– Я же по-любому старший, – рассудительно заметил Джек. – К роли дяди я пока не готов. Буду братом.
Саския подавила улыбку, услышав его серьезный тон.
– Ну а ты, Идрис? – Саския судорожно сглотнула. Настал решающий момент принять их брак всерьез. Если Идрис признает сына, назад хода не будет. – Хочешь познакомиться с сыном?
Он кивнул, не спуская с нее глаз. Саския сделала знак няне.
– Они поместили малыша в соседнюю комнату, чтобы я могла вздремнуть. – Саския распрямилась, когда няня внесла ребенка, завернутого в белое одеяльце. – Пора ему познакомиться с папой. – Саския кивнула в сторону Идриса. Няня передала ему мальчика. Откинув край покрывала, Идрис уставился на маленькое, сморщенное личико.
«Пожалуйста, пусть ребенок ему понравится», – молилась про себя Саския.
Когда он поднял на нее взгляд, его глаза были подозрительно влажными.
– Он похож на аль-Османа, – хрипло сказал Идрис. Саския поняла, что хотел сказать Идрис – это сын Файяза. – Но есть что-то и от тебя, – добавил он.
Саския фыркнула.
– От меня? Ничего от меня нет, хотя это несправедливо, учитывая, через что мне пришлось пройти.
– Твое выражение лица, твой упрямый подбородок. У него не будет твоих рыжих волос, но я абсолютно уверен, что он унаследовал твое упрямство.
– И как мы его назовем? – спросила Саския.
– А Майя и Файяз обсуждали имя? – в свою очередь поинтересовался Идрис.
– Мне кажется, они упоминали Сами. Это означает…
– Благородный, – закончил Идрис. – Тебе нравится?
– Да. А тебе?
– Да. Что же, принц Сами Харпер Делакур аль-Осман, иди к маме, – сказал Идрис, передавая малыша Саскии. Их руки встретились, и Саския не вздрогнула, а улыбнулась ему. Он признал ее сына и брата, тем самым укрепив их связь. И Саския впервые понадеялась, что, возможно, они смогут стать семьей.
Глава 7
– Это все, спасибо. – Саския улыбнулась помощнице и с облегчением вздохнула, когда миниатюрная брюнетка покинула внутренний дворик, служивший Саскии гостиной и офисом одновременно. Не то чтобы Саския не хотела быть активной и полезной, но ей было скучно изучать дворцовый протокол – как обращаться к послам, какой глубины должен быть книксен при встрече с другой королевой – такие подробности не вызывали у нее интереса.
Она переехала во дворец сразу из больницы. Огромный, старинный, мраморный дворцовый комплекс, аль-Осман, обитель правящей династии, был скорее похож на гигантский храм вкупе с правительственными зданиями, чем на жилой дом. Высокая стена отделяла дворец от центра города, но сам дворцовый комплекс можно было назвать городом в городе: вооруженная охрана, чиновники, советники, садовники, шоферы, повара, горничные, все они здесь работали, а многие и жили.
Покои Саскии и мальчиков находились в той части дворца, куда не доносилась суета и шум. Апартаменты Саскии располагались на первом этаже: спальня, гостиная, кабинет, небольшой, но отлично оборудованный спортзал, ванная и гардеробная. Анфилада комнат выходила во внутренний дворик с бассейном. Из спальни и гостиной был выход на просторную веранду с прекрасным видом на дворцовый парк и сад.
Комнаты Сами находились рядом: спальня, игровая, ванная и комнаты для его трех слуг. Апартаменты Джека находились этажом выше и по потайной лестнице из его игровой можно было попасть прямо во внутренний дворик Саскии. Она не знала, где находятся комнаты Идриса. Он ее к себе не приглашал.
Жизнь во дворце напоминала пребывание в роскошном семизвездном отеле, который сначала поражает великолепием, но быстро надоедает. Полтора месяца Саския восстанавливалась после родов, привыкала к роли кормящей мамы, наслаждалась покоем и праздностью. Но такая жизнь в золотой клетке вскоре ей наскучила. Девушка с ностальгией вспоминала, как сидела на своей крохотной кухоньке с чашкой чаю, привычным тостом с фасолью и с книгой в руках.
– Что такого смешного?
Саския вздрогнула, оторвавшись от воспоминаний. Она не слышала, как вошел Идрис.
– Смешного?
– Ты улыбалась.
Неужели улыбка теперь такой редкий гость на ее лице? Возможно, особенно в его присутствии. Хотя его отношения с мальчиками не могли не радовать Саскию, она по-прежнему была насторожена в отношениях с Идрисом. Она не хотела снова остаться с разбитым сердцем.
– Я думала о том, что всего лишь год назад мечтала съесть что-то, кроме тоста с фасолью, а теперь мне кажется, что это была самая вкусная еда на свете.
– Так закажи, в чем проблема? В городе полно британских супермаркетов, а может, и на дворцовой кухне есть запас, хотя вряд ли, – с типично французской пренебрежительностью заметил он.
– Дело совсем не в фасоли и тостах.
– Нет? Ну и славно. Шеф-повар во дворце, обладатель трех звезд Мишлен, обиделся бы на подобный заказ.
– По правде говоря, мне здесь скучно до смерти, – призналась Саския.
Соболиные брови Идриса взлетели вверх. Что за привычка? Когда-нибудь она их просто сбреет. Это будет ему хорошей прививкой от высокомерия.
– Скучно? У тебя новорожденный. Я думал, что материнство поглотит тебя полностью и времени для скуки не останется.
«Сохраняй спокойствие, Саския», – приказала она себе.
– У большинства молодых родителей нет ночной няни, дневной няни и горничной при детской, – заметила она. – Они заняты бесконечной стиркой, покупкой подгузников и спят урывками по очереди. У меня в детской есть все, что необходимо Сами. И я не припомню, когда я столько спала. – Саския горестно вздохнула. – Послушай, я не хочу казаться неблагодарной, я действительно прекрасно отдохнула и полностью восстановилась за эти шесть недель, благодаря помощи прислуги. – Саския замолчала, пытаясь подобрать правильные слова. – Последние семь лет я много работала, заботилась о Джеке, начала заочно учиться. Но сейчас и у Джека есть прислуга, а я не зарегистрировалась на следующий семестр заочного обучения, потому что не знаю, пригодятся ли мне эти знания и смогу ли я практиковать. Да, я жила в крохотной квартирке и переживала, что Джек не может пригласить друзей. Но, по крайней мере, я могла выйти из нее, когда хочу.
– Ты и здесь свободна.
– Если я беру с собой служанку и охрану.
– Так безопасней.
– Я должна думать о безопасности в собственном доме? Да я не ступала за пределы апартаментов уже три месяца. Мне нужна цель в жизни, Идрис.
– Всему свое время, Саския, – сказал он, к ее удивлению усевшись рядом с ней на широкую белую скамью. Его близость взволновала Саскию. Она старалась не вспоминать, как эти сильные руки обнимали ее. – Мы еще не планировали коронацию.
– Коронацию? – У Саскии неприятно засосало под ложечкой при мысли о помпезности и публичности предстоящего мероприятия. Ей уже приходилось быть под прицелом прессы после самоубийства отца. Репортеры тогда смаковали низвержение с пьедестала девушки из высшего общества, и ей не хотелось снова оказаться в центре внимания.
