И снова я наблюдал за работой этой парочки, испытывая восхищение. Глядел на иллюзорные помидорные кусты, выраставшие под их руками, на золотистую пыльцу, окутывающую недавно отцветшую вишню. И – завидовал. Снова завидовал.
– Мы завтра с ними уедем? – спросила тихонько у меня Жанна, пристроившаяся сбоку.
– Откуда такие выводы? – поинтересовался я, отметив, что раньше моя спутница особо причинно-следственными изысканиями не увлекалась, а тут – на тебе!
– Они на машине, – передернула та плечиками. – На ней удобней ехать, чем на электричке. Да и пора, наверное, уже в город возвращаться. Мы тут скоро как три недели живем.
– Хочешь обратно в Москву, поближе к магазинам? – весело спросил у нее я.
– Тут хочу остаться, – покачала головой Жанна. – Здесь хорошо. Спокойно. Небо синее, трава зеленая, тишина. А там все серое и шум. Давай никуда не поедем? Давай тут до осени жить?
– Если хочешь – бога ради, – предложил я. – Почему нет? Антип будет не против, вы вроде как сдружились. Только на улицу не суйся, мало ли что бабки могут учудить. У их старшой глаз почище МРТ будет, если она тебя вне моего дома углядит, кто знает, что может придумать.
– Нет, – отказалась Жанна. – Я с тобой. Что мне тут одной делать?
Баня протопилась в аккурат тогда, когда друзья-ведьмаки закончили свои священнодействия.
– Урожай будет на славу, – хохотнул один.
– Гарантируют Славы, – подтвердил другой. – А теперь – париться! Люблю я это дело!
– Родька, ты пиво в холодильник поставил? – строго спросил я у слуги, несущегося в сторону бани с простынями в руках. – Нет? Почему?
– У меня верхних лапы всего две! – пропыхтел он. – Сейчас поставлю!
– Лучше в колодец опусти, – посоветовал ему Слава Два. – Так оно быстрее выйдет.
Скажу прямо – последний вечер в Лозовке задался. Пар был отменный, пиво охладилось как положено, а настроение у нас было такое, что хоть песни пой. Этого мы делать, правда, не стали, но за душевными разговорами засиделись допоздна. Аж заполночь.
– А мы думали, что Олег у тебя тут прохлаждается, – сообщил мне Слава Два, допивая пятую банку пива.
– С чего бы? – удивился я. – Нет. Я вообще его с весны не видел. Он мне звякнул разок, когда из Карелии вернулся, и все. Потом, правда, я его сам набирал, но там абонент не абонит.
– Та же фигня, – подтвердил Слава Раз. – Хотя это Олег, он сейчас может где-нибудь в Канаде нырять в озеро Эри.
– Или в Турции на песке валяться, – поддержал его Слава Два. – Он непредсказуем. Года два назад мы его на все лето потеряли, а он, оказывается, на резиновой лодке по малым рекам Черноземья себе турне устроил. А что ему? Рыба сама в руки прыгает, комары его не едят, а сибаритством он никогда не страдал. Почти четыре месяца по протокам лазал!
– Найдется, – произнес я, отсалютовал сотрапезникам банкой пива и спросил у них: – Парни, я вам завтра «на хвост» упаду? Пора в город ехать, засиделся я тут.
– Вместе веселее, – тут же согласился Слава Два. – Не вопрос.
– Тогда по последней – и шабаш, – подытожил Слава Раз. – Вставать-то рано придется. Хорошо бы до полудня уже в Москве быть.
Глава одиннадцатая
– Следят за подъездом, Александр, – сообщил мне Вавила Силыч, как только я вошел в квартиру. – Вон той машины сроду-роду там не стояло. Мне наши все известны, наперечет. Эта три дня как стоит, никуда не уезжает. И все время в ней кто-то сидит, не один, так другой. А кроме как за тобой, наблюдать тут не за кем. Разве что подружка твоя может каких неприятностей найти, но это вряд ли. Она вроде за ум взялась. Намедни вообще невиданное случилось – она в такой юбке на службу пошла, из-под которой трусы не видать!
И ведь прав подъездный. Слежка это. И я даже знаю, откуда тут ноги растут. То есть – глаза. Не просто же так госпожа Ряжская мне позвонила сразу же после того, как я вошел в подъезд? И, что примечательно, в беседе никаких: «ты приехал, мой хороший? А чего не набрал меня?» рядом не валялось. Просто вежливые вопросы из серии «что, как и когда», но с тонким подтекстом.
И вот оно, материальное подтверждение данных доводов. Седан серебристого цвета с затененными стеклами, стоящий под моими окнами.
Врать не стану, в какой-то момент по позвоночнику даже холодок пробежал. А что если это не от Ряжской «хвост», а от колдуна? Он ведь точно уже в Москве. Не просто же так мне Нифонтов звонил?
Да нет, не может быть. Насколько я понял, этот товарищ банальностей не любит, ему с подвывертом все надо разыграть, с интригой. На то, кстати, вся моя надежда. Любители перформанса часто заигрываются и начинают делать ошибки, причем иногда очень грубые. Плюс их здорово сбивают с толка прямолинейные и нелогичные выпады противников. Мне главное теперь первый выпад не пропустить, а там поглядим, у кого зубы покрепче окажутся.
Бравада, понятное дело. Но уж лучше так, чем сопли на локоть мотать. Год назад, скорее всего, я бы сел на табуреточку, начал жалеть себя, горемычного, и ждать, что оно само все как-то рассосется. А теперь – фигушки. Если Мир Ночи мне чего и дал, так это понимание совсем простой вещи – если ты сам себя не спасешь, то тебе кранты. Никто другой за тебя этого делать не станет. Значит – либо помирай, либо бери все в свои собственные руки.
Вот только эта машина под окнами… Даже не знаю, как с ней поступить? То ли проучить этих горе-соглядатаев, то ли использовать их по полной? В смысле, на этой же машине до Ряжской добраться.
С одной стороны, ехать куда-либо мне сегодня не хотелось совершенно, несмотря даже на то, что дорога из Лозовки в Москву была не слишком утомительна, да и день выдался не сильно жаркий. С Севера наволокло туч, небо посерело и собиралось вот-вот пролиться дождем.
С другой – может, сразу отстреляться, да и в сторону? Решить вопрос с Ряжской, с Николаем созвониться и, может, даже повстречаться, узнать, чего ему от меня нужно? А завтрашний день провести в блаженном безделье, порочной неге и безудержном обжорстве. Плов в мультиварке можно забабахать, порадовать себя.
А потом с утра рвануть на родительскую дачу.
– Хозяин, а давай им картофелину в машинную заднюю трубку запихаем? – азартно предложил Родька, подкидывая в лапе изрядных размеров клубень. – Я в фильме одной видел, как такое делают! Из нее дым тогда наружу не полезет, и они ехать не смогут. Я мигом обернусь туда-сюда. Меня никто и не приметит!
Вариант, причем презабавный. Впрочем, можно даже чего похуже устроить, есть у меня одно снадобье, если его в небольшом замкнутом пространстве развеять, то последующие десять минут человеку адом покажутся. Хотя бы потому, что он нечто подобное все это время созерцать станет. И неудивительно, так как данное снадобье по сути своей мощнейший галлюциноген, при этом совершенно не наркотического толка. Сушеная белена, вытяжка из листьев клена серебристого, толченые семена акации, собранные на исходе лета, семена же кохии, еще кое-какие добавки, смешанные в нужной пропорции и с нужными словами, – и вот на выходе получается зелье, безвредное для физического состояния человека, и убийственное для психического. Вопрос в другом – надо ли? В конце концов, мне эти ребята в машине ничего плохого не сделали. Они выполняют свою работу, причем качественно. Меня же не прозевали? Им сказали: «сиди, следи», они сидят и следят.
