Ей нужны знания и действие, а не эффектные жесты.
За размышлениями она не заметила, как истекло время процедур. Улыбающаяся ассистентка помогла ей облачиться в шелковый халат и проводила в комнату отдыха. Саския остановилась на пороге как вкопанная, в изумлении уставившись на роскошное бледно-розовое вечернее платье. Приспущенные короткие рукава украшены тонким серебряным шитьем, такой же узор вился по подолу и талии. По пышной шифоновой юбке разбросаны мелкие кристаллы Сваровски. Наряд дополняли серебристые босоножки и изящная сумочка-клач.
– Присаживайтесь, пожалуйста, ваше высочество, – пригласил стилист. – Какую прическу вам сделать? Низкую или высокую?
– Я… – растерянно пробормотала Саския, глядя на платье, – не знаю, куда я сегодня иду. – Что происходит? У нее бешено забилось сердце. Неужели ей предстоит официальный прием? Она еще от предыдущего не отошла.
– Для этой тиары подойдет нечто среднее между низкой и высокой, – посоветовал стилист.
– Хорошо, спасибо, – растерянно сказала Саския. Все вещи были просто идеально подобраны. Она не могла бы сделать лучший выбор сама. Только вот она понятия не имела, кто все ей подобрал и куда она в этом пойдет.
Саския сделала глубокий вздох, приказав себе успокоиться. Она не знала, что задумал Идрис, и предстоящий разговор из важного превратился в срочный. После разговора ей станет понятно, остаться с ним или предложенные им условия брака будут для нее невыносимы.
Глава 14
Идрис нервно ходил взад-вперед по известному вестибюлю под куполом, размышляя, что мраморно-арочное убранство напоминает ему собственный дворец. Ему бы следовало чувствовать себя как дома, а он явно ощущал себя не в своей тарелке. Несмотря на прохладный осенний вечер, ему было жарко в элегантном смокинге. Идрис ослабил бабочку, жалея, что не надел традиционный арабский костюм. Он взглянул на часы. Саския должна быть здесь с минуты на минуту. Хороша ли его задумка? Что, если он не прав, положившись на мнение девятилетнего мальчика и своей импульсивной матушки? Вдруг он совершил большую ошибку?
Нет, самую роковую ошибку он сделал семь лет назад. Пора ее исправить.
Его сердце бешено заколотилось, когда огромные двери наконец распахнулись. Саския стояла в дверях с большим достоинством и смотрела на ярко освещенный вестибюль.
– Что, скажите на милость, мы делаем в музее Виктории и Альберта? – Она вошла внутрь, но не сделала попытки приблизиться к Идрису.
– Это твое самое любимое место.
– Да, но я ничего не понимаю.
– Я хотел, чтобы ты знала, что я не такой уж холодный и бесчувственный и кое-что замечаю. Знаю, что розовый твой любимый цвет, хотя стилисты не советуют его носить рыжеволосым женщинам.
Саския вздернула подбородок и коснулась кончиков волос.
– Глупое правило.
– Ты выглядишь великолепно в розовом, – мягко заметил он.
Наряд и аксессуары выбрала его мать с ее безошибочным вкусом. Саския была похожа на богиню света в нежно-розовом облаке шелка и шифона.
– Я знаю, что файф-о-клок твоя излюбленная трапеза. Как тебе понравились булочки с кунжутом?
– Таяли во рту, – ответила Саския все еще с подозрением в голосе. – Всем остальным подали постный овощной суп. Я думала, что дамы станут меня линчевать, когда я густо намазала булочку маслом.
– Я знаю, что ты предпочитаешь белое золото розовому и менее претенциозные драгоценности, чем принято в Далмайе. – Изящная тиара сверкала в ее огненных волосах, а на руке поблескивал браслет с шармами, который она практически не снимала. – А сейчас я должен тебе все объяснить.
Саския подняла руку, не дав ему начать.
– Идрис, почему ты внес в брачный контракт дополнительные пункты?
Он замер. Совсем не этих слов он от нее ожидал.
– Пункты? – переспросил он.
– Именно. Я попросила сотрудника посольства перевести мне их. Этих пунктов не было в том варианте, с которым меня ознакомил адвокат в день заключения брака. Пункты были добавлены от руки уже после того, как я подписала контракт. – Она пристально на него посмотрела. – В подписанном мной варианте значилось вполне приемлемое содержание на мальчиков в случае развода. В новой версии мне отписана вилла, я имею право подать на развод в любое время без оспаривания с твоей стороны, я получаю полную опеку над детьми при условии, что буду привозить их каждое лето в Далмайю, и мне положена такая сумма алиментов, из-за которой стороны в судах готовы горло друг другу перегрызть. Это не просто щедрое предложение, Идрис. Это соблазнительное приглашение. Приглашение к разводу.
Он добавил эти пункты в контракт после того, как они в первый раз переспали. Идрис тогда понял, что они переступили черту и, возможно, назад возврата не будет. Идрис выдержал ее взгляд.
– Я заставил тебя выйти за меня замуж. Хотел предоставить тебе настоящий выбор.
– Я не для того вступала в брак, чтобы спасовать при первых же трудностях, – возразила она. – Я не хочу сказать, что мы состаримся вместе и умрем в один день, но я не планировала забрать весь выигрыш и выйти из игры, не успев сесть за стол. Мое слово что-то значит, Идрис.
– Я знаю.
– Ты хотел дать мне выбор или подтолкнуть к решительному шагу? Я знаю, что опозорила тебя и дворец…
– Нет, Саския, нет. Это не так. – Момент настал. Пора перестать прятать голову в песок и скрываться от правды, жизни и любви. И суметь достойно уйти, если ты отвергнут.
– Правда состоит в том, что я ревновал и завидовал.
– Ревновал? – переспросила изумленная Саския.
– Именно. Ничего удивительного. Ты так веселилась и не со мной. – Он горько усмехнулся. – Я прочел тебе целую нотацию, как вести себя на приеме. Мне и в голову не пришло, что молодой женщине, которая последние семь лет боролась за существование в одиночку, захочется просто-напросто расслабиться. Потому что я и себе никогда не давал поблажек. Когда ты упала, я должен был обратить все это в шутку, а мне уже мерещились заголовки газет. – Идрис замолчал, в поиске правильных слов для продолжения исповеди. – Правда в том, что я был сам не свой, видя, как ты счастлива вне дворца и вне ответственности, которая легла на твои плечи, когда ты вышла за меня. Новые пункты контракта означают только одно – ты можешь уйти в любое время. Я был не прав, что силком заставил тебя войти в тот мир, в котором мне самому тяжело, хотя я-то знал, на что иду.
Саския не мигая смотрела ему прямо в глаза.
– Я была так рада увидеть Роба, что забыла, где я и зачем. Мне следовало просто договориться с ним о встрече во дворце. И ты бы присутствовал, а досужие взгляды и любопытные камеры отсутствовали бы. В тот момент я об этом не подумала. Тогда я так устала быть в центре внимания, что слишком расслабилась. И падение было случайным. Будь я осторожнее и осмотрительнее, этого бы не произошло.
