Иэну подумалось, что даже сейчас Лоран казался более взволнованным, чем Сидни. Он выглядел беспокойным, возбужденным, замкнутым. Это было совсем не похоже на его обычную собранность. Миранду Иэн тоже не смог прочитать. Она сочла нужным прийти, чего не делала в случае других вызовов, не сопряженных с торжественным мероприятием. Хотя, наверное, этот случай тоже был таким – по-своему. Почти все остальные Дома, как соищущие, так и признанные, их Главы, наследники и защитники, тоже были представлены. Кровь не водица и все такое. Миранда казалась озабоченной, сосредоточенной на Сидни, словно этой ей предстояло с ней сразиться.
Сидни выглядела такой же спокойной, как всегда: словно они вышли в центр комнаты, чтобы пожать друг другу руки и обменяться рецептами. А не направлять друг против друга заклинания до тех пор, пока один из них не умрет. Тут нужны были бы слова. У него были слова для множества чар, но ни одно магическое слово не помогло бы ему понять, что она делает.
У нее должен быть какой-то план.
Его отец присутствовал – потому что, конечно, Майлз Мерлин присутствовал. Иэн не мог сказать, чьего проигрыша Майлзу хочется больше: Дома Просперо или Сидни – и это при том, что при одном из этих вариантов погибал его собственный сын. Лара стояла рядом с ним, совершенно бесстрастная. Иэну казалось, что надо бы что-то ей сказать, вот только ничего кроме «постараюсь не умереть» ему в голову не приходило.
Он оставил ей письмо – на всякий случай. Береника передаст его Ларе, если понадобится. Он не стал ничего писать отцу.
Береника стояла у стены, в стороне от толпы, наблюдая за Сидни.
Иэн чувствовал отстраненность от присутствующих, от зала – как будто он смотрит кино сквозь окно. Помещение было таким обычным!
У него не было особого желания умереть сегодня. И Сидни убивать ему тоже не хотелось.
Он знал, что должен сделать.
Часы отбили время. Поединок начался.
* * *
Сидни раскрыла ладонь. Между ними лезвием прошлась магия.
Иэн отшатнулся, выкрикнул слово, заставившее воздух пойти рябью, и, вскинув кистью руки в защитном жесте, упал.
На ладони возникла красная полоса, по руке к локтю заструилась кровь.
– Сидни!
– Извини. Ты разве не слышал, что мы начинаем? – Она свернула тени змеями и отправила их вперед. Они заползли на Иэна, обвились вокруг его ног, удерживая на месте. Шатаясь, он поднялся. – Или ты не собирался сопротивляться?
Позади Сидни взорвалось окно: осколки стекла в воздухе были подобны расколовшейся смерти. Она даже не оглянулась – просто подняла руку. Стекло приостановило падение, словно передумав осыпаться, а потом изменило форму и упало на пол в виде снежинок.
– Иэн, ты не стараешься.
Ее лицо ужасало.
Иэн изогнул кисти под такими острыми углами, что, казалось, они переломятся. Он проговорил фразу, которая обожгла ему горло и выбила на губы брызги крови – и в воздух поднялся дракон из пламени.
– Спасибо. А то казалось, что тебе даже не интересно.
Сидни воздела руки – и в комнате потемнело. Тени стали сползаться из углов, расти, подниматься, уплотняться. Тени несли ужас. По мере их роста Иэн чувствовал, как его сердце становится все более темным и одиноким. Какая-то частица его существа, не вовлеченная в управление заклинанием, отметила, что откуда-то из комнаты доносятся звуки плача. Тени обрели форму – обратный негатив дракона. Он невообразимо широко разверз пасть и начал заглатывать пламенного дракона.
Где-то в толпе – возня. Щелчок магии, не принадлежавший никому из них, – заклинание, которое не должно было использоваться.
– Сидни! – крикнул Иэн.
– Поняла!
Он почувствовал, как ужас разжимает свои когти, – и одновременно с этим отпустил свои чары. Почувствовал, как защита пробегает по нему, словно приливная волна, – и бросил следом свою собственную.
Дракон, став существом из пламени и тени, метнулся к собравшимся магам. Он выгорал и исчезал, падая вниз, роняя магию.
Когда пламя погасло, а тени рассеялись, стало видно, что брошенной им и Сидни защиты почти хватило. Почти все присутствующие не пострадали.
Миранда Просперо лежала на полу не шевелясь.
Сидни проговорила в потрясенную тишину:
– Дом Бошан проиграл этот поединок.
* * *
Воцарился хаос.
* * *
– Что это, мать твою, было? – вопросил Иэн, оттаскивая Сидни от толпы.
– Тебе стоило бы убрать руку с моего локтя и переформулировать вопрос, Иэн, иначе мы продолжим нашу дуэль несанкционированным образом. А я, если ты обратил внимание, побеждала.
В каждой линии ее тела читалась ярость.
– Заметил. Я очень хорошо заметил, что ты старалась меня убить.
– Не могу понять, почему для тебя это стало сюрпризом – при том, что было отправлено уведомление о вызове и все такое. Но даже если это и стало сюрпризом, ты наносил ответные удары. Неудачные.
– Да что ты говоришь? – Он воззрился на нее. – Так ты злишься на то, что я отвечал на удары или что не соответствовал твоим высоким стандартам? – Он отвернулся было, но потом стремительно повернулся обратно. – Ты могла бы сдаться.
– Это ты мог бы. Я не могла. И не спеши возмущаться, Иэн: посмотри. – Она приподняла свою тень, демонстрируя неровные края. – Я – собственность Теней. Собственность!
На его лице отразилось потрясение.
– Сидни, нет!
– Об этом Береника тебе не рассказала? Не могу ее винить: это почему-то даже тяжелее, чем то, что нас к ним отправили. Тени владеют мной и моей магией. Дом пожелал, чтобы этот поединок состоялся, – и да, если бы я отказалась, меня могли принудить. Достаточно плохо и то, что я признала проигрыш в конце.
Ее передернуло.
– И тебе не пришло в голову мне об этом сказать. Что у тебя нет выбора, что тебя кто-то заставляет. Я пытался поговорить с тобой, Сидни, найти выход. Я пытался!
– Нет, мне не пришло в голову тебе об этом сказать. То есть – что я должна была сказать: «Пожалуйста, лишись своей магии, чтобы мне не пришлось тебя убивать»? Это моя жизнь и мои проблемы. И потом – что бы ты сделал в этом случае?
– Я бы признал твою победу сразу.
– Правда? – переспросила она. Ярость уже улеглась, и в ее голосе звучала только глубокая усталость. – Правда признал бы? И допустил, чтобы тебя лишили магии? Или сделал бы точно то же, что сделал сейчас: сотворил массу второсортных защитных заклинаний в надежде, что хоть одно окажется удачным и ты сможешь сказать себе, что это была самооборона? Потому что Береника предупредила, что я собираюсь тебя убить, так что я не очень поняла, почему так важно то, что я приняла такое решение.
