В принципе, я и сама могла бегать. В минуты опасности даже нестись. Но спорить не буду. Хочет молодой человек нести меня на руках — пожалуйста. В этом даже что-то есть. Он несет, а я эффектно отстреливаюсь от преследователей…
За широкими плечами оборотня практически ничего не было видно, он дышал мне в темечко, опершись локтями о стену что поверхность подо мной не прогибалась совершенно, словно я касалась камня, только приятно теплого. Нос щекотал древесный аромат, пряный, немного отдающий срезанной зеленью. Не помню этого запаха — очень впечатляющие мужские духи.
Удивительное чувство страха и драматизма момента. Внутри дрожало и звенело, словно я превратилась в прутья клетки, о которые билась вырывающаяся птица.
Мягкие, дробные шаги по ступеням. Короткие, отрывистые фразы. Я немного повернула голову в бок, пытаясь поднырнуть под руку и хоть глазком разглядеть происходящее в холле. Собственно, только одним глазом и получилось, потому что оборотень притиснул меня еще сильнее, опасаясь, что по неосторожности я могу выдать нас обоих.
Увидеть получилось совсем немного, но и этого было достаточно. Крепкие фигуры почти полностью закрывали плотные черные одежды У некоторых на кожаных перевязях висели небольшие сумочки и матово отблескивающие ножи. Крайний из неизвестных повернулся и в руках знакомо блеснуло. Пистолет.
Без обсуждений они бросилась в коридор, из которого мы с Гэбриэлом пришли, оставив в холле совсем небольшую группу — двоих или троих.
— Почему фонтан цел? — вдруг еле слышно прошелестел один из бойцов. — Лом у тебя?
— Так шум же поднимем… Где-то рядом спецособь. Шеф просил их со старухой постараться не убивать, но мне страшно на чудовище с пукалкой бросаться. Может пока затихаримся?____j_^___ _
— Ты идиот? Если найдем чешую, сразу уйдем и плевать на старшего Глостера. Начинай!
Они серьезно? Собираются уничтожить такую красоту, прекрасную белую деву? Сердце сжалось, я снова дернулась, пытаясь лучше рассмотреть происходящее, но оборотень держал крепко. Пришлось стоять и слушать глухие удары, стук падающих на паркет кусков уничтожаемого фонтана. Еще и еще. Скоты-ы-ы.
— По схеме пустоты только на фронтонах чаши, ты зачем бабу раздолбал?
— Пусть думают, что мы мародеры. Типа ненавидим старину.
— Идиот, тут старины полон дом. Нам тогда все ободрать бы пришлось. Проверяй быстрее и пойдем дальше. Двенадцать долбанных фонтанов по этажам, на хрена им столько?
Некоторое время они еще стучали и ругались, еще через несколько минут шаги застучали, удаляясь и затихая. Ушли.
— Ты что? — прошептал Гэб. — Так испугалась? Не плачь, малышка.
Даже не думала рыдать, это глаза заслезились от напряжения. Я вытерлась кулаком и зашипела:
— Какого черта охранников дополнительно не наняли? Что у вас за дурацкая служба безопасности, если на вертолетах абы кто прилетает и скульптуры фигачит в крошево, а приглашенные работники или гости зараженный порошок свободно раскидывают?
— Про охранников потом поговорим, — сказал Гэб, — а наемных работников всегда тщательно проверяют на выходе, они платка вынести не могут, а вот при входе только на запахи проверили, не обыскали тщательно — моя вина. Не пойму, ты боишься или злишься?
Еще бы я сама себя понимала… Но злилась я точно. Например, на себя. С чего я взяла, что Фреди прятал ожерелье? А может быть он его, наоборот, искал.
До этой минуты я никак не могла понять, зачем баронету прятать в земле ожерелье. Приехал, прикопал и умчался? Очень странный поступок. Но все же могло быть совсем иначе, даже — наоборот!
Оборотни практически никого из чужих не допускают на свои земли. Фредерик сначала не может убедить меня наследовать поместье, я твердо хочу взять деньги. Кроме того, я не способна на воровство. Тогда баронету приходится пожить в городке и целенаправленно поухаживать за официанткой, которая каждый сезон обслуживала клановый съезд у Глостеров. Баронет аристократ, хорош собой, умеет убедительно говорить, он вполне способен ее обаять и уговорить на авантюру.
Фреди ухаживает за ней, возможно, представляется настоящим наследником поместья и просит всего лишь взять из укромного места семейную ценность, не принадлежавшую Глостерам. Сама официантка, по уверению Гэбриэла, не смогла бы ничего вынести с территории, но зато вполне была способна уронить небольшой предмет в укромном месте. Просто припрятать его на границе между поместьем и моим участком.
Если бросить, например, под скамью и носком обуви постараться припорошить землей… камеры не отследят такую мелочь.
А потом ко мне приезжает жених, обходит вокруг дома в поиске предмета, оставленного на условленном укромном месте. И — не находит. Ха. Медальона нет под скамейкой! Его откопал и уволок вездесущий любопытный Йожи.
Точно. Я в этот день чувствовала себя уставшей после ужасных ночных приключений, выгуляла рано утром щенка, не особенно за ним присматривая. Была задумчива и планировала свой поход в город.
Если бы не вернулась в дом, не нашла бы амулет в забытой подстилке. Мир, до приезда сюда, такой ясный и понятный, рассыпался на осколки. И не на кого было положится. Родители, если узнают о мире Старшей крови, придут в ужас и посоветуют мне подлечиться. Фредерик превратился в одну из главных опасностей. Джез — вампир, которому нужно очистить репутацию, мои проблемы его мало волнуют. А Гэбриэл… не знает, что я хочу забрать у него дом.
— Холли, — низкий рык звучал растерянно. Большая рука осторожно погладила по голове, и я осознала, что продолжаю цепляться за оборотня, причем с удвоенной силой. Обхватила его как большое дерево, прижалась, только что ноги не закидываю. Дышу древесным запахом, стараясь успокоиться. — Я с тобой, все хорошо.
Подняв голову, я всмотрелась в нахмуренное внимательное лицо, грубое и жесткое из-за трансформации и дала себе слово все рассказать Глостеру сразу после завершения сегодняшних событий. Если выживем, пусть узнает правду от меня.
Он что-то почувствовал, струну, которая пела и болела внутри, аккуратно подхватил, подтянул выше. Горячая рука удерживала под попу, я чувствовала ее так, словно никакой разделяющей ткани и в помине не было.
— Будь они все прокляты, — прошипел Гэб, — как же не вовремя.
Он развернулся и пошел прочь от лестницы в сторону окон. Возможно, в другое время это меня бы удивило, но сейчас я была занята. Меня целовали. Отчаянно, жадно, углубляя поцелуй и изучая мой рот требовательным гладким языком. Его губы впечатывали, рассылая мелкую сладкую дрожь по всему телу. И удерживающая снизу за ягодицы ладонь не добавляла успокоения.
— Не вовремя? — повторила я эхом, когда оборотень немного отвлекся на открывание ставень, и тем самым вернул мне возможность дышать. — Что мы делаем?!
— Надо все успеть перед лицом смерти, — назидательно пробурчал Гэб, гибким движением выпрыгивая наружу и вцепляясь пальцами в практически сантиметровый выступ. Не понимая, что происходит, где верх, где низ, я почувствовала, как мы покачиваемся на прохладном воздухе.
