– Дело в том, – адвокат снова оглянулся на
дверь, – дело в том, что мистер Кэрил раньше работал консулом в Египте. У
него были очень хорошие связи с семьей Ашрафи, очень хорошие. И когда англичане
решили строить новое консульство, подряд был выигран строительной компанией
семьи Ашрафи, а консул получил очень неплохие дивиденды. Вы меня понимаете?
– Вполне. Взяточники встречаются и среди английских
дипломатов.
– Ну зачем так категорично. Эта была определенная плата за
услуги. С тех пор они дружат. Кэрил сделал все, чтобы попасть консулом в Баку,
хотя это было и некоторое понижение после Египта. Ему предлагали советником
посольства в Индию, но он решил поехать в Азербайджан. Во всяком случае, так
гласит его официальная легенда. На самом деле на этой поездке настаивал старший
брат Ашрафи. Им нужен был свой человек в Баку, который сможет лоббировать их
интересы и предупреждать их о действиях «Бритиш петролиум». Поэтому приезжавший
в Москву Вилаят Ашрафи имел частые контакты с господином Кэрилом, который
действительно помогал нашей компании. Вот почему они разговаривали друг с
другом. Семья Ашрафи была очень недовольна тем, как работают англичане. Они
постоянно вмешивались во все дела, навязывали свои условия контракта. Господин
консул получал хорошие деньги, но старался усидеть на двух стульях, почти
ничего не делая для лоббирования интересов компании Ашрафи. И это не нравилось
братьям. Я ответил на ваш вопрос?
– Значит, они просто платили дипломату за информацию и
лоббирование своих интересов?
– Можно сказать и так, – согласился Муса Халил. –
Теперь вы понимаете, почему вам не нужно звонить господину Аббасу Ашрафи? В
этом случае он сразу предложит вам прекратить расследование и отзовет нас
обоих. Он не может допустить, чтобы сведения такого конфиденциального характера
стали достоянием русских. Иначе они оттеснят англичан и будут настаивать на
своем более расширенном участии в этом контракте.
– Понятно. – Дронго достал телефон.
– Куда вы звоните? – тревожно вскрикнул адвокат.
– Не волнуйтесь, – успокоил его Дронго, – не
вашему шефу в Каир. – Он услышал голос Вейдеманиса.
– Эдгар, твоя поездка отменяется, – сообщил он своему
напарнику, – можешь сдать билет и никуда не лететь. Мы все выяснили с
господином Мусой Халилом.
– Что именно? – спросил Эдгар.
– Потом расскажу. Не по телефону. В общем, ты можешь не
лететь. Ты меня понял?
– Да, конечно. Что-то связанное с их бизнесом на Каспийском
шельфе?
– Почти угадал. Потом поговорим. До свидания.
Он убрал телефон в карман.
– Спасибо, – кивнул адвокат, – вы разумный
человек.
– Я случайно встретил Вуличенко, и он сказал мне, что Вилаят
Ашрафи иногда ездил вместе с ним в казино. Вы об этом знали?
– Конечно знал. Я раньше тоже с ними ездил. Несколько раз.
Но я плохой игрок. Сразу все проигрываю. Хотя никогда не рискую большими
суммами. Это не для меня. Двести долларов – мой предел. Больше проигрывать я не
могу.
– Ашрафи проигрывал больше?
– Он ставил крупные суммы. Но иногда выигрывал, иногда
проигрывал. Нет, он не был заядлым игроком. Когда хотел, играл, когда не хотел,
не играл. Он не был таким азартным, как многие из моих соотечественников. Вы
знаете, что в лондонских казино обычно играют только арабы. Очевидно, страсть к
игре у нас в крови, и англичане этим ловко пользуются.
– Вуличенко бывал с вами?
– Они обычно ездили вместе. Тауфик Шукри оставался в машине.
Он носил оружие, а с ним в зал казино обычно не пускали. Он сидел в машине
вместе с водителем, дожидаясь своего шефа. А мы иногда ходили в казино.
– Вилаят был удачлив в игре?
– Достаточно удачлив. Но деньги для него были не самым
главным. Поэтому он легко относился и к выигрышу, и к проигрышу. С другой
стороны, он имел возможность все время выигрывать.
– Как это выигрывать? Я вас не понял.
– Очень просто. Вы ставите доллар на красное или черное. И
проигрываете. Тогда вы удваиваете ставку. И снова неудача. Учитывая, что у вас
много денег, вы можете каждый раз удваивать ставку, пока не выиграете. Когда у
вас много денег, вы можете себе это позволить. Особенно если пришли в русское
казино, где нет пределов ограничения ставок. В английском у вас так не
получится. Это обыкновенная статистика. Рано или поздно вы обязательно
выигрываете. Любой игрок в казино знает этот нехитрый прием. Другое дело, что,
выиграв деньги, никто не уходит, а раззадоренный своим выигрышем, пытается
выиграть снова и снова. И тут начинается математика. У вас один шанс против
сорока восьми у казино. Даже пятидесяти, если есть «зеро» и «два зеро». И вы
неминуемо проигрываете. Так вот, Вилаят Ашрафи мог остановиться в нужный
момент. Это хорошее качество для любого посетителя казино. Некоторые этого не
умеют делать.
– Вы меня убедили. Теперь буду ходить в казино, –
усмехнулся Дронго. – Есть некоторые вещи, которых я не понимаю. Подобные
игры в казино, которые гарантированно заканчиваются проигрышем, даже если вы
чудом выиграете огромную сумму. Вы все равно снова приедете в казино и все
проиграете.
– В вас говорит обычный рационализм, – пробормотал
адвокат. – Странно, что вы так рациональны. Южане обычно бывают более
иррациональны. Вам не говорили, что в вас непостижимым образом сочетаются
восточная иррациональность и западный рационализм?
– Азербайджан всегда находился на стыке разных миров, –
напомнил Дронго, – он даже формально сейчас считается краем Европы, хотя
географически восточный Кавказ не является частью Европы. Азербайджан всегда
был между мусульманским и христианским миром, между суннитами Турции и шиитами
Ирана, между светскими режимами севера и полудеспотическими режимами юга.
Очевидно, все это сказалось и на мне.
– Возможно, – задумчиво произнес Муса Халил. – Я
вспомнил сейчас про деньги, которые привез господину Вилаяту Ашрафи. Он ведь
сразу позвонил Крастуеву и дал указание. Но эти деньги в компанию так и не
пришли. Я вчера узнавал.
– Может, он проиграл их в казино? – предположил Дронго.
– Нет, – убежденно ответил адвокат, – он не мог
проиграть такую большую сумму в казино. Он был для этого достаточно
ответственным человеком. Чтобы играть в казино, ему не нужно было носить туда
сумку с деньгами, вызывая подозрения у остальных посетителей. Он мог получить
жетоны с помощью своей кредитки. Я сейчас думаю, зачем ему понадобилась такая
сумма наличными. Это было сразу после того, как одна из его гостий затопила
соседей внизу. Может, он взял деньги на ремонт?
– Я там был, – возразил Дронго, – ремонт мог
потянуть тысячи на две, но никак не больше. Нет, эта ваша версия никуда не
годится.
– Нужно подумать, – вздохнул Муса Халил. – И
вообще я полагаю, что все не так просто. Но давайте договоримся, что насчет консула
Кэрила вы больше нигде и никогда не будете вспоминать.
