Но мысль исчезла так же быстро, как появилась, – Роберт был не из тех, кто анализирует свои чувства.
Том отложил перо и принялся читать.
Страдания влюбленного были выражены в письме деликатно, но страстно и поэтично.
Франсис удивится, но будет довольна.
* * *
Доктор Форман сидел за столом напротив Франсис. Опершись на локти и склонившись вперед, он выразительно жестикулировал руками во время разговора и не сводил глаз, блестящих от распутных мыслей, с нетерпеливого прекрасного лица собеседницы.
В полутемной комнате мерцали свечи.
Конечно, он колдун – Франсис догадывалась об этом. Она верила, что Форман заключил соглашение с дьяволом, и если охотники за ведьмами внезапно ворвутся в комнату и осмотрят его, то наверняка найдут на его теле дьявольскую отметину.
Но ей все равно. Она повинуется лишь своему настойчивому желанию.
Франсис хотела, чтобы Роберт Карр оставался ее верным возлюбленным, она стремилась вызвать в нем такую же фанатичную страсть, как у нее, и хотела убрать с пути Эссекса.
Именно по этой причине Франсис совершала опасные поездки в Ламбет. Ради удовлетворения своих желаний она была готова участвовать в колдовстве, хотя и знала, что колдовские культы считаются преступлением. Король верил, что колдуны способны творить злые дела, и старался очистить от них свою страну. Наказанием служила казнь через повешение или сожжение на костре. Ничего, говорила себе Франсис; она была готова пойти на любой риск ради того, чтобы привязать к себе Карра навсегда и избавиться от мужа.
Голос Формана стал вкрадчивым.
– Дорогая леди, вы должны рассказать мне обо всем… не упуская ни одной подробности.
Расскажите, как пылок ваш возлюбленный в любви.
Франсис заколебалась. Но она знала, что должна повиноваться этому человеку, поскольку он сможет ей помочь лишь в том случае, если она расскажет ему все.
Поэтому Франсис отвечала на все заданные ей вопросы. Она видела, как ее собеседник облизывал губы от удовольствия, словно сам участвовал в пересказываемых событиях. Сначала Франсис было не по себе, но потом она перестала смущаться. Ей казалось, что сверхъестественные способности этого человека дают возможность снова пережить наслаждение экстаза.
Когда рассказ закончился, доктор попросил ее встать. Он положил руки ей на плечи, и Франсис почувствовала, как его сила вливается в нее. Доктор делал пассы руками перед ее глазами, и она снова представила, что находится с Робертом в какой-то темной комнате.
Доктор Форман раздвинул черные занавеси в углу, за которыми оказалась рогатая голова козла. Он стал повторять заклинания, и, хотя Франсис не могла разобрать слов, она верила в их могущество.
Наконец доктор повернулся к ней.
– То, о чем вы просите, исполнится… со временем, – пообещал он.
Франсис должна посещать его как можно чаще и в тайне ото всех, продолжал Форман. Нужно создать восковые фигурки трех действующих лиц этой драмы. Того, от кого она хотела избавиться, того, чью страсть нужно усилить, и женщины. Но это стоит больших денег.
– Вы получите все, что пожелаете, если сделаете это для меня.
Доктор наклонил голову.
– Мне придется воспользоваться помощью некоторых моих слуг, чтобы добыть все необходимое. Но им тоже нужно заплатить за услуги.
– Понимаю.
– Зовите меня отцом – потому что им я для вас и являюсь, дорогая дочь.
– Да, отец, – послушно повторила Франсис.
* * *
Франсис теперь часто получала письма от Роберта. Их страстность удивляла ее, к тому же они были написаны таким поэтическим языком, что она перечитывала их, пока не запоминала наизусть.
– Только влюбленный мог написать такое, – заверяла она Дженнет. – Знаешь, он изменился. Роберт начинает чувствовать так же глубоко, как и я. О да! В последнее время он переменился.
– Кажется более страстным? – осведомилась Дженнет.
– Когда мы вместе, он любит меня не больше, чем прежде, но письма выдают его истинные чувства. Как они красивы! И это все благодаря доктору и милой Тернер! Это они заставляют его мечтать обо мне и сделают так, что мой образ всегда будет в его мыслях.
Франсис подумала о трех восковых фигурках, которые сделал доктор. Фигурку Эссекса пронзили булавками, разогретыми на пламени свечи, и во время этой процедуры доктор, облаченный в черную мантию с каббалистическими знаками, бормотал магические заклинания. Фигурка Роберта была одета в атлас и парчу, а фигурка Франсис была обнаженной. Доктор попросил, чтобы она попозировала, так как было важно, чтобы фигурка была совершенной во всех деталях. Теперь Франсис полностью ему доверяла – она смотрела на него как на любимого отца и, поборов смущение, позировала, пока изготовлялась фигурка.
Франсис помнила ритуал – горящий фимиам, который наполнил комнату ароматическими запахами и парами. Она помнила, как восковую мужскую фигурку раздели донага, положили вместе с женской на маленькое ложе и придали им позы любовного акта, одновременно втыкая нагретые булавки в фигурку Эссекса.
Сначала зрелище вызвало отвращение у Франсис, но постепенно стало ее возбуждать.
Франсис верила в черную магию – разве она не заметила перемен в своем возлюбленном с тех пор, как начала принимать в ней участие? В его пере появилась свежая сила, потому что только влюбленный мог написать письма, которые он писал ей. Роберт не ждал особой необходимости – письма приходили часто с приложением стихов, восхваляющих ее красоту и радость, которую ему приносит их любовь.
* * *
Из верхнего оконца дома в Ламбете женщина смотрела, как леди Эссекс отъезжает верхом в сопровождении своей служанки.
– На этот раз знатная дама, – с ухмылкой сказала женщина самой себе. – Саймон знает, как заполучить нужных клиентов.
Она отошла от окна, подошла к лестнице и посмотрела вниз. Где он сейчас? В той комнате, где принимает клиентов? Наверняка манипулирует с непристойными фигурками!
Что за человек!
Джейн Форман рассмеялась, удивляясь, как это ей удалось выйти замуж за Саймона. Она сделала это с радостью. В Саймоне было что-то, отличающее его от обыкновенных людей. Он был колдуном.
Однажды Джейн сказала ему:
– А что, если я выдам тебя охотникам за ведьмами, Саймон?
Он посмотрел на жену таким взглядом, что кровь застыла у нее в жилах. Джейн понимала, что, если у нее хватит глупости так поступить, Саймон заставит ее поплатиться за это. Но разве она способна на такое? Когда он устроил им такую приятную жизнь!
Джейн была ему хорошей женой, – она никогда не ворчала, когда он соблазнял служанок. Саймон говорил ей, что нуждается в разнообразии. К тому же его хозяин приказал ему не иметь под одной крышей девственниц, потому что они встанут между ним и его ремеслом, принося чистоту в дом, а это нехорошо, когда работаешь на дьявола.
