– Хорошо, спасибо. – Сбросив звонок, он повернулся к Бруно. – Патрульные, которых мы направили на ферму Уилсонов, не нашли никакого трупа.
Дженко мог бы возразить, что Робин Салливан, очевидно, нашел способ избавиться от тела. Но промолчал, поскольку Делакруа не закончил.
– Агенты, однако, сообщили, что в доме обнаружены следы борьбы. Кроме того, на крышке люка, ведущего в подвал, имеются выбоины, сопоставимые со следами от выстрела.
– Нашли они мобильник Уилсон? Можно было бы отследить ее последний звонок, – заметил Дженко.
– Никакого мобильника не было.
Некоторое время все молчали, потом в дверь кабинета кто-то постучал. Бауэр пошел открывать.
– Простите, доктор Грин хочет поговорить с вами, – сообщил молодой агент.
– Сейчас, – ответил Делакруа и повернулся к Бауэру; тот понял, что от него требуется, и оставил их одних. Смуглый полицейский поднялся с места. – Человек, за которым мы охотимся, очень опасен, – сказал он.
– Уж наверное, мне это известно, коль скоро он пытался меня убить, – съязвил Бруно.
– Ничего тебе не известно, – оборвал его Делакруа. Он говорил серьезно. – Это не предупреждение и не совет оставить все как есть. Говоря о том, что он опасен, я подразумеваю, что этот человек способен сотворить такое зло, какого мы с тобой и вообразить себе не можем… Грин его определяет как «садиста-виртуоза». Он относится к категории психопатов, которых профайлеры называют утешителями.
Дженко постарался запомнить термин, который раньше не попадался ему. Он догадался, что Грин тот самый использующий неортодоксальные методы профайлер, который работает с Самантой Андретти.
– Слово «утешитель» я сперва воспринял в позитивном смысле, – продолжал полицейский. – В конце концов, похититель Саманты держал ее в заточении пятнадцать лет, но сохранил ей жизнь. Можно было даже подумать, что у него не хватило духу ее убить, что он о ней заботился и даже сочувствовал ей. Но я ошибался… – Делакруа закусил губу, рассказ явно затронул его за живое. – В отличие от серийного убийцы садист-утешитель не удовлетворяется тем, что убивает: смерть – чисто побочное явление.
Бруно вспомнил, как Банни пощадил его.
– Главная цель таких психопатов – превратить жертву в подлое, гнусное существо, – продолжал полицейский. – В плену у утешителя жертва подвергается жестоким испытаниям, ее истязают страхом, принуждают к постыдным поступкам… Так они утешают самих себя, оправдывают свою чудовищную природу.
Бруно слушал молча.
Делакруа встал.
– Если ты совершишь ошибку и попадешь в руки такого маньяка, будешь молиться о том, чтобы умереть поскорее, – заключил он. Потом бросил на сыщика последний уничтожающий взгляд и ушел, оставив дверь открытой.
За стенами кабинета туда-сюда сновали полицейские. Среди множества людей в мундирах Дженко почувствовал себя лишним. Перед тем как уйти, сделал глубокий вдох, потом с шумом выдохнул. Можно было ожидать, что эти два полицейских не поверят в его историю. Лелея мысль о чашечке превосходного черного кофе в «Кью-баре», он вдруг заметил в коридоре большого лохматого пса.
Хичкок, вспомнил он.
Потом услышал крики. Пошел посмотреть, что происходит. С порога увидел, как Саймон Бериш чуть ли не с кулаками набросился на Бауэра. Агенты едва растащили их.
Это я виноват, подумал Бруно, вспоминая, как назвался Бауэром, чтобы получить информацию из дела «Р. С.».
Сыщик заметил, что большой пес пристально смотрит на него. Не дожидаясь, пока и Бериш на него наткнется, Бруно проскользнул к выходу.
19
«Если ты совершишь ошибку и попадешь в руки такого маньяка, будешь молиться о том, чтобы умереть поскорее», – изрек Делакруа.
Для Бруно Дженко не было проблемы в том, чтобы умереть поскорее. Он и так умрет очень скоро.
И все же, когда полицейский заявил, что монстрам той категории, к которой относится Банни, неинтересно убивать своих жертв, что-то оборвалось у него внутри. Ведь на ферме Уилсонов, когда Бруно очутился в ловушке перед запертой дверью, зная, что монстр стоит за его спиной, тот не стал стрелять.
Я был нужен ему живым, думал Дженко, подходя к «саабу», стоявшему на парковке у полицейского участка. Он хотел вернуть меня обратно в подвал. Уволочь вниз, в темноту. И показать, на что он способен.
Бруно сел в машину, но отъехал не сразу. Сколько времени он не спал? Сил совсем не осталось. Сыщик отбросил мысль выпить кофе в «Кью-баре»: хватит с него полицейских. Можно заехать к Линде, попросить приготовить завтрак. Даже полежать у нее на диване, отдохнуть с полчасика под охраной единорогов. Мысль неплохая, ведь она наверняка волнуется, поскольку Бруно не перезвонил. И как бы он мог? Банни забрал у него бумажник и сотовый телефон. К счастью, он увез с фермы Уилсонов нечто более важное.
Бруно сунул руку под пассажирское сиденье и вытащил книжицу комиксов. Симпатичный кролик встретил его зловещей ухмылкой.
Не будучи специалистом в этой области, Бруно все-таки заметил, что на обложке напечатано только заглавие, и ничего больше. Перевернув альбомчик, он увидел, что и сзади ничего нет. Нигде не указывались ни издательство, ни типография. Не обозначалась розничная цена, не было штрихкода. Странно, подумал он. Определенно, если раскрыть тайну происхождения книжицы, можно многое обнаружить. Бруно мигом выкинул из головы Линду и ее единорогов: он должен прямо сейчас узнать, что означает этот комикс.
Взрослые не видят Банни. Только дети.
Бруно завел мотор и направился в центр.
Утром, к началу седьмого улицы понемногу пустели. Вампиры возвращались в свои укрытия, спасаясь от солнечного света. Бруно съехал с объездной автострады, миновал мост. Обычно в такой час уже скапливались чудовищные пробки, машины двигались со скоростью пешехода. Но жара, очистив город, одолела неистовый хаос: понадобилось меньше двадцати минут, чтобы доехать до места.
Старый «сааб» выглядел неуместным в этом модном жилом квартале, на улицах, осененных зелеными кронами; когда-то здесь тусовалась богема – художники, артисты, интеллектуалы, но теперь тут обитали в основном успешные предприниматели и отпрыски богатых семейств.
Бруно припарковался у белого четырехэтажного дома, построенного в начале двадцатого века. На изящной виниловой табличке выделялись серебряные буквы: М. Л. – ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ГАЛЕРЕЯ.
Но широкие витрины, выходившие на улицу, были занавешены плотными серыми шторами, наверное, чтобы уберечь произведения искусства от яростной атаки очередного знойного утра.
Прежде чем постучать в дверь, частный детектив осмотрел свой костюм. При других обстоятельствах в столь элегантном окружении его нынешний вид не помог бы ему получить искомую информацию. Но на этот раз он мог рассчитывать на личное знакомство с владельцем.
