…Мама Варвары вскоре выздоровела, отец нагулялся, и «сестренка» снова стала ночевать в выделенной ей комнате. Но Лена обрадовалась этому меньше, чем могла бы. Теперь у княжны появился фаворит мужского пола, и именно ему она уделяла большую часть своего внимания. Конюшня стала ее любимым местом. Лена стала интересоваться лошадьми. Не только Сюзанной, но и остальными. Она носила пучки моркови, чтобы покормить их, и гребень, дабы расчесать гривы. Варвару это удивляло. Они раньше вместе нос кривили, заходя туда — им не нравилась вонь, но Лена убедила «сестренку» в том, что думает в будущем разводить лошадей. Нужно же ей какое-то занятие!
Эту же версию она и отцу изложила. Тот обрадовался. Дочка успокоилась, больше не хочет по балам и театрам таскаться. А скакунов он ей привезет хоть из самой Аравии. Разводи не хочу.
Леночка тешилась. Больше фантазиями, поскольку Филарет вел себя как истинный джентльмен. Разве что руку подавал княжне да придерживал ее легонько, когда она слезала с лошади. Но между ними все же были особые отношения. Лена чувствовала это. И если Филарет подмигивал ей, она возносила это в ранг грандиозного события.
Как-то она намеренно сползла с молодого скакуна, чтобы ее подхватили. И конюх не проворонил момента, подскочил, поймал… Лена так повернула голову, чтобы коснуться губами его рта. Вроде бы случайно. Но Филарет тут же отвернулся, царапнув ее своей щетиной так, что остался след.
Лена обиделась. Перестала ходить в конюшню.
Она все еще любила Филарета. Не того, которого видела каждый день, копошившегося в навозе, сморкающегося, зажав одну ноздрю, ленивого, неграмотного, а воображаемого. Своего спасителя, представшего перед ней рыцарем. Но чувство ее затухало. Грезить о выдуманном принце легче. Он не разочарует. А когда тот, кого ты избрала, соплей на метр стреляет, а от его сапог отваливается грязь вперемешку с лошадиными фекалиями, это совсем иной коленкор.
И все же известие о том, что конюх вознамерился жениться, княжна восприняла как личную трагедию. Выбрал себе помощницу Катерины. Та его в кухню пускала поесть-попить, а Филарет все это время к девчонке-работнице присматривался. Надо сказать, была она довольно милой и скромной. Поэтому Иван Федорович благословил брак молодых и вручил на свадьбу весьма внушительную сумму.
Естественно, ни конюх, ни помощница кухарки после этого никуда не делись, а остались в усадьбе. И мозолили юной княжне глаза.
Пока Лена билась в своих тайных страстях, Варвара переживала свои.
Она всегда знала, что князь очень хорошо к ней относится. Он открыто демонстрировал свою симпатию, не только одаривая благами, но и обнимая Варвару, поглаживая по голове, целуя ей ручку. До поры та не считала это чем-то противоестественным. С дочкой Иван Федорович вел себя так же. Но чем старше становилась Варвара… тем ласковее князь. Объятия становились теснее, поцелуи горячее. А гладил он «сестренку» дочки уже не только по голове, но и по попе.
Варвару это коробило. Но она не могла рассказать Лене об этом. И князя одернуть. Филаретов принял ее как свою. Деревенскую замарашку в дом ввел. Пожилой уже человек. С причудами. Мало ли куда рука соскочила…
Так думала Варвара, пока не начала среди ночи просыпаться от чьего-то взгляда. Первая мысль — призраки явились. О них всякие байки ходили. Но потом увидела силуэт старика князя в дверном проеме. Он ничего не делал. Просто смотрел на спящую Варвару. А один раз, когда она набегалась, играя в снежки с Леной, и вырубилась, подошел, сел и начал гладить ногу, что девушка вечно выбрасывала из-под одеяла.
Тогда Варя проснулась от прикосновения и дернулась. Но не закричала.
Иван Федорович тут же ушел. То есть он не позволял себе никаких особых вольностей. Для утех он использовал кухарку Екатерину.
Князь уже плохо выглядел. Состарился. На голове только седые волосы. Морщины как борозды. Травмированная нога его почти не гнулась. И все равно Иван Федорович оставался мужиком. И его огонь отражался в синих, как и в молодости, глазах.
Князь задумал перестроить флигель. Тот, что с куполом. Нанял архитектора. Он приехал с помощником. Тощим, длинным, под два метра, парнем в круглых очках. Звали его Евстигнеем, и он еще учился в университете.
Обеим девушкам он понравился. Но только Варваре как мужчина. Он так отличался ото всех тех, с кем она имела дело до этого. Его нескладная фигура, подслеповатые глаза, гладко выбритое лицо и кадыкастая шея, нежные пальцы с чистыми ногтями — все это выделяло Евстигнея и казалось привлекательным.
Для Лены же он был уродцем с богатым внутренним миром. Именно мир ее и привлекал. Они часто сидели втроем, болтали.
Княжна слушала, а Варвара смотрела. Больше на руки, но еще и на спрятанные под очками глаза.
— Ты влюбилась в него? — в лоб спросила Лена.
Они, нагулявшись во дворе, где имели беседу с Евстигнеем, засели за чай.
— Нет, конечно.
— Точно? Ты так на него смотришь…
— Как?
— Со значением.
— Нет, с интересом. Евстигней — очень своеобразный человек. Во всех смыслах.
— Как думаешь, у вас может что-то получиться?
— Отношения?
— Да.
— Я ему не ровня, — грустно вздохнула Варвара.
— Почему? — вскипела Лена. — Ты умница, красавица… Человек замечательный. И приданое мы тебе справим, если что.
— Он разве не из благородных? Его папа занимает какой-то государственный пост…
— Всего лишь коллежского советника, — отмахнулась та.
— А я крестьянка.
— Ты названая сестра княжны Филаретовой. Считай завидная невеста.
Вселив в нее уверенность, Елена стала обрабатывать Евстигнея. Тот свою симпатию к Варваре не скрывал, но какие-то шаги боялся предпринимать. И по той же причине, что барышня. Считал, он Варваре не ровня. Она умница, красавица, названая сестра княжны Филаретовой. А кто он? Студент с туманным будущим, чей отец еле-еле тянет семью из пяти человек на свое скромное жалованье. И все же Лена смогла устроить молодым людям свидание. Позвала каждого к дальней беседке в определенное время.
Оба явились, думая, что увидят княжну. Но встретились друг с другом. А на лавочке стояли свечи, бутылка шампанского и фужеры, а также тарелка с виноградом и персиками. Лена думала о пирожных еще, но подозревала, что от волнения у ее «сестренки» и помощника архитектора кусок в горло не полезет. Хватит с них и фруктов. Главное, чтобы шампанского выпили и немного раскрепостились.
Первые десять минут княжна наблюдала за парочкой из кустов. Она должна была убедиться в том, что план удался. Когда пробка от шампанского с хлопком вылетела из бутылочного горлышка, Лена поняла, что все идет как надо, и ушла. Подглядывать нехорошо.
Она уже ко сну собиралась отходить, когда к ней в комнату вбежала Варвара. Без стука, чего себе никогда не позволяла.
