— Спорное утверждение, знаете ли. Вы убили Вейля?
— Убил. И это не составило для меня труда. Теперь ваша очередь.
Я приняла позу, которую собезьянничала от Рейна — плечи развернуты, подбородок кверху, грудь вперед. А вот взгляд и интонацию я применила свои собственные, не менее эффектные.
— Вы не посмеете убить королеву Аксара.
— О, еще как посмею. Вы даже защититься не сможете. Рейн ведь отсек вас от Источника… вы сейчас не более чем заурядная трина, простокровка. А гонора-то…
Страж сказал правду. У меня действительно нет никакой защиты… Кроме уловок и того самого гонора, о котором он упомянул. Я плохо видела его лицо в темноте, зато он мое видел хорошо. Так пусть налюбуется! Я не позволила и капли страха отразиться на своем лице, и проговорила:
— Да, я беззащитна. А вам, эгуи, совесть позволит убить беззащитную женщину?
— Вы вообще не должны находиться в Аксаре, вы здесь чужая. Так что совесть не только позволяет мне вас убить, но еще и взывает к этому.
— Убьете меня — умрет Рейн — магия пропадет. Имбер с радостью захватит королевство, а вы сами станете заурядным три. Хотите такого исхода?
Страж рассмеялся, но смех этот имел горький оттенок.
— Аксар ничего уже не стоит, — протянул предатель, отсмеявшись. — Королевство разваливается, оттого что Рейн и все его родственники никчемны. Корбинианы загнили.
— Значит, это вы призвали даймонов?
— Не лично я. Но вы правы. Нападение стаи — наша заслуга.
— Чья — ваша?
— Хотите имена? Нас очень много.
— Да уж. Не переводятся изменники и предатели.
— Мнение какой-то тэгуи из грязного мира нас не интересует, — надменно выговорил страж.
— Вы не боитесь потерять магию Аксара, потому что служите Имберу?
— Магия Имбера сильнее в десятки раз, — не стал отрицать страж.
Я усмехнулась невесело. «Ох, Рейн… Тебя заманили в ловушку, а ты с радостью в нее шагнул. Стражи, от которых зависит твоя безопасность, предатели. Возможно, предатель и Баргис…» Эта мысль неприятно кольнула мое самолюбие. Я сочла Баргиса достойным доверия, и если он из числа предателей, то я ничуть не лучше Рейна.
— Эгуи Баргис помог заманить нас сюда?
— А какая вам уже разница, ваше грязное величество? — произнес ядовито страж, которому, видимо, надоело со мной любезничать.
Я улыбнулась. Вот он и опустился до заурядных оскорблений.
— А я была права, назвав тебя невоспитанной мордой. Думаешь, Имбер примет вас всех с распростертыми объятиями? Изменники ни у кого не в чести. Кому приятно вести дела с человеком, который способен предать родину, убить товарища и беззащитную женщину?
— Любая королевская династия, которую ни возьми, росла и крепла в крови, изменах и предательствах, глупая ты девчонка, — вслед за мной перешел на «ты» страж. — Бредни о достоинстве и величии непогрешимых моралистов — сказки. Если ты веришь в эти сказки, то ты легкая жертва. Выигрывает и выживает тот, кто сильнее. Остальное значения не имеет.
— А ты считаешь себя сильнее меня? — приподняла я бровь.
Страж расхохотался; я в это время нащупала камень, достаточно большой и с острым краем. Кнут предателя обвился вокруг моей шеи. Страж потянул кнут, мне пришлось неуклюже подняться.
«Ну, мерзкая морда, подтяни меня поближе… А я угощу тебя камнем прямо в лицо!»
Вдруг меня развернуло влево, и я снова в грязь. За спиной предателя появился маленький темный силуэт. Неужели Вейль?!
— Ты еще жив, малыш? — рассмеялся изменник, меняя позицию на более выигрышную для схватки. — Недостаточно я тебя приложил? Ничего, сейчас я это исправлю!
На этот раз я отползать не стала, потому что любое мое неловкое движение (а в темноте и на скользком любое движение неловкое) может привести под смертоносный удар кнута.
Я различала только большую тень и тень поменьше. Так же, как и предатель, я знала, что Вейль гораздо слабее и сил у него хватит разве что на один удар. Оттого стражи и не стали «танцевать», как раньше. Мой страж дышал тяжело, натужно.
Вейль — мой защитник, я обязана его подбодрить и поддержать. Но, как всегда в критической ситуации, толковые слова на ум не пришли, поэтому я ляпнула:
— Надери ему задницу, Вейль!
Парнишка вздрогнул и замахнулся.
Раздалось шипение и звук, с которым кнут ударяет о тело. А потом раздался и звук падения тел… Стражи упали оба.
— Сделал, — послышался прерывистый голос.
Я с радостным возгласом кинулась к стражам. Предатель был убит, я в этом теперь была совершенно уверена. Не знаю, кто первый ударил, но удар Вейля оказался смертельным. Я помогла Вейлю встать, обняла крепко — мысли о приличиях и прочих формальностях вышли из головы.
— Ты ранен? Где? — спросила я, щупая стража.
— Я в порядке, — заявил он с уверенностью, свойственным настоящим мужчинам, и, сделав один шаг, свалился без чувств. Он все-таки получил в первой схватке пару хороших ударов, смертельных для обычного человека. Но, к счастью, стражи гораздо выносливее обычных людей и даже обычных эгуи. Об этом я тоже вычитала в очень полезной книге Уэнделла.
Я перевернула Вейля на спину, начала осматривать, где и как сильно кровит. Радость по поводу того, что страж жив и одолел изменника вытеснилась обеспокоенностью его ранами, поэтому приближение стаи я прозевала.
Только когда ощущение холодка в желудке стало слишком назойливым, я подняла голову и увидела стаю. Она подобралась к нам очень быстро: только что висела темным облаком над противоположным берегом, и вот уже — прямо над нами.
Даймоны не кинулись на меня сразу и все. Они окружили меня кольцом темноты и теней, заставляя тело холодеть. Я сглотнула — в горле пересохло.
Вот она — моя смерть. Защищать меня больше некому. Как в таких случаях подобает себя вести королевам? Смотреть высокомерно? Сказать что-то эдакое?
Ни один из этих вариантов меня не устраивал. Так бы себя повел Рейн. Он бы и пафосную глупую речь произнес, и умер бы так же пафосно и глупо.
И… почему они медлят? Разве не должны они растерзать меня одним скопом? Повинуясь смутному знанию, я подняла руку с открывшейся раной и медленно стянула с нее повязку.
Как-то Рейн наорал на меня за то, что я предлагала бытовым даймонам кровь. Они, дескать, всегда должны быть голодны. Только в таком состоянии ими можно управлять. А мне всего-то надо сделать их неуправляемыми, хотя бы ненадолго… пусть неведомый враг потеряет уверенность в себе.
— Приглашаю к трапезе! — задорно крикнула я, подняв руку выше.
Духи бросились вниз, на меня…. Неестественный, высасывающий жизнь холод объял меня, опрокинул на спину. Я зажмурилась и плотно сжала губы.
