– Дыши, Саския, дыши глубоко, – напомнила акушерка. – У нее начались схватки. Нам необходимо как можно быстрее в больницу. Вы с нами? – обратилась акушерка к Идрису.
Идрис застыл. Если бы это был его ребенок и брак по любви, тогда да, а сейчас у него было чувство, что он непрошено вторгается в личное пространство Саскии.
– Нет, – выдохнула Саския. – Останься с Джеком. Мальчик напуган. Ему нужен… – Саския прикусила губу, стараясь справиться с новым приступом боли.
Идрис ухватился за возможность быть полезным, не присутствуя на родах.
– Конечно, я побуду с Джеком. Не волнуйся. Поезжай, – обнадеживающе сказал он.
Хотя Идрис совсем не знал, как вести себя с Джеком. Они едва обмолвились парой фраз с момента первой встречи.
Вилла показалась Идрису опустевшей. Джека нигде не было видно. Пройдя через анфиладу комнат, Идрис вышел на веранду. Он заметил сгорбленную фигурку Джека в шезлонге под зонтом. На коленях у мальчика лежала игровая приставка, но выражение его лица говорило о том, что он едва сдерживается, чтобы не расплакаться.
Идрис присел на подлокотник шезлонга.
– Привет.
– Привет, – безучастно ответил мальчуган, едва взглянув на Идриса.
– Саския едет в больницу. Думаю, скоро у нас будут новости, – начал Идрис.
– Она умрет?
– Что? – непонимающе переспросил Идрис.
– Саския. Она умрет? Она плакала, и ей было больно.
– Рожать ребенка всегда больно, и мы ничего не можем сделать, только ждать. Но она не умрет, – твердо сказал Идрис, искренне надеясь, что говорит мальчику правду. – С ней лучшие в стране врачи и акушерки.
– Но Майя умерла.
– Да, но то был несчастный случай, а не роды.
– Майя должна была забрать малыша у Саскии. Но это секрет. Только я, Саския и ты знаем об этом.
– А ты знаешь, почему это так важно? – спросил Идрис.
– Потому что ты король, а если родится мальчик, он будет следующим королем, – ответил Джек.
– Так и есть. Если у тебя будут вопросы, обращайся ко мне в любое время.
Джек кивнул.
– Саския говорит, что мы останемся жить в Далмайе.
– После рождения малыша вы переедете жить во дворец в Джейяде. Но ты будешь ходить в ту же школу.
– А друзья смогут приходить ко мне в гости? А там есть место, чтобы кататься на велосипеде?
Идрис подавил улыбку, подумав о сотне комнат во дворце и об огромном парке.
– Найдется место и для друзей, и для прогулок на велосипеде, – ответил Идрис.
– Здорово. У меня в Лондоне не было велика. – Джек колебался. – Саския говорила, когда вернемся в Лондон, у нас будут свои спальни.
Идрис прищурился.
– А раньше не было?
Джек отрицательно мотнул головой.
– Саския спала на диване в гостиной. И у нас был один гардероб для вещей.
Сердце Идриса сжалось. Он в своем замке мог менять спальни каждый день, если бы хотел. А Саския ютилась на раскладном диване.
– У тебя непременно будет своя просторная комната со всем необходимым, – заверил он. – Ни с кем ничего делить не придется.
– И Саския перестанет плакать?
Идрис напрягся.
– Что ты имеешь в виду?
– В Лондоне она часто плакала, когда думала, что я сплю. Особенно если что-то в доме ломалось, или в школе была платная поездка, или я вырастал из одежды и обуви. Когда мы переехали сюда, она перестала плакать, но после гибели Майи снова плачет каждую ночь. Я не хочу, чтобы она плакала.
– И я не хочу, – мягко сказал Идрис. Он теперь отвечает за Джека и хотел бы снять непосильный груз проблем с плеч мальчика. – Позволь мне позаботиться о Саскии и о тебе. А ты думай только об учебе. Согласен?
Джек не пошевелился, хотя немного расслабился.
– Ну тогда, пожалуй, я не возражаю остаться здесь жить, – серьезно ответил Джек. – Тем более что папа Дэна обещал научить нас ездить верхом и управлять яхтой.
Идрис мысленно отметил, что надо будет поручить своей спецслужбе проверить семью Дэна. Вслух же заметил:
– Во дворце есть конюшни и яхт-клуб.
– Здорово, – оживился Джек. – Еще Саския говорит, что она будет мамой малыша, а ты папой, да?
Идрис молчал. С формальной ролью отца он уже смирился. Но папа – это другое. Папа любит свое дитя, играет с ним, болеет на соревнованиях в школе, участвует в его жизни. А готов ли он к такому? У него ведь теперь двое детей. Сможет ли он стать хорошим папой?
Джек ждал ответа, и Идрис нерешительно сказал:
– Думаю, да.
– Саския говорит, что не перестанет меня любить. Любовь – интересная штука. Она расширяет границы и охватывает всех, кто тебе дорог. Саския говорит, что и я непременно полюблю малыша. Но у Дэна есть младшая сестричка. Она только и делает, что плачет, и он не может с ней играть.
– С новорожденными сначала не очень интересно, это правда, – подтвердил Идрис. – Но они вырастают. У меня и у самого нет опыта, – признался он, тайком бросив взгляд на телефон. – Ты хочешь сидеть здесь и беспокоиться или мы можем кое-чем заняться?
– Чем?
– А что ты любишь делать?
– Ну, в Лондоне мы в основном ходили в бесплатные музеи и гуляли в парке, – признался Джек.
Идрис подумал о конюшнях. Он вспомнил, как проводил там время с дедом.
– Пошли, – решительно сказал Идрис. – Давай поедем во дворец, посмотрим твои комнаты, а потом у нас будет первый урок верховой езды.
– Саския!
Ей сейчас хотелось лишь одного – откинуться на прохладные подушки и утонуть в мягкой постели. Но Саския заставила себя сесть в постели и улыбнуться вбежавшему в комнату Джеку.
– Привет, мой любимый мальчик. Ты в порядке?
– Идрис отвез меня во дворец, и у меня там будет не одна, а целых три комнаты и ванная. И там есть лестница, ведущая в твой дворик. Я буду недалеко от тебя, – возбужденно выпалил Джек, бросившись на шею Саскии.
– Похоже, ты был очень занят, – засмеялась Саския.
– Идрис сказал, что у меня будет своя лошадь, когда я научусь за ней ухаживать и если ты разрешишь мне ездить верхом. Ты ведь разрешишь, Саския?
Она посмотрела на Идриса через голову Джека. Он выглядел довольным. В душе Саскии забрезжил лучик надежды. Джеку нужен взрослый мужчина-друг. Если они подружатся, это будет большое дело.
– Конечно. Но лошадь – большая ответственность, так что подумай. А сейчас готов ли ты познакомиться… – Саския запнулась. – Со своим племянником? Ты хочешь быть дядей Джеком или братом? Решай.
