– И что теперь? – спросила она.
Автомат был перекинут у него через плечо, и он был похож на человека, вдруг разом утратившего всяческую бдительность. Он казался гораздо моложе того воина, которого она привыкла видеть: без колебаний отдающего приказы и нажимающего на спусковой крючок. Да и вообще красавцем. Вытащив пачку «Мальборо», он предложил сигарету и ей.
– Что теперь? Не знаю. И никто не знает.
И, помолчав, добавил:
– Подозреваю, придется договариваться.
Парнишка из толпы по другую сторону улицы помахал им рукой и жестами показал, что тоже хочет закурить. Потом осторожно приблизился. Они не препятствовали, просто смотрели, как он проходит там, где только что было силовое поле. Все зависело от намерений, и глаз, наблюдавший за этой сценой, как и за многими другими, никогда не ошибался.
Парнишка был еще слишком юным, чтобы курить, – ну так все они были молодыми, в этом и заключалась горькая ирония. Слишком молоды, чтобы курить, но уже достаточно взрослые, чтобы убивать и умирать. Давид бросил ему пачку, он сделал еще шаг и вытянул одну сигарету.
Между ними вспыхнул огонек зажигалки Давида.
На КПП стояли и курили трое свидетелей окончания бесконечной войны.
Северный Судан.
25 мая, 14.17
Касперу Брунту доводилось работать на самую разную публику. Сейчас он работал на китайцев. Он отошел в сторонку, надвинув темные очки, чтобы спасти глаза от безжалостного солнца, а трое покупателей открыли ящик и принялись разбрасывать упаковочный материал, чтобы добраться до автоматов. Куски пластика отлетали в сторону, ветер волочил их по проселку и швырял на забор из колючей проволоки, за которым простиралась пустынная саванна.
Китайские «АК-47» стоили сейчас дешевле русских. Металл, правда, тоже был ниже качеством, но покупателей это мало интересовало. Бесчисленное множество международных соглашений и черных списков запрещало продавать оружие явным террористам, полевым командирам и эскадронам смерти. Однако, когда доходило до дела, все предпочитали закрывать глаза. Война, в конце концов, отличный бизнес, а отличный бизнес – именно то, что нужно мировому механизму в качестве смазки. Шестеренки должны вертеться, и кровь годится для этого ничуть не хуже масла.
Один из покупателей вставил в новенький автомат полный рожок. Потом махнул рукой остальным ожидающим у «Лендкрузеров» джихадистам, вскоре к ним приблизились двое и подтащили третьего. Его лицо было покрыто синяками, один глаз распух так, что не открывался. Ноги он переставлял неловко, словно не мог держать равновесие.
Каспер Брунт отвернулся и уставился на запад. Люди любят убивать себе подобных. Любят ощущать власть над жизнью и смертью и без колебаний платят за это звонкой монетой.
Закрыв сделку, он отправится на легкомоторном самолете на юг, а потом – на запад, в очередную горячую точку, к повстанцам, использующим какую-нибудь очередную идеологию для оправдания образа жизни, который они успели полюбить. И который не представлял собой ничего, кроме насилия, – ведь насильники и любят насилие, аллилуйя!
Каспер был в этом бизнесе уже давно. Конкурентов у него хватало, однако никто не принимал близко к сердцу, если соперник перехватит сделку. Спрос был бесконечен – как и предложение. Капитализм в своем чистейшем, первозданном виде.
Позади него воздух разорвали выстрелы, потом – ругательства. Каспер обернулся.
Жертва все еще стояла на коленях, бешено моргая единственным глазом.
Командир джихадистов пружинисто направился к Касперу.
– Шутки со мной шутишь? Холостые?
– Холостые? Какие еще холостые? Нет, конечно!
Джихадист поднял автомат и дал очередь в упор прямо Касперу в грудь.
Он отшатнулся, зеркальные очки от резкого движения сползли с носа. Больно не было. Опустив глаза, он ничего не увидел на своей шелковой рубашке. Дыр нет, фонтанов крови тоже. В ушах звенело, он снял очки и уставился на человека, только что пытавшегося его убить.
– Какого хрена?
Джихадист выхватил пистолет и снова выстрелил в Каспера.
Он увидел, как из ствола вырывается пламя, увидел отдачу.
Джихадист, не веря собственным глазам, уставился на оружие, потом швырнул его в Каспера. Пистолет ударился во что-то невидимое между ними и с глухим стуком упал на дорогу.
Пленник рядом с ним вскочил на ноги. Двое дернулись, чтобы его удержать, и отлетели в стороны, даже не коснувшись.
На глазах у Каспера избитый пленник попятился назад, потом повернулся и, подволакивая ногу, бросился прочь по дороге.
За спиной у него застучали с десяток автоматов, но тщетно. Наперерез пленнику бросился джихадист с ножом и тоже отлетел в сторону, даже не коснувшись его лезвием, пленник же побежал дальше, пошатываясь, словно пьяный.
– Ага, – пробормотал Каспер. – Силовые поля, правильно? – А то что же еще? Об этой хреновине он очень внимательно читал в Интернете, ясно понимая, что они могут стать препятствием для его бизнеса, и пытаясь сообразить, что за группа экотеррористов за ними стоит. Чье правительство. Прикидывал, к кому придется обращаться, чтобы договориться об исключении – без которых, как известно, никуда. Он видел ролики, на которых люди пытались в эти чертовы штуки стрелять.
Однако эти новые силовые поля были чем угодно, только не влажной мечтой придурка из зеленых, озабоченного защитой парков, заповедников и прочей хрени.
Рубашка его промокла от пота, на лице выступили капельки испарины; несмотря на яростное солнце, необъяснимым образом сделалось холодно. Каспер снова нацепил очки и уставился в небо в поисках дрона. На этот раз вмешательство было слишком специфическим, слишком личным. Кто-то явно наблюдал за всем этим, нажимая кнопки.
Но он ничего не увидел, и чем больше думал, тем смехотворней казалась ему сама мысль, что кто-то проследил его аж досюда. На него всем наплевать. Всем всегда наплевать.
Покупатель что-то орал своим людям. Ящики с оружием так и остались лежать на земле, боевики стали карабкаться обратно в машины. От небольшой кучки домиков, обозначавших присутствие к востоку от дороги полузаброшенной деревушки, отделилась пожилая женщина, закутанная с ног до головы, даже лица не видно. Внедорожники с ревом разворачивались, а старуха вытянула руку, ткнула в сторону джихадистов толстым пальцем. И что-то прокричала, однако слов за скрипом шин и скрежетом гравия было не разобрать. Машины выехали на дорогу и, рыча, устремились на север.
Каспер поискал взглядом Джамала, своего водителя, и обнаружил, что тот небрежно прислонился к «Лендроверу» с теневой стороны. Он подошел к водителю и скомандовал:
– Поехали.
Джамал выпрямился и кивнул в сторону ящиков.
– Пусть остаются, – сказал Каспер, обходя машину к пассажирской двери. – Никому они уже не нужны.
