Придется ловить убийцу самой. Правда, опыта в сыскном деле у меня нет, только элементарная логика. Главное определить, что известно достоверно, и отталкиваться от этого.
Скажем, булыжник сбросить мог кто угодно. О том, что мы с Доналом направлялись к Западной башне, слышали Джорджина, Хелен, Майкл… и еще сколько-то слуг, снующих туда-сюда. К тому же нас банально могли увидеть из окна, сверху мы были как на ладони.
Поэтому к списку можно смело добавить и свекровь, хотя у нее по-прежнему отсутствовал даже завалящий мотив. Зато Фицуильяму творящиеся безобразия приписать не так-то просто — и в ночь пожара, и сегодня он дома отсутствовал. Хотя при желании это можно объявить частью хитроумного плана — мол, заранее подготовил алиби, а само покушение делегировал сообщнику.
Может, преступник собирался прикончить меня и свалить вину на мужа? Тогда это наверняка Адам — пока Фицуильям будет доказывать, что он не верблюд, другой наследник приберет баронство к рукам. План прост и не лишен шика.
Я так погрузилась в свои невеселые мысли, что не сразу расслышала стук в дверь, громкий и уверенный. Незваный гость оказался настойчив, и мои нервы не выдержали. Отпустив совсем замученных кошек (приступ хозяйской тоски обе выдержали с честью), я подошла к двери.
— Кто там?
— Миледи, это я. Откройте, пожалуйста.
Донала сюда каким ветром занесло?
Вот уж кого я видеть не хотела! После устроенного мне недавно не то допроса, не то мозгового штурма при одной мысли о начальнике стражи во рту становилось горько. Чурбан бесчувственный, он ведь мне уже почти нравился!..
Я уселась в кресло и поинтересовалась неприветливо, глядя на вылизывающуюся на постели черную кошку:
— Что вам нужно?
Думала, он станет уговаривать меня поужинать, но Донал сказал всего три слова. Три слова, которые я так долго ждала:
— Вам лабораторию привезли.
— Лабораторию? — встрепенулась я. — Неужели?
— Хотите посмотреть? — спросил этот демон-искуситель.
Я хотела, еще как хотела! За неделю я успела ужасно, непереносимо соскучиться по работе. Руки чесались, так хотелось снова взять в руки микроскоп, накинуть халат и…
И все же открыто радоваться не стоило.
— Не откажусь, — согласилась я, едва сдерживаясь, чтобы не подпрыгнуть от восторга.
Из-за двери донесся чуть слышный вздох.
— Тогда выходите скорее, — попросил Донал. — Нужно проконтролировать, иначе грузчики все пробирки перебьют…
Я промолчала, и он добавил чуть тише:
— И центрифуги уронят…
На это я лишь фыркнула — нашел чем пугать! Затем кое-как, пыхтя и отдуваясь, оттащила кресло от двери и выглянула в коридор.
Начальник стражи с невозмутимым видом подпирал стену плечом. Не похоже, чтобы он куда-то торопился.
Я взглянула на него с подозрением.
— Только не говорите, что пошутили!
Он дернул уголком губ и отрицательно качнул головой.
— Я бы не осмелился так шутить, миледи. Милорд приказал обустроить лабораторию в Западной башне.
Рожа каменная, словно начальника стражи вытесали из тех же глыб, из которых сложен замок. К таким, как Донал, нужно приделывать специальный датчик со шкалой, чтобы хоть как-то уловить эмоции. Было бы недурно: устройство «старый солдат», одна штука, инструкция по эксплуатации прилагается.
— Что же, тогда показывайте дорогу, — велела я сухо.
Главное, теперь у меня будет лаборатория!
Донал обманул.
Криворуких грузчиков в башне не было, так что никакая опасность оборудованию не грозила. Вдоль стен высились аккуратные пирамиды коробок, свертков и ящиков.
— Надо же, даже пыль вытерли, — пробормотала я, оглядывая свои будущие владения. Все расчищено, нигде ни соринки — слуги постарались на славу. — Где же грузчики?
Тенью следовавший за мной Донал отошел к окну и зачем-то выглянул наружу.
— Я их отпустил, миледи.
— Зачем? — удивилась я, на миг позабыв о решении держаться с ним холодно. — Кто теперь будет таскать и расставлять все это богатство?
Донал хмыкнул, скрестив руки на широкой груди. Он был без пиджака, в одной тонкой рубашке, под которой бугрились крепкие мышцы. Заходящее солнце обливало его массивную фигуру золотом, делая его похожим на бронзовую статую. Ему бы меч да корону — сошел бы за древнего короля.
— Я вас не устраиваю? Все равно слуги к этому, — он кивнул на мои сокровища, — притронуться побоятся.
— Хм…
Он был прав. Коробки и ящики пестрели таинственными для непосвященных знаками и надписями. Смотрелось это внушительно, а для суеверного местного люда — и вовсе страх божий.
Сама я не управлюсь, ведь придется еще раздобыть мебель, смонтировать хотя бы примитивную вытяжку, подвести электричество и еще кое-что по мелочи. Работы непочатый край, придется провести бок о бок с Доналом минимум дня три. Но не Фицуильяма же звать!
Видя мои колебания, Донал перестал улыбаться.
— Миледи? Вы на меня сердитесь?
— Нет, что вы, мистер Грин! — ответила я ядовито, пробираясь между рядами коробок. Каблуки громко цокали по полу, а я делала вид, что проверяю, нет ли лишайников и влаги на стенах. — Вы образцовый начальник охраны и прекрасно справляетесь со своими обязанностями.
Он нахмурился, прекрасно понимая, что это вовсе не комплимент.
— Миледи, я не хотел вас обидеть. У меня были причины для таких выводов. Я ведь уже признал, что был не прав.
Вот как, «признал»! Снизошел, можно сказать, а извиниться как следует язык не повернулся.
Вечные мужские отговорки: не хотел обидеть, не сердитесь, вы не так поняли. Бесит!
— Вы меня не обидели, — солгала я, чуть дыша от злости. — Напротив, подали прекрасную идею. Возможно, мне еще придется ею воспользоваться.
Он молча поднял брови, и я пояснила любезно:
— Вот хожу и думаю, что бы придумать следующим. То ли саму себя ножом в бок ткнуть, то ли с башни спрыгнуть, подложив снизу пару перин. Или лучше яд? Можно взять у свекрови какую-нибудь микстуру из тех, которыми она пыталась меня напичкать. Сойдет за покушение, как думаете?
Рывка его я не заметила. Только вдруг обнаружила себя в крепких, как тиски, руках.
— Не смейте! — Донал несильно меня встряхнул. Его серые глаза сверкали сталью. — Слышите? Даже не думайте!
Мелькнула мысль, что зря я сегодня надела платье с короткими рукавами. Широкие ладони Донала — мозолистые, шершавые — на моих открытых плечах будоражили кровь.
— Почему? — Я вздернула подбородок, гадая, что его взбесило.
