другие люди. Причем эти другие нередко ошибаются. Или просто не хотят думать о последствиях. Вот же гады.
– Все нормально, – отвечаю я.
– Неправда.
– Утром я битый час чистил зубы – все никак не мог сделать это правильно. Мэл наконец заметила и вытащила меня из ванной.
– Ну, я же говорю.
– Джаред, мы должны что-то сделать. Выпытать у хипстеров, что происходит. Или у Нейтана…
– Господи, Майк, да оставь ты беднягу в покое! Я тебе уже сказал, что он был со мной и Хенной в кино…
– И все-таки он может иметь к этому отношение. Не доверяю я ему. Зачем он ночью ездил на Поле? Зачем ошивался возле моего дома в кромешной темноте?
– Знаешь, мама у него всегда такая грустная… Я таких грустных людей еще не встречал. Мы же ему сами рассказывали про Поле. Может, в тот вечер ему захотелось куда-то уехать из дома. Ты превращаешься в параноика.
– Конечно, я параноик! Ты, что ли, меня не знаешь? Моих сестер чуть не убили, Джаред. Прямо на моих глазах.
– И тебя, – тихо произносит Джаред. – Тебя тоже чуть не убили.
Я отвожу взгляд и смотрю в темноту за окном его крошечной машинки.
– Спасибо, друг.
– Слушай, а что нам вообще известно? – говорит он. – В амфитеатре погиб только один человек.
– Хипстер.
– Ну да, хипстер. Хорошая девочка. Умная и в математике шарит. Она не заслужила такой смерти. Никто из них не заслужил.
– Если, конечно, это не они кашу заварили.
– Даже если они! – строго осаживает меня Джаред. – И потом, ты же видишь, они сами напуганы, в школу не ходят. И правильно делают.
Я молчу. Не спорю. Тут он, наверное, прав.
– И судя по тому, что мне удалось разузнать у бабушки…
– Так ты поговорил с бабушкой?! Я думал, до нее никак не добраться.
– Было непросто, я бы даже сказал охренеть как трудно, но кое-что я все-таки узнал. Когда подобное случалось раньше – она здесь уже бывала, помнишь? – за такими массовыми мероприятиями всегда следовала развязка.
