Интересно, какой чани на ощупь? Теплый? Конечно, теплый. И наверняка тяжелый. Поднять бы его, прижать к себе…
Сандор вышел на тропу и нехотя двинулся в сторону холма, где блестел на склоне слепыми стеклами его последний приют.
Одно время он думал, что лес вокруг напичкан камерами. Наблюдатели, сидящие в безопасности, ждут не дождутся, когда чани расправятся с ними, чтобы потом вдумчиво проанализировать, каким образом люди провоцируют нападение.
Потом он осознал, что никаких камер нет. Когда их перебьют, сюда пришлют новую группу смертников. Врача-алкаша, отставного капитана с манией преследования, двух убийц в солдатской униформе, биолога-шизофреника и прочих психов и придурков с оружием и без. Ресурс человеческих отбросов воистину бесконечен.
Высокий бледный человек выскочил из кустов так неожиданно, что Сандор чуть не вскрикнул.
– Опять к ним ходил?
Джексон подался ближе к Сандору. От него разило куревом и чистым либийским.
– Не вздумай врать, доктор! Я тебя насквозь вижу!
– Я слушал их мифы, – спокойно сказал Сандор. – Что на тебя нашло?
– Врешь…
Солдат ощерился.
– Думаешь, я дурак, да? Ты с ними договариваешься!
– Пытаюсь, – рассеянно сказал Сандор. – В конце концов, они похожи на нас.
Джексон расхохотался так, что он вздрогнул. Кажется, прежде солдат никогда не смеялся, лишь издевательски скалил зубы.
– Доктор, ты тупой! Ты смотришь на них и видишь разумных существ. Они почти как мы, думаешь ты, они общаются, их речь можно выучить, их легенды легко запомнить. Чувствуешь себя мудрым взрослым, глядящим на маленького ребенка, э?
Джексон закашлялся.
– А потом они тебя убивают, – закончил он, вытирая слюну. – Потому что нет людей кроме людей, а я – ваш пророк. Ты понял? Все остальное – чуждые формы жизни!
Внезапно он сгреб врача за грудки.
– Что ты им предложил, чтобы они тебя не тронули? Что? Отвечай, сука!
В слезящихся голубых глазах врач увидел безумие. Оно каталось там маленьким шариком, оставляя за собой мертвый след, и круги его становились все шире, а шарик все разрастался, как снежный ком.
Сандор быстро и коротко, без замаха, ударил Джексона в костлявый подбородок. От неожиданности тот отшатнулся, и второй удар врач нанес ему в корпус. Потеряв равновесие, солдат взмахнул руками и плюхнулся на землю. Грязь лениво чавкнула и выпустила приветственную струйку. Немедленно завоняло чесноком.
Лицо Джексона перекосилось. Рука легла на кобуру.
– Не будь идиотом, – без выражения сказал Сандор. – А если захочешь пристрелить меня, постарайся не промахнуться. В таком состоянии с тебя станется.
Он обогнул сидящего в грязи человека и размеренно зашагал к станции.
– Мы все равно будем здесь, нравится им это или нет! – заорал ему вслед пьяным голосом Джексон. – У них нет выбора!
– Это у нас нет выбора, – ответил Сандор, не оборачиваясь. – У них как раз есть.
Ночью ему спалось на редкость паршиво. Сон, который изредка наваливался, словно влажная подушка, прижатая к лицу, был мутен и оставлял после себя тяжкое чувство. Трижды Сандор просыпался в поту – и трижды падал опять в сонную болотную жижу, засасывающую его все глубже и глубже.
И где-то на глубине в конце концов он увидел Орешкина. Биолог шел прямо по воде, время от времени нагибаясь и что-то срывая. Сандор окликнул его, и Орешкин обернулся с удивленным лицом.
– Цветут…
На разжатой ладони лежали несколько белоснежных цветков. Сандор принюхался, ожидая уловить ангельский аромат, но вокруг на все болото воняло лишь чесноком и какой-то тухлятиной.
– Здесь кто-то умер? – он огляделся.
– Здесь все умерли, – с кроткой улыбкой отозвался Орешкин.
– И я?
– И ты.
– А чани?
Орешкин помрачнел и отвел взгляд.
– Чани! – настойчиво повторил Сандор. – Чани, чани!
Биолог постарался отойти в тень, но врачу отчетливо было видно, как Орешкин покрывается синей шерстью. Малиновые уши встали торчком на маленькой голове. По щекам расползлись два розовых пятна.
– Ваня, ты что… – произнес оторопевший Сандор, уже понимая, что ему снится кошмар.
Орешкин обернул к нему плоское мохнатое лицо.
– Беги, – хрипло прорычал он.
В лапе его оказался остро заточенный деревянный нож.
Сандор в ужасе рванул в сторону, но из земли поднялись белые цветы и полетели ему в лицо, как стая мошек. Они пахли смертью, и врач почувствовал, что задыхается. Он отчаянно замахал руками и проснулся.
Сердце учащенно билось, волосы на лбу намокли от пота.
– Черт, приснится же…
И тут его прижали к кровати, перевернули на живот и скрутили руки за спиной. Он заорал от боли и страха, и в рот ему забили кляп.
Целую секунду врач был уверен, что чани наконец-то перешли к активным действиям. Но запах курева и перегара избавил его от иллюзий.
– Джексон? – промычал Сандор.
Но над ним склонился не Джексон, а капитан.
– Доктор, не надо шума. Все будет в порядке.
Сандор вгляделся в окружающий сумрак. Джексон, капитан, оба техника… В углу возвышается Малипу – только белки глаз видны в темноте да тускло светящаяся вязь татуировки на лбу.
Он сделал усилие и выдавил кляп языком.
– Зачем? Что вы задумали?
Капитан снова запихал грязную тряпку ему в рот.
– Вы же умный человек, доктор. – Мягкий его голос пугал Сандора сильнее, чем грубость Джексона. – Вы все понимаете. Либо мы их, либо они нас. Других вариантов нет.
Сандор начал извиваться, пытаясь освободиться от пут.
– Надо защищаться! – Капитан задумчиво почесал подбородок. – Мы не нападаем, мы лишь обороняемся.
– Хватит трепа, кэп!
– Эти существа слеплены из дурного теста. Они не могут не убивать. Мы оказываем этой планете большую услугу.
– Всем жить хочется, – внезапно подал голос пожилой техник. – Я не согласен тут сидеть и ждать, пока меня прирежут.
– И я!
– Никто из нас не согласен, – заверил капитан. – И доктор тоже не желает этого. Сандор, дождитесь нас, и мы спокойно все обсудим.
Абсурдность этого предложения, выдвинутого с самым серьезным видом, окончательно убедила врача, что дело плохо. Капитан и остальные пойдут в селение и перебьют спящих чани. А затем вернутся и прикончат его самого. Им нужен будет весомый аргумент, которым они станут размахивать, когда их спросят об истреблении целого народа. «Смотрите, они убили нашего врача! Мы лишь сопротивлялись этим демонам!»
