Все завершилось в десять минут. После слов священника «Отныне объявляю вас мужем и женой; можете поцеловать невесту» Марк запечатлел на губах Джесси невинный поцелуй. Потом священник сказал: «Позвольте представить вам мистера и миссис Марк Паладин». В вагоне поезда зашелестели аплодисменты, и экран погас. А жених и невеста обернулись к гостям.
Мы тоже зааплодировали – гораздо оживленнее. И как будто правильно сделали. Марк сиял от уха до уха. Джесси натянуто улыбалась. Персонал преподнес им большущий роскошный торт, весь разукрашенный сахарными цветами – его испекли специально для этого случая. Джесси при виде торта зарделась и улыбнулась чуточку менее натянуто. Похоже, она удивлялась, что все вокруг такие приветливые и заботливые.
Да ну, чего это я придираюсь, мысленно шикнула я на себя. Может, она удивляется, что столько Охотников собралось среди бела дня и никого никуда не вызывают.
Я еще до встречи с Джесси догадывалась, что она как Христовые из Гавани Надежды
[6], Галаада и Назарет-тауна. То есть как мои земляки. Она из тех, кто привык довольствоваться малым, одежду носить до дыр и съедать все до крошки. Из тех, кому в голову не придет заглянуть в компьютер, если надо что-то сделать. Какой там компьютер! Только в Укромье, Анстоновом Роднике и Монастыре народ регулярно пользовался компьютерами. А остальным были привычнее книги: по ним всему и учились. Ну, кроме технически одаренных, конечно. И это я отметила про себя – на тот случай, если захочется сделать для Джесси что-то хорошее. Каждый раз, когда я плохо думала о Джесси, я заставляла себя в качестве наказания пойти и потрудиться над свадебным подарком. Когда подошел мой черед поздравлять молодых, я чмокнула Марка в щеку и вручила Джесси самодельную книгу.
Она взяла подарок и озадаченно заморгала.
– Мы с тобой обе деревня, – сказала я, когда она начала пролистывать книгу. – Я помню, как у меня на первых порах в штабе мозги плавились. Я здесь тоже ничего не знала: где что находится, где что берут. В общем, тут для тебя инструкции, можно сказать, обо всем. – Я заметила, что у Джесси на левом запястье красуется новехонький перском. – Ну и перском с компьютерным терминалом тебе в помощь, – прибавила я. – Не забывай, что Марк теперь у нас Элита и вам дадут все, что ваша душа пожелает, – только попросите.
У Джесси радостно загорелись глаза.
– Ой, спасибочки! – Сейчас она казалась по-настоящему счастливой. – А то все приходится дергать Марка, а он на Охоте, и я…
– Ну вот, а тут как раз все написано деревней для деревни, – улыбнулась я. – И тебе нетрудно будет найти все что надо.
Марк засиял так лучезарно, что я чуть не ослепла. Я их поздравила и уступила место оружейнику. А сама пошла отведать свадебного торта и клубники.
Вскоре Кент протолкался ко мне. Скарлет тем временем нахваливала платье Джесси – с нотками зависти, чтобы Джесси не подумала, будто это дежурная вежливость.
– Слушай, ты у нас спец по деревне, – без предисловий выпалил оружейник. – Что нам с ней делать, а? Не хочу, чтобы она день-деньской сидела сиднем, а то еще начнет… – Он пожал плечами.
– …страдать на ровном месте, беситься, зависать на Охотничьих каналах и забивать себе голову чем ни попадя, – подхватила я. – Или еще того хуже: уткнется в эту их Книгу и решит, что мы тут все безбожники. Если она такая, как все Христовые у нас дома, то считает, что ее дело – это всякие домашние хлопоты и сад или огород. А больше она типа ни на что не годна. Это ее так воспитали. Но беда в том, что с домашними хлопотами тут туговато.
Кент шумно выдохнул, словно до этого сдерживал дыхание:
– Вот засада. С тех пор как я старший Элит-Охотник, это первая свадьба в штабе. А до этого Охотники вступали в брак только со здешними цивами. Понятия не имею, куда ее пристроить, чтобы не вышло беды.
– Дом, сад, кухня, – как на духу выложила я. – У них женщины только этим и занимаются – ну и религиозная жизнь. Да возьми дома любого из моих друзей: он тебе целый список своих талантов предъявит. Или пристанет как банный лист, чтобы его чему-нибудь учили. Но это все не про Христовых девиц. Они ждут, пока им скажут, что делать. Причем скажет мужчина.
Кент тихонько ругнулся и взлохматил длинные волосы на затылке. И тут его лицо просветлело.
– А знаешь что? Я ее сплавлю Рику Северну. Он у нас шишка по работе с персоналом. Вот пускай и придумывает, чем ее занять.
По-моему, очень разумно. Я кивнула. Вообще чем меньше я сую в это нос, тем лучше. Не мое это дело, и меньше всего я хочу усложнять жизнь Охотнику по имени Белый Паладин или Христовому по имени Марк.
Кажется, с Джесси я взяла верный тон, но еще неизвестно, что она подумает, если мы с Паладином будем много работать вместе. Даже дома друзья решили, что я зазналась, став Охотницей в Пике. А уж приезжая девушка в чужом месте способна навоображать себе невесть что, если я буду с утра до ночи маячить возле ее мужа.
Убедившись, что Джесси еще не принялась накручивать что-то в этом духе, я поймала взгляд Марка, помахала ему на прощание и отправилась к себе. И поставила себя в очередь на ночное дежурство.
– Ча, – сказала я, глядя на третьего мертвого Псаймона, лежащего у моих ног, – что-то мне начинает это надоедать.
В этот раз шок был не меньше, чем в первые два. Я чуть не споткнулась о мертвое тело – я совершенно не ожидала наткнуться на третий труп почти в том же месте, где наткнулась на первый.
Гончие преследовали нагов; мы стремглав вылетели из бокового туннеля, не особо глядя по сторонам. Третье тело лежало у перекрестка туннелей, и я не могла его видеть, не завернув за угол.
Но сперва наги. Преследуя их, я таки потопталась на месте преступления. Ничего, псайкорпус как-нибудь разберется. Догнав последнего змеечеловека, мы убили его – и лишь после этого я вернулась к телу. Теперь можно взглянуть на него поближе. И ролик можно снять. И считать идентификатор нормально, чтобы сигнал прошел по-человечески. В этот раз ведь нет смысла держаться подальше от тела.
«Я чую их запах, – произнес в моей голове Мирддин. – Иди в другую сторону».
Я оставила Псаймона и повернула от него в противоположное ответвление. Нам удалось перехватить нагов, как раз когда они уже колдовали над дверью в сервисный туннель. Почему-то драться они не стали, а шустро поползли прочь. То ли оценили размеры моей стаи и решили, что драться им не с руки, то ли наша слава уже вовсю гремела в Потусторонье. Во всяком случае, до сих пор ни один пришлец при виде нас не пытался улизнуть.
След мы вскоре потеряли. Кто-то – скорее всего уличный уборщик – выплеснул в решетку водостока целое море воды, и это, разумеется, сбило нас со следа. Пришлось разделиться на тройки. След взяли Мирддин, Шиндже и Кусач, и все остальные рванули на соединение с ними. Я не стала говорить Мирддину, чтобы ничего не предпринимал без меня: ни к чему ставить под сомнение его понятливость – он и так поймет. Я лишь на бегу рассовывала везде зажигательные боеприпасы.
