– Похоже, – согласился следователь, – иначе бы он
просто обработал дверную ручку.
– У меня уже был такой случай, – признался
Дронго, – но в данном преступлении убийца оказался умнее и находчивее.
Судя по составу яда, это очень сильнодействующее средство. Значит, должен быть
его изготовитель. Отравитель высшей категории. Среди жильцов дома есть химики
или имеющие отношение к химическим институтам?
– Насколько я знаю, нет. Есть один директор института. Но
это институт экономического профиля, и сам директор успешный бизнесмен, а не
химик.
– Нужно проверить и образование каждого из соседей.
Возможно, бывший химик сменил свою деятельность, став бизнесменом, –
предположил Дронго.
– Проверим, – кивнул Федосеев, – обязательно
проверим всех остальных жильцов. Никогда бы не подумал, что такое вообще
возможно. Просто цирк какой-то. Фокусы мастера Кио.
– Очень циничное и расчетливое преступление, совершенное
небесталанным человеком, – заметил Дронго.
– В таком случае нужно отпускать Голованова, – подвел
неутешительный итог для себя следователь. Он первый заговорил об этом. Любая
ошибка – всегда следствие неточной информации, неверно понятой и принятой, но
если человек признает свои ошибки, он проявляет свой характер.
– Полагаю, что да, – согласился Дронго, – ведь
даже физически водитель не мог забежать, опередив своего патрона, и совершить
это убийство. Хотя бы потому, что любой визит водителя был бы зафиксирован в
книге посетителей. Водителей всегда отмечали, их не пропускают без этого в дом.
– Я думаю, что уже сегодня мы его отпустим. Пока под
подписку о невыезде. Хотя ваша версия и звучит достаточно убедительно. Но я
обязан проверить. Если собака умерла так, как вы сказали, то в ее теле мы
обязательно найдем присутствие того самого яда. И тогда все подтвердится.
– Проверяйте, – согласился Дронго, – я поэтому и
приехал к вам, чтобы сообщить свою версию случившегося.
– Спасибо, – выдохнул Федосеев, – вы действительно
мне очень помогли. Сейчас начнем проверку всех соседей, и я думаю, что мы
вычислим вашего «отравителя».
– Нашего, – возразил Дронго, – нашего общего
знакомого, которого мы с вами обязаны найти. До свидания. Списки я заберу с
вашего разрешения.
– Конечно. Только один вопрос. Как вам удалось так быстро
все понять, все вычислить? Я занимаюсь этим расследованием уже три месяца. И мы
проверяли все – от кабины лифта до холла, от квартиры до машины. Я провел
беседы с целой толпой возможных свидетелей. У меня даже был список из
восьмидесяти четырех свидетелей, с которыми общался погибший. А вы приехали
сюда и так быстро все узнали.
– Не быстро, – возразил Дронго, – я как раз
опирался на результаты вашей работы. И работы нашего голландского коллеги. Я
рассуждал примерно слелующим образом. У меня тоже был ваш список из
восьмидесяти четырех человек. Но зачем снова с ними беседовать, если вы с ними
уже говорили. Зачем проверять очевидные вещи, если вы их наверняка проверили.
Зачем искать следы яды в машине или в квартире, если вы ничего не нашли. Я как
раз исходил из вашего опыта. Дело в том, что я верю в профессионализм
следователей по особо важным делам. Вы не обычный молодой практикант, а
человек, имеющий за спиной десятки и сотни расследований. Это не комплимент,
это констатация очевидного факта. И все следственные действия, которые
необходимо было провести, вы наверняка провели. Да и голландский специалист
тоже был не новичком, если имеет репутацию известного европейского частного
детектива. Значит, нужно было искать, отталкиваясь от этих фактов. Искать,
понимая, что вы оба проделали огромную работу, и подвергать ревизии вашу
деятельность не имело никакого смысла. Мне нужно было всего лишь продумать
нестандартные ходы во время этого расследования, которые вы наверняка не
применяли.
– И вам это удалось, – криво усмехнулся Федосеев. Он
поднялся с места, протянул руку гостю.
– Надеюсь, что теперь мы расстанемся не надолго, – предположил
следователь. – И уже к следующей нашей встрече я смогу рассказать вам, кто
именно и почему совершил это убийство. Теперь я могу даже заключить пари, что
найду убийцу быстрее, чем вы.
– Не буду спорить, – тактично ответил Дронго. – У
вас гораздо больше возможностей, чем у меня. Кроме серого вещества и двух
помощников, я больше ничем не располагаю, а в вашем распоряжении целый штат и
вся московская милиция с ее экспертами, патологоанатомами и криминалистами.
Желаю вам успехов.
– Вам тоже. – Теперь в глазах Федосеева сквозило
любопытство.
Выйдя из здания Следственного комитета, Дронго уселся в
салон своего автомобиля и попросил водителя отвезти его домой. По дороге он
позвонил Вейдеманису и сообщил ему, что получил все три списка.
– Я выполнил часть вашей работы, – пошутил
Дронго, – а как ваши успехи? Узнали, кто звонил из Баку погибшему Ашрафи?
– Узнали, – сообщил Эдгар, – это был консул
Великобритании в Азербайджане господин Уильям Кэрил. Я проверил дважды, и
никакой ошибки, это его номер телефона. Тогда получается, что Вилаят Ашрафи был
каким-то образом связан и с англичанами, а это меняет все дело. Как ты
считаешь?
– Не знаю, – честно ответил мрачный Дронго. Если звонил
действительно английский консул, тогда вся версия с гениальным «отравителем» просто
рушилась. Убийство Ашрафи приобретало отчетливо политический характер.
Глава 16
Весь вечер он обдумывал ситуацию, просматривая список
жильцов дома, пытаясь понять, кто и зачем мог участвовать в этом убийстве.
Среди соседей было много известных людей, но гадать таким образом, высчитывая,
кто из них мог быть «отравителем», ему не хотелось. Он понимал, что Федосеев
сейчас занят теми же поисками, и некий азарт охотника, проснувшийся в Дронго,
требовал незамедлительных ответов, словно он решил во что бы то ни стало
опередить следователя.
Именно поэтому утром он снова отправился в офис компании,
где еще более мрачный Крастуев готовил списки на сокращение. Дронго попросил
разрешения занять кабинет Ашрафи и усевшись за столом, позвонил Вейдеманису.
– Тебе нужно срочно лететь в Баку, – предложил он
Эдгару, – я дам тебе номера моих друзей, чтобы через них ты узнал, кто
такой этот Кэрил.
– Я думал, ты сам полетишь, – предположил Вейдеманис.
– Нет, это сейчас просто невозможно. Мне нужно остаться
здесь, чтобы разоблачить наконец неизвестного нам «отравителя». Возможно, он
более опасный человек, чем мы это себе представляем. Возьми билет на дневной
рейс, кажется, он уходит в четырнадцать сорок. В Баку тебя встретят. Нужно
получить всю информацию по этому консулу. Возможно, он связан с британской
разведкой, и тогда дело Ашрафи приобретает совсем другой смысл. Если подобное
преступление было продумано и совершено представителем Интелледженс Сервис, то
мы никогда не найдем никаких концов. Даже с учетом их ошибки с этой погибшей
собакой.
