Ему открыл величавый старик: седые волосы аккуратно зачесаны назад, на носу – очки для чтения. Несмотря на удушающую жару, Мордекай Луманн выглядел, как всегда, безупречно: синий блейзер, рубашка, красный галстук, серые брюки и черные мокасины. В верхнем кармане пиджака, как обычно, цветной платочек. Он оглядел Бруно с головы до ног и наконец узнал:
– Господин Дженко!
Они не виделись три года.
– Я ведь не разбудил вас, правда? – осведомился Бруно, хотя трудно было предположить, чтобы человек вылез из постели с иголочки одетым.
– Не признаю этого безумного новшества: жить по ночам. Кроме того, я страдаю бессонницей. – Старик отступил от порога. – Прошу вас.
Дженко проследовал за ним вглубь дома по коридору, стены которого были выкрашены в темно-зеленый цвет и отделаны белыми деревянными панелями.
В прошлом Луманн обращался к нему по деликатному семейному делу. Чересчур предприимчивый племянник похитил у него очень ценную вещь, чтобы покрыть карточные долги. Дядя решил не обращаться в полицию, не желая огорчать сестру. Дженко удалось обнаружить парня в гостинице при крупном казино. Удостоверившись, что украденное все еще при нем, Бруно выдал себя за торговца предметами искусства, жаждущего совершить покупку. Так он заполучил похищенную вещь и вернул буйного молодца к домашнему очагу.
– Желаете чашечку чая? – любезно осведомился Мордекай.
– Да, пожалуй.
Они вошли в обширный торговый зал. Луманн не был обычным галеристом. Картины и скульптуры не интересовали его. Он занимался исключительно комиксами и графическими романами. Саги о супергероях и японские манги являлись гордостью его коллекции.
В углу зала Мордекай включил электрический чайник, чтобы заварить чай. Тем временем Дженко бродил среди пестреющих в витринах оттисков. В данный момент на продажу было выставлено только пять, и они красовались на отдельных подставках.
– Листов немного, но все ценные, – сказал хозяин дома, угадав его мысли.
Бруно подошел ближе к одному из рисунков, чтобы лучше рассмотреть его. Там изображалась схватка невероятно большеглазого мальчика-ниндзя с несколькими роботами-монстрами.
– Здесь показана последняя битва человечества, апофеоз борьбы, финальный поединок между человеком и наивысшим продуктом его собственного интеллекта: машиной, – провозгласил Мордекай, описывая выставленное произведение. – Прошу обратить внимание на то, как художник изображает роботов: они похожи на неких божеств. А юный ниндзя вобрал в себя славное наследие веков. – Старик с двумя дымящимися чашками подошел к витрине. – Понимаю, напиток не самый подходящий для такой погоды, но холодный чай я воспринимаю как святотатство. – Он протянул одну чашку сыщику. – Что я могу сделать для вас, господин Дженко?
– Ничего особенного, – проговорил тот, преуменьшая важность вопроса. – Мне просто нужна консультация. – Потом, держа на весу блюдце и чашку, вынул из кармана альбом с комиксами о Банни и протянул его галеристу.
Мордекай хотел было уже взять книжицу, но вдруг замер.
Дженко подметил изумление на его лице.
– Это невероятно! – воскликнул он и поставил чашку на столик. Потом порылся в карманах блейзера и вытащил пару белых хлопчатобумажных перчаток. Надел их и взял альбом, бережно, кончиками пальцев. – Идите за мной, – скомандовал он, не добавив ни слова.
Бруно прошел за ним в маленькую комнатку позади зала, которая служила личным кабинетом. Увидел, как старик поставил книжку комиксов на пюпитр.
Мордекай включил лампу на гибком штативе и направил ее на обложку. Потом стал не спеша пролистывать альбом.
– Я слышал, что он существует, но до сих пор не доводилось видеть его собственными глазами.
Дженко так и не понимал, откуда такой восторг, притом что исполнение комикса ему показалось довольно посредственным. Но, видя реакцию эксперта, поздравил себя с удачной мыслью показать Банни Мордекаю Луманну, а не какому-нибудь умничающему продавцу из магазина комиксов.
Низко склонившись над страницами, галерист водил пальцем по контурам рисунков с восторгом историка, обнаружившего драгоценные миниатюры, с волнением ребенка, погрузившегося в журнальчик, только что купленный на собственные сбережения.
– Кролик Банни, – объявил он, словно приветствуя персонажа. – Многие из моих коллег считают, что это легенда… По правде говоря, я и сам временами сомневался.
– Простите, что перебиваю, – вклинился Бруно, выводя старика из транса. – Сомневались в чем? Можете объяснить подробнее?
– Все очень просто, господин Дженко: этот комикс не должен существовать.
Бруно был ошеломлен:
– Что вы имеете в виду?
– По качеству печати, типу бумаги и способу переплета можно со всей вероятностью датировать это издание сороковыми годами прошлого века. В самом деле, кролик Банни – экспериментальный издательский проект того периода… В тот момент индустрия комиксов бурно развивалась. Это подвигало издателей, стремящихся привлечь более широкие слои публики, на поиски новых путей.
– Я вроде бы никогда не слышал о таком персонаже.
– Как бы вы могли о нем слышать? – спросил Луманн. – Банни недолго прожил: как это часто случалось в те времена, сюжет, который не пользовался успехом, был быстро сброшен со счетов и забыт.
– И со временем такие экземпляры превратились в раритеты, за ними стали гоняться, верно? – спросил Бруно, прикидывая, насколько благодаря безумным коллекционерам возросла цена комикса за последние семьдесят лет.
– Это не совсем так, – поправил его галерист. – Комиксы о Банни не редкость, их можно легко найти у любого старьевщика, на любых развалах. Есть только одно исключение: альбом, который вы сегодня принесли мне. – Мордекай повернулся к Дженко, глаза у него блестели. – Это апокриф.
– Не указаны ни автор текста, ни художник, ни издательство, ни типография, – подтвердил Бруно. – Его происхождение никак нельзя проследить.
– И, что еще важнее, когда речь идет о комиксе, отсутствует номер выпуска, – добавил Ломанн. – Это означает, что книжка не входит в серию. Она единственная в своем роде.
– Стало быть, ее ценность возрастает? Не понимаю…
– Дело не в деньгах, господин Дженко. – Луманн снял очки с носа, вынул платочек из кармана пиджака и принялся их протирать. – Хоть я и убежден, что найдутся люди, которые заплатят за нее запредельные суммы, особенность этой книжки не в ее уникальности. А в цели, ради которой она создана.
– Развлекать самых маленьких, – простодушно предположил Дженко.
– Вы уверены? – спросил Луманн. – Вы не заметили ничего необычного, пролистывая альбом?
Бруно почувствовал себя наивным простофилей.
– Согласно сюжету, только дети могут видеть кролика. Взрослым этого не дано, – ответил он.
