– Привет, – говорю я Джареду.
– Привет.
Все пялятся на нас.
– Ой, да ну вас! – Мэл хватает нас обоих за руки и выталкивает из толпы. – Идите, разберитесь уже! Последний день все-таки!
Мы с Джаредом уходим подальше от главного поля, на котором уже началась репетиция – серьезно, репетиция! – и сворачиваем за спортзал, чтобы никто нас не заметил и не потащил репетировать.
– Прости меня, – начинает Джаред.
– И ты меня.
– Я не всерьез это сказал. Честное слово.
– Нет, вообще-то всерьез, но… я заслужил.
– И я заслужил.
Минуту-другую мы просто молчим.
– Все, что ли?
– Наверное.
– Мы помирились?
– Непохоже, правда?
Опять тишина.
– Я переспал с Хенной, – говорю.
Джаред расплывается в потрясенной улыбке.
– Что, правда?!
– Правда. И мы поняли, что хотим быть просто друзьями. Получилось… получилось круто, по-моему.
– Вот видишь? У тебя тоже был от меня секрет!
– Да уж… За тобой мне все равно не угнаться.
Он отворачивается и зачем-то пытается через мантию сунуть руки в карманы брюк. Не выходит.
– Да… Знаю. Но ты меня пойми, Майки: каждый божий день я изо всех сил бьюсь за нормальную жизнь. Только никто мне ее не дает. Кроме тебя. Ты всегда меня спасал. Столько раз!
– Ты можешь рассказать мне что угодно, Джаред. Вот вообще все.
Он морщится.
– Тут дело не в том, что я тебе не доверяю. Когда произносишь что-то вслух, оно меняется. Становится правдой. Обретает собственную жизнь, вылетает в мир и… больше оно тебе не принадлежит.
Я молча жду. Он продолжает:
– Я не хочу быть хипстером, Майк. Хотя должен бы. Гей, полубог… Меня ведь даже не Джаред зовут.
– Меркурий. – Кажется, я произношу его имя вслух впервые за десять лет. Джаред опять морщится. Вы себе даже не представляете, как он ненавидит это имя.
– Какие у меня были шансы на нормальную жизнь – с таким именем? А я хочу просто жить… сам принимать решения, а не чтобы их принимали другие люди, пусть даже мои близкие или друзья.
– Я бы в любом случае ничего за тебя не решал – насчет Нейтана.
– Знаю. Правда знаю. Я ошибся и очень жалею об этом. – Он пожимает плечами. – Но я наконец кого-то встретил, так ведь? У нас впереди целое лето, а потом мы все разъедемся.
– У Мэл со Стивом такая же история.
– Знаю.
Я жду. И жду.
– Ты ведь еще не все сказал, так?
Он делает глубокий вдох.
– Майк, у меня теперь есть…
И тут из кустов доносится чей-то стон.
За спортзалом у нас растут всякие кусты и папоротники – смысл их в том, чтобы высокий черный забор с колючей проволокой не выглядел как высокий черный забор с колючей проволокой. И вот из этих кустов доносится стон – бессловесный, утробный и влажный.
– Это еще что такое? – спрашиваю я, сразу вспоминая ту пуму. В конце концов, у истории с голубыми огнями до сих пор не случилось развязки, а значит, всякое может быть.
Опять стон.
– Это там.
Джаред показывает пальцем на кусты и уже бежит туда. Я потею как ненормальный под этой дебильной мантией. Одежда липнет к телу, когда мы продираемся через ветки и листья в поисках стонущего, и тут, прямо у моих ног…
Парень. Хипстер.
– Черт! – охает Джаред.
Я раздвигаю кусты. Хипстер лежит на животе, повернув голову набок. На губах и подбородке – запекшаяся кровь, как будто он пролежал тут уже час или два. Джаред жестом просит меня помочь, и мы переворачиваем хипстера на спину. Тот почти без сознания, но вскрикивает от боли.
И нам теперь ясно почему.
– О господи…
Он весь в черном, как и мы, только это его обычная одежда. Футболка на груди разодрана, и под лохмотьями видны страшные, страшные раны, как будто его изрубили ножом. Странно, что он до сих пор жив… Хотя это вряд ли надолго. Глаза у него полуоткрыты, но он явно не понимает, что происходит и кто мы такие.
– Я его знаю! – говорит Джаред. – Это один из Финнов.
Так и есть, я тоже его узнал.
– Что с ним произошло?!
– Без понятия.
Я пытаюсь выудить из-под мантии свой телефон.
– Надо позвать на помощь…
– Времени нет. – Джаред уже засучивает рукава.
– Думаешь его как-то подлечить? Чтобы протянул до приезда…
Он бросает на меня какой-то неописуемый взгляд – полный сожаления и в то же время суровый, решительный.
– Джаред?
Он кладет руки на хипстера.
Ладони вспыхивают, но такого света я в жизни не видел. Он гораздо ярче и больше… Как живой, он змеится по телу хипстера и заползает в его раны, рот и глаза. Джаред весь покраснел от напряжения; он открывает рот, чтобы втянуть воздух, и оттуда тоже вырывается свет. При этом слышен какой-то рев, не то самолетных турбин, не то урагана.
И вдруг – тишина.
– Что это было?!
Джаред мрачно смотрит на меня.
– То, о чем я не успел рассказать.
Хипстер делает судорожный вдох и садится. От удивления он молчит и просто смотрит на нас ошалело, как на привидений.
– Джаред?.. Майк Митчелл?
– Ага, это мы.
Хипстер переводит взгляд на свою разодранную и окровавленную футболку…
На его груди больше нет ран. Ни одной.
– Это же чудо, – потрясенно выдавливает хипстер. – Я должен был умереть!
– На здоровье, – говорю я.
– Спасибо…
– Мы все должны умереть рано или поздно, – говорит Джаред. – Но твой час пока не настал.
Хипстер переводит дух.
– По-моему, тут ты ошибаешься. – Он изумленно улыбается. – И я очень этому рад.
– Что случилось? – спрашивает его Джаред.
– Бессмертные застали нас врасплох… Они прошли в последнюю лазейку… – Вдруг он вскакивает на ноги. – Сатчел!
Мы с Джаредом переглядываемся.
– Я смогу ей помочь! И даже…
Он уже со всех ног мчится к парковке.
– Куда ты?! – ору я вслед.
– Домой! Я кое-что принесу, и мы закроем лазейку силой!
– Тебе помочь? – спрашивает Джаред.
