— Вам неловко демонстрировать, что ваша жена совсем не умеет ездить верхом, — закончила я понятливо. — Не переживайте, Фицуильям, я не горю желанием кататься. Давайте пройдемся.
Начали мы с луга, огороженного по краям бревнами, где гуляли и пощипывали травку лошади. Тут кипела работа. Некоторых деловито куда-то вели под уздцы, других чистили и расчесывали им гривы, третьих терпеливо обучали каким-то премудростям на посыпанной песком арене. Потом мы заглянули в конюшни, где оглушительно пахло конским потом и сеном.
Поначалу барон извинялся за неприятные для леди запахи, навоз и прочие прелести животноводства, потом, видя, что я не собираюсь падать в обморок, пообвыкся и даже увлекся.
Я с удовольствием глазела по сторонам, краем уха внимая рассказам мужа, и украдкой посматривала на его оживленное порозовевшее лицо. Впервые я видела барона таким счастливым. Тут он был в своей стихии, и, хотя коневодство мало меня занимало, слушать Фицуильяма было интересно. Он рассуждал об идеальном аллюре, однотонном окрасе и племенном разведении, с гордостью показывал закупленный недавно перспективный молодняк и рассуждал о лицензировании полукровок…
Было очевидно, что лошадьми он действительно увлечен. Барон всем сердцем болел за своих лошадей, знал всех их предков, с легкостью сыпал названиями и признаками пород. Прогулка вышла приятной и занимательной, и настроение у меня было превосходным.
Под конец разговора Фицуильям пожаловался со вздохом:
— Никак не удается получить от Персеуса качественное потомство. Видимо, придется попробовать скрестить его с ганноверскими кобылками.
Я погладила бархатный нос коня и предложила от души:
— Если хотите, я могу взглянуть на карты породы или что там у вас есть? Конечно, с ходу не разберусь, но, думаю, выявить закономерности наследования признаков породы будет не так уж трудно.
На сияющее лицо барона словно легло облачко.
— Маргарита, дорогая, — он слегка сжал мой локоть, — я ценю ваше предложение, но вы уверены, что хотите взвалить на себя еще и это? Я уже давно над этим работаю, вряд ли у вас будет столько времени… Кстати, хотите посмотреть на жеребят?
— С удовольствием, — ответила я после паузы, чувствуя досаду и мучительную неловкость.
Не первое в моей жизни «не суйте нос, куда не надо» и вряд ли последнее. Навязываться я не стану.
Отказ Фицуильяма несколько омрачил впечатления от прогулки. Видимо чувствуя это, барон повел меня в загон с жеребятами, где держали как совсем крошечных, жмущихся к матерям и еще неуверенно стоящих на тонких ножках сеголеток, так и уже подросших и окрепших.
— Близко лучше не подходить, — удержал меня Фицуильям, когда я хотела погладить крошечного жеребенка. — Вас лошади не знают, могут испугаться.
— Понятно, извините. — Я убрала руки за спину и для верности сцепила в замок.
Фицуильям вздохнул.
— Не обижайтесь. Хотите, я подарю вам кобылку?
Ответить я не успела. Нас бесцеремонно прервал подбежавший управляющий. Выглядел он взмокшим и крайне взволнованным, барон тоже помрачнел, выслушав малопонятную мне тираду.
— Проблемы? — спросила я тихо, когда управляющий, получив указания, покивал и рысью помчался выполнять.
— Еще одно больное животное. — Фицуильям с досадой стукнул кулаком по стволу дерева.
Я сочувственно коснулась его руки. Кулак барона покраснел, но боли он не замечал, слишком погруженный в невеселые мысли.
— Я могу чем-то помочь?
Барон мотнул головой.
— Лучше поезжайте домой. Я позвоню, чтобы из замка прислали машину.
Я лишь кивнула — мешаться под ногами не хотелось — и от души пожелала:
— Удачи!
Пришлось ждать, пока за мной приедут. Я не возражала, очень уж встревоженным выглядел Фицуильям. Когда во двор заехал знакомый темный автомобиль, барон все же пришел попрощаться.
— Сожалею, что прогулку пришлось окончить так, — сказал он, сжав мою ладонь.
— Все настолько плохо? — тихо спросила я, заглянув ему в лицо.
Выглядел он смертельно бледным и за какой-то час заметно осунулся.
Он неопределенно пожал плечами.
— Пока сложно сказать. По-видимому, спасти… — Он запнулся и договорил явно не без внутреннего протеста: — Николь не удастся. Это моя лучшая племенная кобылка, ее даже не успели повязать.
— Как жаль. — Я искренне огорчилась. — Удачи вам, Фицуильям. Надеюсь, все окажется не так страшно.
Барон отрывисто кивнул и сказал водителю, почтительно ждущему в сторонке:
— Майкл, за мою жену головой отвечаешь!
— Да, сэр! — Парень вытянулся во фрунт. Даже вечную бесшабашную улыбку свою притушил, проникшись серьезностью ситуации.
Он помог мне усесться и тронул автомобиль с места. Машина катила по проселочной дороге, я глазела в окно на залитые послеполуденным солнцем леса и луга… и не успела даже испугаться, когда Майкл вдруг резко затормозил. Когда меня швырнуло вперед, я только и сумела, что инстинктивно выставить руку, прикрывая лицо.
— Миледи? — донесся до меня встревоженный голос Майкла. — Как вы?
Он обеспокоенно разглядывал меня, просунув голову между сиденьями.
— Кажется, в порядке, — отозвалась я после паузы. Ничего не болело, крови не было, так что действительно обошлось. — Что случилось? Поломка?
Или очередное покушение? Кто-то сумел испортить автомобиль? Глупости, разве что прямо во дворе конного завода, ведь туда-то Майкл доехал без проблем!
Он вдруг шмыгнул носом.
— Простите, миледи, это моя вина. Я отвлекся, кошка выскочила под колеса, вот я и…
От облегчения — покушение, надо же, напридумывала! — я рассмеялась.
— Пустяки. Я не скажу Фицуильяму, но ты, пожалуйста, больше не отвлекайся.
Он белозубо улыбнулся.
— Что вы, миледи! Клянусь. — Майкл прижал ладонь к груди слева. — Это был первый и последний раз.
— Поехали уже, — хмыкнула я. — Иначе даже к ужину опоздаем.
Он был такой открытый, непосредственный и веселый, что поневоле хотелось улыбаться ему в ответ. Словно в нем сияло персональное солнышко.
— Знаете, миледи, я рад, что милорд теперь женился на вас! — выдал он вдруг. — Миледи Николь, она… ну, она хорошая была, но очень уж мягкая. Слишком близко все к сердцу принимала, что ли. Вы — другая, вас не сожрут.
— Спасибо, — машинально поблагодарила я, быстро соображая. — Погоди. Миледи Николь, стало быть, первая жена Фицуильяма?
Это был выстрел почти наугад, но он попал в яблочко.
— Ну да, — недоуменно подтвердил Майкл и тут же смутился. — Ой, а вы что, не знали?
