Лоис села напротив. Считалось, что она не признает новомодных веяний, так что она достала блокнот с шариковой ручкой и вся превратилась в ожидание.
Оба поужинали. В отличие от нее, получившей распоряжение ожидать здесь, пока они насытятся. От них пахло пищей, чувствовалась кисловатая винная нотка. По бокалу, ни в коем случае не больше. Эти никогда не набирались. Она пыталась представить их подростками-старшеклассниками, но всякий раз безуспешно. Однако наверняка: частная школа, униформа, гладкие лица, от которых исходит аура исключительности.
Как всегда, первым заговорил Джеймс.
– Сорок семь процентов, и продолжает ухудшаться. – Он вроде бы не обращался к ней напрямую – было еще рано. Просто готовил позицию, описывал расстановку фигур. – Оборонные контракты заморожены. ВПК утратил почву под ногами.
Под ВПК Джеймс с легким оттенком иронии подразумевал военно-промышленный комплекс – или консорциум, или даже кагал, она могла лишь догадываться. Никаким другим термином он не пользовался и расшифровать его тоже нужным не считал. Она сама решила, что это такое, исходя из контекста.
В разговор вступил Джонатан.
– Мальчики из мозгового центра тоже утратили почву, Лоис. – Он улыбнулся ей.
Само собой, мальчики. Женщины туда допускались разве для того, чтобы разносить напитки. Институт Свободы придерживался старинных традиций в том смысле, который могли обеспечить лишь старинные капиталы. Чтобы стать его членом, требовалось состояние, выражаемое как минимум девятью цифрами. Его основной задачей было поддержание машины в работоспособном состоянии. С одного конца в нее загружались нерешенные вопросы, а с другого поступало на выход еще большее богатство. Иногда она воображала себе механические челюсти, движущиеся вверх-вниз, вверх-вниз, без остановки, бесстрастно, безжалостно, как и положено машине. Историки прошлого столетия примерно так же описывали индустриализацию, хотя то обстоятельство, что в слове «индустрия» присутствовала тогда и человеческая составляющая, уже давно позабылось.
Да и сохранились ли еще сами историки, подумалось ей.
– Мы теряем деньги, – объявил Джеймс.
Ну да, хотелось ответить ей, именно это и происходит, когда инвестируешь в войну и вдруг неожиданно наступает мир. Причем похоже было, что возвращения к старым добрым денькам, когда вокруг царило насилие и связанные с ним страдания и разрушения, уже не предвидится.
– Но мы нанесем ответный удар, Лоис, – сказал Джонатан. – Мы победим.
– Это для публичного заявления или для кулуаров? – уточнила Лоис, не обращая внимания на то, как нахмурился при этом Джеймс.
– Пока что для кулуаров, – ответил ей Джонатан. – Основные звонки мы уже сделали. Передай лоббистским группам.
– Потом мы выйдем и на публику, – сказал Джеймс. – Отметим положительные стороны происходящего. Ожидается бум недвижимости. Население двинулось в города, можно предвидеть недостаток жилья, цены вырастут, а мы к этому вполне готовы.
Она кивнула. Если ты достаточно богат, диверсификация интересов и инвестиций представляется наиболее разумным решением. Когда у тебя прямо из-под ног выдергивают коврик, это вполне можно пережить, если под ним – еще сорок девять.
– Поставки товаров, транспорт, – продолжал Джеймс. – Люди голодны, мы их накормим. Логистика. Товарные излишки становятся слишком ценными, чтобы от них избавляться.
– Наконец-то, – кивнул Джонатан, – и разве это не замечательно, Лоис?
– На этом можно сделать акцент, – согласилась она, пометив мысль в блокноте.
– Технологические компании чувствуют себя не слишком уверенно, – сказал Джеймс. – Не знают, чего ожидать, что им может внезапно перепасть. И что станется с деньгами, вложенными в новые разработки.
Она подняла на него взгляд.
– Полагаете, следует ожидать чего-то еще?
– Так полагает мозговой центр, – кивнул Джеймс. – Нужно быть готовыми к высадке, к переговорам. Поскольку у нас есть инфраструктура для распределения того, что они нам дадут.
Пока ощущение такое, что инопланетянам на ту инфраструктуру мало того что наплевать, но она им вообще ни к чему.
– Анализы атмосферы.
Лоис встрепенулась и подняла взгляд на Джеймса.
– Прошу прощения, какие анализы?
– Кто-то из высоколобых что-то такое измерил, – пояснил Джонатан. – Электромагнитные клубки.
– Клубки?
– Мы в паутину угодили, – сказал Джеймс. – Похоже, становится ясно, как все это происходит. – Он перевел взгляд на брата, считавшегося более технически подкованным.
Тот кивнул.
– И однако отключить ее или заблокировать пока что не выходит. Паутина эта, похоже, естественное явление, свойственное планете просто потому, что она планета. Однако инопланетяне способны ею манипулировать, чтобы она уплотнялась и натягивалась – или, наоборот, ослабевала. А питается все от земной магнитосферы. Очень, очень умный ход.
– И не следует забывать о ее квантовом характере, – добавил Джеймс, словно цитируя из священного писания или пророчествуя.
– Сеть очень тонкая, – уточнил Джонатан. – Субатомный уровень.
– Я пока что ничего не слышала в прессе об этом открытии, – сказала Лоис, которую, по правде сказать, подобные речи в устах этих двоих несколько ошарашили.
– И не услышишь, – сказал Джеймс. – Во всяком случае, какое-то время. Или никогда. Информация секретная. Теперь, когда мы все обнаружили, можно уже готовиться к использованию, но пока что идет в основном движение на ощупь, наблюдения и анализы. Этим занимаются наши лучшие люди. Разобравшись во всем, мы сделаемся хозяевами положения.
– И мы пока что справляемся, – сказал Джонатан.
– Уверенность, – объявил Джеймс, обращаясь непосредственно к Лоис, – вот что для нас сейчас главное.
Больше она им не требовалась. Лоис встала и еще раз перечитала свои записи в блокноте: «Оркестр продолжает играть, на лице дирижера улыбка. «Титаник» идет ко дну».
– Я вас поняла, – уверила она их и вышла из комнаты.
Почти всю полку над полированным черным шкафчиком для бумаг занимала уменьшенная копия «Бесконечности-3» на сверкающей алюминиевой подставке. Модель поменьше – копия самого первого электромобиля компании «Кеплер», гордо демонстрирующая ее логотип, – служила в качестве папье-маше, под ее резиновыми шинами покоились на столе важные документы.
Близился вечер. Саймон Гист, основатель «Кеплер Индастриз», сидел в кресле и задумчиво катал изящную модельку взад и вперед.
Напротив него сидели его два доверенных сотрудника. Мэри Лэмп, руководившая всем здесь, в Розуэллском центре «Кеплера». Крошечная, худенькая, необычно бледная для Нью-Мексико, черные волосы несколько взъерошены, а голубые глаза, не отрываясь, смотрят на него. Многих ее пристальный взгляд нервировал, но Саймон к их числу не относился. Взгляд как бы говорил, что тут все без дураков, и это ему нравилось.
