– Нужно проверять, – твердо сказал Дронго, – иного
пути у нас нет. Проверять по второму разу, по третьему. Я поеду сейчас на
встречу с Сергеем Вуличенко. Если у тебя появятся новые данные, сразу звони. Я
буду в «Шереметьево-два».
Дорога в аэропорт заняла не тридцать минут, как он
рассчитывал, а все полтора часа. Сказывались пробки на Ленинградском проспекте,
уже ставшие хроническими. Дронго вошел в зал официальных делегаций, когда там
уже сидели Вуличенко со своим помощником. Он пожал руку бизнесмену, усаживаясь
рядом с ним.
– Я вас слушаю, – кивнул бизнесмен, – будуте
что-нибудь пить?
– Нет, спасибо. Я хотел уточнить несколько моментов. Вы
знали, что ваш друг Вилаят Ашрафи встречался с Ритой Эткинс?
– И не только с ней, – улыбнулся Вуличенко, – он
был молодой человек, ему нравились красивые женщины. А она очень красивая
женщина. Не понимаю, почему вас волнует этот вопрос. Конечно, он встречался с
женщинами, и не только с ней.
– Но в день убийства они увиделись на вашей выставке в
«Крокус экспо». Зачем вы ее пригласили? Вы же наверняка знали, что он
встречается уже с другой.
– Он встречался со многими, – ответил Вуличенко, –
и, честно говоря, я не понимаю, какое отношение имеют его встречи к нашей выставке.
Рита приехала туда освещать это событие, получила приглашение, как и все
известные журналисты, представляющие свои газеты и телевизионные агентства. А
он прибыл туда как мой друг и бизнесмен, которому интересно увидеть новую
технику. Ничего особенного в этом не было. Кстати, они очень мило общались, я к
ним подходил.
– Вы не слышали о чем они говорили? Может, в вашем
присутствии он говорил, что собирается вернуться домой?
– Что-то такое говорил, но я не обращал внимания. У меня
было столько гостей, я не мог уделять внимание только им двоим.
– Что именно он говорил?
– Не помню. Кажется, сказал, что ему обязательно нужно
заехать домой. Я следователю об этом уже рассказывал.
– Это он сказал в присутствии Риты?
– Не помню. Честное слово, не помню. По-моему, да.
– И потом он уехал раньше обычного?
– Да. Он предупредил меня, что уезжает.
– Вы его провожали?
– Нет. У меня было полно посетителей, я не мог никуда
отойти.
– А Рита осталась?
– Да, она была до вечера. И даже потом приехала на банкет.
Но быстро ушла.
– Ясно. А Натальи Кравченко там не было?
– Не было. Она спортивная журналистка и не имеет к нашей
выставке никакого отношения. Кроме того, я человек миролюбивый. Зачем
приглашать двух фурий одновременно? Чтобы они устроили скандал? Глупо и
неразумно. К тому же как профессионал Кравченко меня вообще не интересует. Она
слабая журналистка, и об этом все знают. Кажется, главный редактор газеты
держит ее просто из жалости. Или кто-то его упросил. Почитайте ее репортажи.
Плоские и неинтересные. И это в такой интересной газете, как «Известия».
– Обязательно почитаю. Вы еще сказали мне, что иногда бывали
с погибшим в казино.
– Да, мы ездили в казино. Он, правда, не любил рисковать.
Странно, что он араб, а вел себя совсем не так, как они. Никогда не рисковал,
не ставил больших денег.
– Он был не арабом, а фарсом. Они более рациональны, –
улыбнулся Дронго.
– Может быть, – согласился Вуличенко, – только он
обычно такой взрывной, а когда попадал в казино, успокаивался и даже сдерживал
меня.
– Какие суммы вы обычно ставили?
– Я мог поставить до десяти тысяч долларов. Он не больше
тысячи. Хотя нет, даже меньше. Пятьсот долларов. Он говорил, что его отец
ненавидел все азартные игры.
– Его телохранитель бывал с вами?
– Нет. Он обычно ждал его в машине. Насколько я понял, там
была проблема с оружием. Он не хотел входить в казино, сдавая свой пистолет. Не
забывайте, что он иностранец и у него могли быть некоторые проблемы. А охранять
своего шефа без оружия вообще невозможно. Здесь нравы такие, что только пистолет
иногда может остановить ненормального водителя, который подрезает тебе дорогу,
или сумасшедшего скинхеда, который ненавидит тебя только за то, что ты негр или
араб.
– Муса Халил часто бывал с вами?
– Два или три раза. Он тоже осторожный и боязливый. А может,
просто жадный. Никогда особенно не рисковал. Наверно, умный адвокат и должен
быть таким. Осторожным и внимательным.
– Знакомые в казино часто попадались?
– Конечно. Все знакомые. Туда ходит определенный контингент
людей. Некоторых игроков мы даже узнавали. Они проводят там весь день. Это уже
как болезнь, вылечиться практически невозможно. Хорошо, когда есть деньги. А
когда их нет, приходится что-то придумывать.
– Когда вы бывали в казино, там не происходило ничего
необычного?
– Нет. Обычная игра. Один раз мы даже выиграли четырнадцать
тысяч долларов и сразу решили их прокутить. Поехали за город. Я повез его к
знакомым цыганам. Ему очень понравилось.
– Вспомните, может, было еще что-то необычное.
– Это казино. Там бывает все, что угодно. Скажите, что вам
интересно, и я отвечу. У меня посадка через пять минут, – напомнил
Вуличенко.
– У господина Ашрафи пропала крупная сумма денег, –
пояснил Дронго, – и поэтому я пытаюсь узнать, куда могли исчезнуть эти
деньги.
– Когда пропали? – нахмурился Вуличенко.
– Летом. Примерно в июле.
– Какая сумма?
– Триста тысяч долларов.
– Нет, не пропали, – неожиданно улыбнулся
Вуличенко, – об этом я как раз знаю. Он мне об этом говорил. Но там все в
порядке.
– Что говорил? Я вас не совсем понимаю.
– Он одолжил эти деньги своему соседу, – пояснил
Вуличенко, – но потом тот вернул деньги. Мне об этом говорил сам Вилаят.
Ничего серьезного не было. Просто дал деньги своему соседу, и тот их потом
вернул. Обычное дело, нужно помогать людям.
– Кому он их дал?
– Своему соседу.
– Какому соседу? – придвинулся к бизнесмену Дронго.
Объявили о посадке на рейс в Берлин. Помощник уже стоял
рядом с ними, сжимая в руках кейс и испытующе глядя на своего босса. Вуличенко
медленно поднялся, улыбнулся еще раз.
– Откуда я знаю, какому соседу? – снисходительно
произнес он. – Мы тогда поехали в казино, и Вилаят с кем-то поздоровался.
Я спросил, кто это такой, и он сказал, что это его сосед, которому он одолжил
деньги. Триста тысяч долларов. Я еще удивился, что он отдал такие деньги. Но
ничего не спросил.
– Вы запомнили этого человека? – поднялся следом за ним
Дронго.
