– Да и хрен с ними, – злобно проворчал Джонатан. – Идиоты. И алгоритмы у них негодные. Понятно, что у инопланетян есть разные уровни технологии. И нам они дадут только то, что уровнем ниже их собственного. Очень неглупо. Классическая стратегия, обеспечивающая сохранение контроля. – Он одарил Лоис неуверенной усмешкой. – Мы от этого подхода отказываемся. Тут не за что ухватиться, нам не светит ничего, что дало бы преимущество.
– Сплошные убытки, – согласился Джеймс. – Возвращаемся к прежнему подходу. Финансовая деятельность за кулисами. Выдвигаем на сцену то, что нам нужно, и тех, что нам нужны. Политика все еще за нами.
Под «нами», как предположила Лоис, Джеймс подразумевал себя и брата, а не человечество. Мыслить в категориях человечества было им не свойственно.
– Марионетки, – подтвердил Джонатан. – Пляшущие под нашу дудку.
– Как всегда было.
– И всегда будет. Старые методы. – Он улыбнулся Лоис. – Вы много читали по истории? Все как там и написано, или, вернее, не написано – главное-то всегда происходило за кулисами. Короли, королевы, империи, римские папы, халифы. Актеры на сцене. А миром управляли финансисты. С самого начала. Такие, как мы. Они и принимали настоящие решения. Война или мир, прибыльным может быть и то, и другое, все упирается в позиционирование – до, в процессе и после.
– И менять это нет ни малейшей причины, – добавил Джеймс. – Это у нас в биологии. Внутри. В генах. Инопланетяне не могут изменить нашей природы. Кто-то всегда наверху, а иначе ничего и не выйдет. Цивилизации низвергаются в прах. Целые народы исчезают. Как майя.
Лоис воздержалась от замечания, что на Юкатане и в значительной части Центральной Америки майя по-прежнему пруд пруди. Цивилизация, может, и рухнула, но построивший ее народ остался. Черт бы побрал телеканал «История» с его объяснениями для дебилов.
С другой стороны – ладно, пышноволосый греческий бог, порезвись пока.
Братья тем временем сами себе кивали – похоже, найдя наконец опору в собственных мыслях. Джеймс осмелел настолько, что даже наклонился вперед, уперся локтями в стол и сплел пальцы.
– Мы выводим инвестиции из убыточных отраслей. И целиком вкладываемся в недвижимость.
– Недвижимость, – согласился Джонатан. – Почва под ногами, здания, инфраструктура – все это надежней, чем деньги. Пусть даже золото и серебро растут в цене – все это сомнительно. Недвижимость.
– Начинаем ее покупать, – объявил Джеймс. – Повсюду. Индустриальные зоны. Законсервированные фабрики, заводы, сборочные производства, складские центры.
– И транспорт, – добавил Джонатан. – Установим ББД на танкеры – и возить народ, мигрантов. Цены сделаем низкие, зато набить получится много. Все ради блага человечества.
– Недурно придумано, – заметил Джеймс с проницательным кивком. – Все ради блага человечества. Бесплодные пустыни, покинутые лагеря беженцев.
– Все покупаем! Если земля не используется, то и стоит гроши.
– Если останется металл, его можно продать на переплавку. А что-то получим и без денег – заключим соглашения с правительствами, чтобы у них голова не болела. Дескать, мы все очистим и рекультивируем.
– Пообещаем, во всяком случае. Делать необязательно. Да и зачем?
– Этим инопланетяне займутся. Очистят своей нано-хренью все, что засрано. Уже начали. Разливы химикатов. Отстойники. Всевозможные загрязнения. Теперь мы все вокруг арендуем. Если какой-нибудь стране потребуется мусор под ковер замести, мы этим ковром и будем. – Джеймс расплел пальцы и уставился на Лоис. – Вам понятно?
– Разумеется, – ответила та.
– Нажимайте на то, что мы идем на помощь, – сказал Джонатан. – Обещайте стабильность. Люди охотно купят стабильность и еще попросят. Здесь ничего не изменилось, все как всегда.
– Главное – побольше обещать, – добавил Джеймс. – Когда пыль уляжется, нам будет принадлежать половина этой сраной планеты. – Нацеленная на Лоис улыбка была вовсе не такой приятной, как у Джонатана.
Его брат встал, что означало перемену темы. Он шагнул поближе к окну и окинул взглядом Манхэттен.
– Слухи, – сказал он. – Волшебные излечения. Целительство. Быть может, даже эликсир юности. Вечная молодость. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Найдите эти таблетки. Они нам нужны.
– Таблетки, – повторила она за ним, не столько даже вопросительно, просто для большей уверенности.
– Таблетки, – эхом откликнулся Джеймс со своего места, непроизвольно облизнув морщинистые губы. – Вечная молодость. Организовать приоритетный доступ.
– Для самых достойных, – уточнил Джонатан.
Лоис опустила глаза к блокноту. И записала там: мать вашу, вечная молодость? На хрен таких инопланетян, если эти двое будут жить вечно. Пора вам уже божьих коровок считать. ЧТОБ ВЫ СДОХЛИ! Она подчеркнула СДОХЛИ замысловатым росчерком и захлопнула блокнот.
– Ничего не забыли? – уточнил Джеймс.
– Ничего, – улыбнулась она.
Лучше не придумаешь, сказал себе Дуглас Мэрдо, наблюдая прямую трансляцию с места очередного массового самоубийства. Очередной долбанутый религиозный культ в какой-то оклахомской заднице решил, что им пора. Тела в оранжевых мешках, тысячелетняя тоска в круглых глазах детей.
Он непрерывно гнал подобный бред по всем каналам своей медиаимперии. Сопровождая его убийственными вопросами. Кто следующий? Соседа давно видели? Брошенной затемно ребятни на детской площадке не замечали? Газом на лестничной клетке не пахнет? Ничья машина на подземной парковке не пылится?
Жертвы инопланетян исчислялись тысячами. Конечно, они сами накладывали на себя руки, но кто их до этого довел? Кто лишил их выбора? Растоптал их свободу, их права, их надежды? Низверг в пучину разрушительного отчаяния?
Видите, чем кончается, когда единственная твоя свобода – покончить с собой?
Вероятно, кампания Сопротивления оказалась ошибкой. Время неудачно выбрано. Даже пассивное сопротивление не работает, если сопротивляться нечему. Все равно что пытаться остановить время, переколотив все часы. А оно все равно себе идет, тик-так. Силовые поля и новые двигатели, не требующие горючего. Пища и чистая вода, возникающие ниоткуда словно по мановению волшебной палочки. Ни единого выстрела, даже ни одного удара кулаком. И однако чертовы инопланетяне не торопятся начинать высадку из своих гигантских кораблей, и само ожидание этого превратилось в оружие.
– Ждут, пока мы сами себя перебьем, – пробормотал он.
– Что, радость моя? – Кристал вынула наушник из уха и вопросительно на него уставилась.
Хоть бы не этот ее дурацкий вид! Не обращая внимания, он закрыл ноутбук и откинулся в кресле, глядя на изумрудные карибские воды. Когда у женщины постоянно выражение на физиономии, как у маленькой девочки, это скоро начинает надоедать. Наверное, пора разводиться. По условиям брачного контракта это будет совсем несложно, да и содержание ей полагается достаточно щедрое – поскольку жмотство в подобной ситуации тактически ошибочно. Озлобленная бывшая может торгануть какими-нибудь его секретами или даже даром разболтать, просто в отместку. Конечно, большинство медийных краников он в состоянии прикрутить, но по Интернету все равно все расходится моментально. А он уже слишком немолод, чтобы еще и копаться в подобном дерьме.
